Рейтинговые книги
Читем онлайн Королева Виктория - Филипп Александр

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 180

Виктория росла, окруженная неусыпным вниманием, но ей не хватало нежности и понимания. Его поражала ее робость вкупе с повышенной нервной возбудимостью. Ее умение скрывать свои чувства, что он считал ненормальным для девушки ее возраста. Он использовал любую возможность похвалить ее, и всякий раз это приводило ее в восторг. Очень скоро дневник ее запестрел записями о лорде Мельбурне, ее герое, которого она теперь называла не иначе как лорд М: «Ни одному министру, ни одному другу я никогда не доверяла так, как этому замечательному лорду М».

Она рассказывала ему о том, как ее третировали мать с Конроем, и делилась своими сомнениями. Она считала себя невежественной и глупой: «Я часто думаю о том, что не создана для этой роли». — «Даже не думайте об этом», — сказал он. Она жаловалась на свою нетерпеливость: «Я позволяю себе, к моему большому сожалению, срывать гнев на слугах». Он ответил, что люди «холерического темперамента никогда не могут полностью владеть собой и время от времени, вопреки собственному желанию, взрываются». Ее рост едва доходил до полутора метров, и она сожалела, что уродилась такой маленькой: «Все растут, а я нет». — «Что касается меня, то я нахожу вас достаточно высокой», — уверял ее премьер-министр. Ей не нравились ее брови, они казались ей слишком тонкими, и она хотела сбрить их, чтобы, отрастая заново, они стали гуще. «Не советую вам этого делать», — сказал Мельбурн. Она унаследовала пухлые ручки герцогини с толстенькими пальчиками, которые прикрывала — даже большие пальцы — массивными перстнями, они всю жизнь будут мешать ей есть. «Так только хуже, потому что они сразу бросаются в глаза», — заметил он. Она встала на весы и увидела, что весит пятьдесят один килограмм. «Ешьте лишь тогда, когда вы голодны», — посоветовал он. «Но тогда я буду есть весь день напролет!» — жалобно воскликнула Виктория.

Они часами могли разговаривать друг с другом и потешаться над чем угодно. Она терпеть не могла оборки и шляпы с перьями, которые обожала ее мать. Он соглашался с ней и находил, что англичанки не умеют одеваться: «Их платья плохо сидят и совсем не идут им». Она призналась, что суеверна и что было время, когда она боялась разной ночной нечисти. На что он сказал, что ему доводилось видеть привидения. Она удивилась, что он не носит часов. Он расхохотался в ответ: «Обычно я спрашиваю время у своего слуги, и он отвечает мне так, как ему заблагорассудится». Он умел рассмешить ее и в беседах с ней высказывался так же свободно, как в своем клубе, что Викторию вовсе не смущало. Она смеялась даже тогда, когда он сказал ей о немцах: «Я высоко ценю их талант, но отнюдь не красоту».

В своем дневнике она с укоризной отмечала, что на завтрак он проглотил три котлеты и целую куропатку. Но когда он рассказал ей, что, будучи учащимся Итона, носил длинные волосы, она записала: «Должно быть, он был очень красив!» Она сочувствовала его несчастливому супружеству: «Какой ужас, что жена чуть не погубила его жизнь, а ведь ей следовало бы гордиться тем, что она могла бы сделать счастливым такого человека». Она упрекала его в том, что он подвергал свою жизнь опасности, стоя во время грозы под деревом. А когда она однажды упала у него на глазах с лошади, он сильно побледнел и без конца переспрашивал ее: «Вы уверены, что с вами все в порядке?»

Она была бы совершенно счастлива, если бы не постоянное нытье герцогини. Выяснения отношений с этой истеричной женщиной, стремящейся вернуть себе прежнее положение и пристроить Конроя при дворе, вызывали у Виктории спазмы желудка. Она хотела как можно быстрее переехать из Кенсингтонского дворца. Но куда? Сент-Джеймсский дворец казался ей слишком мрачным, Виндзорский находился слишком далеко. В конце концов она остановила свой выбор на Букингемском дворце, где до нее не жил ни один монарх. Этот дворец был куплен у герцога Букингема Георгом III, затем по приказу Георга IV был перестроен и расширен и стал называться «New Palace»[17]. В большинство комнат там провели газовое освещение, но сами помещения были неудобны для жилья. Пришлось пробивать там новые двери и строить новые лестницы. Переезд был назначен на 13 июля, но строительные работы затягивались. Виктория не хотела ничего слушать и отправила собственноручно составленную записку, в которой объявляла, что собирается переехать, как и планировалось, 13 июля, это вызвало панику у рабочих, и им пришлось заканчивать ремонт в авральном режиме.

«Бедный старый Кенсингтон» оставил в ее душе столь тягостные воспоминания, что она не захочет появляться там в течение последующих тридцати лет. «Самым трудным для меня было сохранять хладнокровие, когда я начинала сердиться, а они никак не оставляли меня в покое», — призналась она Мельбурну. В Букингемском дворце она приказала пробить дверь между своей спальней и спальней фрейлейн Лецен, а матери отвела самые дальние покои. «У меня больше нет будущего, я теперь никто», — причитала герцогиня. Дочь с матерью по-прежнему завтракали за одним столом, но в течение дня гордая герцогиня должна была испрашивать разрешение у Виктории на встречу с ней и часто в ответ на свою просьбу слышала одну и ту же фразу: «Я занята». Потоки упреков удвоились. «Виделась с матерью... какую сцену она мне устроила!.. Получила письмо от матери. Ох уж эти ее письма!» Герцогиня не могла даже выместить свою злобу на Мельбурне, поскольку премьер-министр вел себя с ней подчеркнуто вежливо и бесстрастно. «Одумайся, Виктория, ведь лорд Мельбурн не король», — злилась тираничная немка.

Когда королева призналась ему, что не любит мать, лидер вигов кивнул головой: «Мне еще не доводилось встречать подобных сумасбродок». В своем дневнике Виктория была вынуждена признать его правоту и добавила в заключение: «Как же мы оба смеялись!» Тем не менее премьер-министр не советовал ей враждовать с матерью: «Это будет плохо воспринято общественным мнением».

Взойдя на престол, Виктория из бедности сразу попала в роскошь. Она стала обладательницей самого крупного состояния в мире. Вскоре парламент проголосует за то, чтобы ее цивильный лист[18] исчислялся суммой в 385 тысяч фунтов стерлингов, что было в сорок раз больше, чем у президента Соединенных Штатов, и эта цифра останется неизменной до конца ее жизни. Помимо этого в ее собственную казну поступали доходы от Корнуэльского и Ланкаширского герцогств. Первое, что она сделала, это погасила все долги своего отца: 50 тысяч фунтов стерлингов, на это ушел почти весь ее личный годовой доход. Она также решила продолжить выплату ренты внебрачным детям Вильгельма IV, но из экономии отказалась перекупить оркестр, который предложила ей тетка Аделаида.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 180
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Королева Виктория - Филипп Александр бесплатно.

Оставить комментарий