Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спичка лежала на коврике. Кольцов осторожно толкнул дверь, темная узкая прихожая не таила видимой угрозы. Ни ствола в лицо, ни оскаленной собачьей морды, ни зомби с тянущимися к горлу руками.
– Свет не зажигайте, – послышался шепот однополчанина, – первая дверь налево.
В комнате горел ночник, шторы были плотно занавешены. Из мебели – книжный шкаф, шифоньер, небольшой диван и письменный столик со стопкой учебников. На стенке – репродукция шишкинских «Медведей». Между диваном и шифоньером Сергей втиснул раскладушку.
– Ложитесь… Я посты проверять. Вернусь часов в одиннадцать, дверь открою сам. Там, в ванной, бритвы одноразовые, пенка. В холодильнике сосиски, картошка. Пельмени можете сварить. Не стесняйтесь.
– У тебя ванна, что ли, есть? – переспросил Сумрак, сделав ударение на слове «ванна».
– Конечно… Но в бинтах залезать не советую. Потом не высохнешь.
– Я, считай, двадцать лет в ванне не лежал. В зонах только душ. Да и воняет от нас, как от дворняг. Не люблю.
– Спасибо, Серега, – скупо поблагодарил Кольцов, оккупируя диван, – посты как следует проверяй. На совесть.
– От тебя в Москву цикнуть можно? – продолжал выяснять бытовые условия Сумароков.
– Позвонить, что ли? Можно. Через девятку. Телефон в другой комнате.
После удобств отеля «У запретки» диван Серегиной матушки показался Кольцову райским облаком, и он сразу ушел смотреть хорошие сны, забыв даже про голод.
Удалось посмотреть только первую серию. Когда в начале второй на опера прыгнул зубастый Киллер, Евгений вздрогнул и проснулся. За окном уже рассвело. «Ролекс» показывал восемь утра.
Сумрак сидел за столом и листал школьный учебник. Одеяло на раскладушке было не смято, похоже, спать он не ложился. Ванну, судя по всему, тоже не принимал.
– Чего не спишь?
– Я Клыку звонил. – Компаньон положил учебник. – Домой. Не застал. Там баба какая-то. Якобы за хатой присматривает. Сказала, что Паша за бугор свалил, по делам. В Испанию вроде. Если эта шалава не гонит, вернется в конце июля.
– Позвони на мобильник.
– Не знаю я его мобильника. А эта лярва не дает. Мне без Паши вилы. Даже с бабками. Ксиву только он сделает.
– А этот, Цветков, кажется… Не поможет?
– Опасно. Его менты местные наверняка трясти будут. Любую подляну смухлюют, но на крюк зацепят. Если уже не зацепили. Вы по-другому не умеете.
– Умеем, – возразил Кольцов, – но сейчас не о том речь. И что ты предлагаешь? Здесь жить? Или сдаться?
– В тайгу уйду.
– До июля? К ежикам и белочкам? Приятной прогулки. Привет косолапому, если встретишь. И комарикам. Они очень обрадуются.
– Передам… Пойдем, похаваем, что ли…
Сергей вернулся в одиннадцать, как и обещал. Сегодня он взял законный «отсыпной» и на службу не собирался. Нельзя сказать, что настроение у него было праздничным.
– Плохо дело, мужики… Я утром в управу рапорта с постов отвозил. Чувствую, не верят мне…
– И что?
– В любой момент нагрянуть могут.
– А ты не пускай, – предложил Кольцов.
– Ага… Тогда точно хана. Возьмут санкцию и двери вынесут. В общем, уходить вам надо. Чем быстрее, тем лучше.
– Было бы куда, ушли.
Сумрак поведал о своем звонке в Москву.
– Три месяца?! – переспросил Сергей. – В Тихомирске? Нереально, мужики. Через неделю влетите, а то и раньше.
Возникла пауза, из чего следовал вывод, что никаких оригинальных идей по спасению у трех богатырей не имелось.
Сумрак вновь открыл учебник, словно рассчитывая найти в нем подсказку. Локтем зацепил фотографию в рамке, стоявшую на столе. Школьный класс, в центре учительница.
– Мать, что ли, твоя? – Положенец поднял с пола фотографию и поставил на место.
– Да… Ее последний класс. Потом на пенсию ушла. Сейчас в лагере… В лагере… Погодите, мужики… Погодите… А это мысль…
Сергей посмотрел на беженцев взглядом грибника, выбравшегося из леса после трехнедельного блуждания.
– Неплохая мысль…
– Что? – хором спросили беженцы.
– Лагерь… Детский, оздоровительный. Пионерский по-нашему… Сейчас же каникулы… Им вожатые нужны и воспитатели! Мать говорила.
– Ты спокойно объясни, – попросил Кольцов.
– Короче, так. У нас здесь лагерь есть. Муниципальный, пионерский. «Юнга». В часе езды примерно, возле озера. Директор – матушкина подруга. Тетя Зина, тоже училка бывшая. Мать говорила, у них воспитателей и вожатых не хватает.
– Ну а мы-то тут при чем?
– Вы еще не въехали?! Вы и будете вожатыми! Тихо, тихо, не машите руками… Ни одному оперу, а уж тем более прокурорскому, в башку не придет искать вас у пионеров! Смотрите дальше – кормежка есть, крыша над головой тоже. Еще и копейку какую-то платят. Одежонку найдем. Три месяца как раз и перекантуетесь!
Беженцы переглянулись.
– Да ты на рожи наши посмотри. У коня Буденного жопа краше. Из нас вожатые, как из тебя стюардесса, – Сумрак взглянул на свое симпатичное отражение в небольшом зеркальце, – всех пионеров распугаем.
– Ерунда. Скажу, что знаю вас по горячим точкам. Вы из Питера. По образованию – педагоги, поэтому в этом году вас отправили в Чечню обустраивать детские лагеря. Но по дороге вы нарвались на боевиков, получили ранения лица и корпуса. Я пригласил вас в Тихомирск отдохнуть и подлечиться.
– Вообще-то и под Питером санаториев хватает.
– А вы сюда захотели! Под Питером, может, мест не было! А здесь места шикарные! Кроме зон, конечно… Вы случайно узнали, что в «Юнге» нет вожатых, и решили совместить приятное с полезным. Отдохнуть, подлечиться и выполнить профессиональный долг!
– Полная шняга, – скептически прокомментировал Сумароков, – только последний идиот в это поверит.
– Предложи другое! Что-нибудь получше!
Предложить было нечего, положенец промолчал.
– Матери, правда, придется все рассказать, – продолжил развивать красивую легенду спецназовец, – но она не выдаст. Теть Зине говорить не стоит, она зэков не терпит. Ее квартиру как-то обокрали. Но она кого угодно сейчас возьмет и документы спрашивать не будет. Путевки проданы, а вожатых нет. А уж если мать вас отрекомендует, то и подавно. Можно хоть сегодня в лагерь срываться, там сейчас подготовительный период. На днях у первой смены заезд.
– Ну и что нам там делать?
– Как что? Детишек воспитывать, играть с ними, не знаю там… Вы в детстве в лагеря ездили?
– Я один раз. В пятом классе, – ответил Кольцов.
– Я не ездил. Никогда, – в свою очередь сказал положенец.
– Ерунда. Мать подскажет, – Сергей повернулся к Сумарокову: – Ты взрослый лагерь держал, неужели с пионерским не справишься? Только, мужики, – без проколов. Все натурально и по уму. Вы профессиональные воспитатели, в лагерях уже были, с детишками работали. Теть Зина педагог со стажем, расколет в момент. К тому ж она коммунистка по жизни… Ну что, согласны? Если да, я завожу машину – и рвем. На выезде из города не шмонают. Проскочим.
– Тебе бы рамсопутом быть, – усмехнулся Сумрак. – Пионеры, говоришь? Ладно, заводи…
– Сначала побрейтесь… И помойтесь. А то действительно – попахивает.
Часть вторая. Каникулы
– Здравствуйте, товарищи… Проходите.
(Твои товарищи в овраге лошадь доедают…)
Зинаида Андреевна сняла очки, поднялась из-за стола и, улыбнувшись, протянула руку вошедшим в кабинет коллегам.
– Зинаида Андреевна Образцова, начальник лагеря.
Первым крепость рукопожатия оценил Кольцов. Пять с плюсом. Силе тела наверняка соответствует и сила духа.
– Кольцов… Евгений.
– А по отчеству?
– Дмитриевич.
– Очень приятно, – улыбнулась она и протянула руку Сумарокову.
– Здравствуй, хозяюшка. Витя. Сумрак… Ой, блин… Сумароков. Виктор. – Положенец зажал коленями черный пакет и поздоровался левой рукой, правая по-прежнему висела на перевязи. Придумывать псевдоним он себе не стал. Еще забудешь нечаянно, будут проблемы.
– А по батюшке?
Сумрак не сразу сообразил, что от него хотят. Он Витя Сумрак… А отчество? Оно ему на фиг не надо. Нет у него никакого отчества.
– Это, блин… Как его – Сергеевич, – через секунд пять вспомнил он.
– У Виктора Сергеевича еще контузия не прошла, – быстро пояснил коллега, – немножко притормаживает. Но через неделю оклемается.
Образцова с опаской посмотрела на Сумарокова. Да, вид у него далеко не педагогический. Какой-то сугубо пиратский. Повязка на глазу, рука на перевязи… Да еще контуженый. Страшно детей доверять. Да и второй воспитатель не лучше. Футболка эл-дэ-пэ-эровская, шрам на щеке…
– Оклемаюсь, хозяюшка, без базара… Чтоб меня кобыла лягнула. – Сумрак провел ногтем большого пальца по горлу.
Из фени слов не выкинешь. Хорошо хоть, не «век воли не видать»…
Кольцов незаметно двинул локтем коллегу. Договаривались же, чтобы тот хайло не раскрывал. Он ведь нормальный язык за двадцать лет забыл, брякнет что-нибудь на своей «блатной музыке», и все – здравствуй, грусть.
- Землескреб. Выхода нет - Ильфат Фахриев - Боевая фантастика / Боевик / Вестерн
- Акула - Андрей Кивинов - Боевик
- Командировка на тот свет - Сергей Соболев - Боевик
- Солдаты необъявленной войны - Александр Тамоников - Боевик
- Классная дама - Андрей Дышев - Боевик
- Солнце. Озеро. Ружье - Геннадий Владимирович Ильич - Боевик / Прочие приключения / Ужасы и Мистика
- В рясе смертника - Валерий Горшков - Боевик
- Потерянная - Сергей Александрович Плотников - Боевик / Космическая фантастика / Попаданцы
- Волчья тропа - Сергей Васильевич Самаров - Боевик
- Крючок для пираньи - Александр Бушков - Боевик