Рейтинговые книги
Читем онлайн Россия и последние войны ХХ века - Ксения Мяло

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 172

Однако мысль была брошена, реакция России (оказавшаяся вялой на всех уровнях) прозондирована, и возникла новая ситуация, когда перспектива ввода в регион иностранного миротворческого контингента, пусть и гипотетическая, уже не отвергалась с порога. Иными словами, был создан прецедент, и он приоткрыл, каков может быть конечный результат нарастающей интернационализации "горячих точек" на постсоветском пространстве и прогрессирующей утраты Россией своей роли. Карабахский вопрос первым стал объектом такой интернационализации, и уже в феврале 1992 года Совещание по Безопасности и Сотрудничеству в Европе постановило созвать так называемую Минскую конференцию для определения статуса Нагорного Карабаха.

ОБСЕ - один из важнейших элементов сложной системы международных организаций, развивавшейся и разветвлявшейся после Второй мировой войны. В эпоху противостояния блоков каждая из двух сверхдержав, разумеется, стремилась, так или иначе, реализовать через эту систему свои собственные цели и интересы. Однако США делали это более бескомплексно и напористо, о чем еще в 1994 году откровенно поведал Б. Клинтон. В его ежегодном президентском докладе умелое использование Штатами международных организаций как своей опоры в "холодной войне" трактовалось с нескрываемым восхищением: "После Второй мировой войны мы учли уроки прошлого. Перед лицом новой угрозы тоталитаризма наша великая нация приняла вызов времени. Мы выбрали путь развития международных связей, перестройки структур безопасности и лидерства. Решимость предыдущих поколений одержать победу над коммунизмом путем формирования новых международных структур (курсив мой - К.М.) позволила создать мир, который является более прозрачным, безопасным и свободным. Именно этот успешный пример вдохновляет нас на новый этап давней трудной борьбы - закрепить мир, завоеванный в холодной войне".

Здесь как раз будет уместно напомнить о различии понятий мiр (вселенная) и мир (отсутствие войны), которого, к сожалению, не передает современная русская орфография. Какой мир пришел к ним, уже узнали сотни тысяч людей на том самом постсоветском пространстве, которое США намеревались более плотно перевести под свой контроль как часть мiра. Возможности России регулировать переговорный процесс, который избавил бы народы от каждодневных обстрелов, похорон, толп беженцев, по каналам тех же самых или их дочерних международных организаций чем дальше, тем больше обнаруживали себя как полностью несоразмерные возможностям США, резко возросшим с крахом СССР. И это - пусть не сразу - не могло не изменять баланс сил и геополитическую ситуацию отнюдь не в его пользу.

А потому еще тогда, когда в Карабахе шла война, в январе 1992 года была предпринята первая попытка увязать урегулирование конфликта с весьма конкретными американскими интересами. Последние же напрямую увязаны со всем весьма сложным блоком отношений США с Турцией и Ираном. Турция - союзник и партнер по НАТО, Иран, - в особенности в начале 1990-х годов, демонизируемый противник; и такое различие отношений продиктовало первый план решения карабахской проблемы путем территориального обмена между Арменией и Азербайджаном, известный как план Пола Гобла. Гобл, бывший специальный советник Госдепартамента США по проблемам бывшего СССР, выдвинул идею "обмена территориями, главным образом "коридорами" Лачинским и Мегринским (южный район Армении, граничащий с Ираном). Тем самым Карабах напрямую соединялся с Арменией, Азербайджан же - с Нахичеванью. А поскольку последняя на северо-западе имеет небольшой (8 км), однако стратегически чрезвычайно важный участок общей границы с Турцией, с последней непосредственно соединялся бы и Азербайджан; и план, де-факто уже поддержанный вашингтонской администрацией, был категорически отвергнут и Ереваном, и Степанакертом. Последним - даже несмотря на то, что план Гобла решал проблему неанклавного существования НКР. Армян страшила опасность того, что стали называть "гигантизацией тюркского мира", особенно грозной в условиях потери общей границы с Ираном: это позволило бы сделать абсолютно глухой блокаду Армении и Карабаха со стороны Турции и Азербайджана.

Наконец, корыстный интерес США, стремившихся таким образом усилить нажим на Иран (возможно, даже попытаться расчленить его через раскачку северных, граничащих с Азербайджаном районов) был слишком очевиден, и план был отложен до лучших времен; однако от него не отказались, так как он исключительно благоприятен для реализации дальних целей реструктуризации Большого Среднего Востока; он создает условия для функционирования газопровода Азербайджан - Нагорный Карабах - Армения - Нахичевань, который может обеспечить весьма удобный маршрут транспортировки азербайджанского газа в Турцию, на важность чего недавно прямо указал Вашингтон. Сделано это было в ходе очередного визита сопредседателей Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху в регион конфликта летом 2000 года, и представитель США Кэри Кэвин заявил, что американская администрация реально надеется на реконструкцию этого газопровода с помощью международного сообщества сразу же после установления мира. Разумеется, без решения карабахской проблемы нельзя полноценно выстроить Великий шелковый путь.

Здесь, может быть, как раз и будет уместно уточнить это столь значимое для политических игр на постсоветском пространстве понятие. Речь идет, разумеется, не о конкретной тропе или колее, которую можно линией изобразить на карте. Российский историк А.М. Петров определяет его как "историко-культурный коридор международного общения, который тянулся от Китая до Черного и Средиземного морей" (А.М.Петров, "Великий шелковый путь". М., "Восточная литература", РАН, 1995, с. 18). И далее: "Это огромное, подвижное во времени историко-культурное пространство, по которому в древности и в средние века шло сухопутное и международное общение от крайних пределов Азии до стран Запада" (там же, с.46). Свое место в этом коридоре занимали в древности и страны Малой Азии, исторически тесно связанные с Арменией, и весь Кавказ как таковой, то есть Большой Кавказ. Но еще до начала эпохи Великих географических открытий океанические перевозки, по целому ряду причин, в том числе и климатических, начали теснить сухопутные, и к началу Нового времени "Великий шелковый путь как сквозной массив международного общения Евразии исчез". Попытки восстановить его предпринимали, в частности, Петр I, а затем Александр I, но они не увенчались успехом. Как считает Петров, по причинам, главным образом, климатическим и экономическим (дороговизна сухопутных перевозок).

Однако, на мой взгляд, свою роль сыграли и причины политические: держательница, на протяжении 300 лет, Сердцевинной Земли (Хартленда), Российская Империя, а за ней СССР так и не смогли связать западную и восточную оконечности пути, хотя и проложили в Причерноморье, на Кавказе и в Средней Азии мощную транспортную сеть, а затем и линии нефте- и газопроводов. Тем не менее им не хватило полноты политического и, тем паче, финансового контроля над древним "коридором". Средиземноморье всегда оставалось вне этого контроля, а нынешняя геополитическая конфигурация РФ, равно как и общий ее упадок вывели нашу страну из числа потенциальных держателей Великого шелкового пути (который, на пороге III-го тысячелетия, непременно включает - и это даже прежде всего - системы транспортировки энергоресурсов).

Напротив, для США, которые от РФ отличает комплексный, глобальный подход к региональным конфликтам на постсоветском пространстве, наступает звездный час.

Семь лет выжидания не изменили принципиально такого подхода, и в 1999 году ситуация была сочтена благоприятствующей возвращению модифицированного плана Гобла, о чем речь пойдет чуть ниже.

* * *

5 мая 1994 года при посредничестве России, Киргизии и Межпарламентской Ассамблеи СНГ в Бишкеке Азербайджан, Нагорный Карабах и Армения подписали Бишкекский протокол, на основании которого была достигнута договоренность о прекращении огня. Трехсторонняя договоренность о таком прекращении огня была подписана 12 мая 1994 года. Линия соприкосновения войск, сформировавшаяся на этот момент, стала фактической границей НКР. Под контроль последней перешло 9% территории Азербайджана, и новое положение позволило карабахцам в три раза сократить фронт противостояния, довести до уровня необходимой достаточности обороноспособность, а также - что особенно важно - исключить анклавность НКР. Соответственно, Азербайджан частично контролирует Мардакертский и Мартунинский районы бывшей НКАО. Огромное число беженцев покинуло территории, прилегающие к линии огня: азербайджанцев - 420 000, армян (из Карабаха) - 61 000, что составляет примерно одну треть населения НКР на 1998 год.

В этом неустойчивом равновесии и застыла ситуация, так и не разрешенная за прошедшие с тех пор шесть лет. И хотя хрупкий мир сохранился, несмотря на спорадические и довольно бурные перестрелки, отмечавшие первые его годы, Минский процесс продолжает буксовать, и все попытки урегулирования разбиваютcя об утопичность исходной посылки о возвращении к status-quo накануне войны. Нельзя не понимать, что НКР никогда больше не согласится на анклавное существование; а до полного урегулирования вопроса беженцы - ни армяне, ни азербайджанцы - не вернутся к покинутым очагам ни под какие гарантии сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Покинутые ими районы, где, в основном, шли жестокие бои, обезлюдели, и даже исторический Гюлистан теперь является пустынным, заброшенным памятником былой исторической активности России на этом направлении.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 172
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Россия и последние войны ХХ века - Ксения Мяло бесплатно.
Похожие на Россия и последние войны ХХ века - Ксения Мяло книги

Оставить комментарий