Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Широкоплечий миссионер долго разглядывал в бинокль островок, затем сообщил красивой седой даме в зеленом пальто:
— Это остров Гарднер. На нем, если не ошибаюсь, есть церковь. Смотрите, справа плывет кит! — вдруг закричал он.
Пожилой американец в темных очках тоже посмотрел в бинокль и безапелляционно изрек:
— Сразу видно, что ваше преподобие не в курсе земных дел. Этот кит входит в состав американского тихоокеанского флота и вооружен торпедными аппаратами и сорокамиллиметровыми пушками.
Седая дама взяла бинокль у миссионера.
— За китом пенится вода, — констатировала она. — Это настоящий кит.
— Пенится вода потому, что миноносец движется со скоростью сорок узлов, — возразил американец.
— Марико, идите сюда! — Дама передала бинокль девушке в красном плаще. — У вас нормальные глаза, не пропитанные спиртом. Подтвердите, что это кит.
— Советую встать на сторону истины, а не болезненного упрямства, — сказал американец. — Это явный миноносец, мисс Хаями.
Девушка рассмеялась:
— Я ведь немножко близорука. Боюсь, что спутаю. Вы держите пари?
— К сожалению, нет. — Американец покосился на даму. — А следовало бы.
Идэ остановился у борта и внимательно оглядел девушку. Судя по имени, японка. А Терано принял ее за кореянку, вероятно, из-за высокого роста. Наверное, гавайская японка — манеры у нее западные, отлично говорит по-английски, без всякого акцента, без труда выговаривает «эль».
Марико посмотрела в бинокль, опустила его и бросила лукавый взгляд на американца:
— Из этого миноносца только что брызнул фонтан.
Миссионер прыснул. Седая дама повернулась к американцу и ласково протянула:
— Это, наверное, гибрид. Помесь миноносца с китом.
Американец дернул головой.
— По этому случаю угостимся гибридом. — Он взял миссионера под руку. — Я ставлю джин, а вашему преподобию придется взять вермут. А нашей даме поднесем коктейль… только томатный.
Дама фыркнула.
— Я не настолько стара, чтобы пить дурацкие соки. Поднесите мне американский бурбон со льдом.
Мужчины ушли в бар вместе с дамой. Марико скользнула взглядом по Идэ и заговорила с проходившей мимо толстой японкой.
Идэ побродил минут десять по палубе и спустился вниз. Он сообщил Терано, что таинственная кореянка оказалась самой обыкновенной гавайской японкой.
Зовут ее Марико, а фамилия не то Хаяма, не то Хаями — хорошо не разобрал, потому что фамилию произносил американец. Из подслушанного разговора выяснилось, что она постоянно живет в Гонолулу.
— Если японка, нам нечего опасаться ее, — сказал Терано.
— Но она знакома с молодым миссионером и американцем в темных очках. И при мне стала болтать с толстой японкой, кажется, женой нашего вице-консула в Нью-Йорке. Что-то больно общительна.
— Может быть, она наша… только работает по другому ведомству…
Идэ пожал плечами:
— А может быть, зря подозреваем и английского миссионера и пожилого американца? Они заговаривали с нами и не боятся попадаться нам на глаза. Я думаю, если за нами ведется наблюдение, то это должны делать незаметно.
— Скорей всего мы преувеличиваем опасность, — произнес Терано, зевая и потягиваясь. — Не так уж страшна американская разведка, как у нас считают. Возьми эту недавнюю историю в Кобэ. Говорили, что американский консул — один из лучших работников их разведки, а на поверку оказался самой обычной разиней. Мы подсунули ему трех наших и дурачим его уже целый год — кормим дезинформацией. И другие американские разведчики, наверное, недалеко ушли от него. У них нет традиций и опыта. Их разведка, пожалуй, напоминает любительскую спортивную команду.
— А те шифры, которые имеются у нас в четвертом отделе… их взяли в Кобэ?
— Не только в Кобэ. Один шифр мы купили в Португалии у помощника морского атташе. В общем их разведчики… — Терано махнул рукой.
Идэ усмехнулся.
— В общем ты прав. Американские военные пропитаны штатским духом, и вряд ли у них могут быть такие мастера разведки, как у англичан и немцев. Но нам все-таки надо быть настороже, особенно теперь. Если американцы собираются предпринять что-либо против нас, то сделают это к концу путешествия, рассчитывая на нашу усталость и притупление бдительности.
Терано кивнул головой.
— Успокаиваться, конечно, нельзя.
— Лишняя предосторожность никогда не повредит. — Идэ бросил взгляд на чемодан. — Давай теперь и дежурить и отдыхать в этой каюте, а ту совсем закроем. Обезопасим себя на все сто процентов.
20Гонолулу остался позади. Уайт долго смотрел на угасший вулкан, возвышающийся над городом. Потом перешел к другому борту — отсюда был виден остров Мауи с горой Халекала. У самого борта в шезлонге сидела девушка в красном плаще, японка или кореянка, на голове у нее был белый платок. Она читала маленькую книжку. Уайт замедлил шаг и прочитал на обложке имя японского поэта Китахара Хакусю.
Девушка слегка спустила книгу и взглянула на Уайта. Продолговатые глаза, пухлые губы, маленький аккуратный носик, как у японских кукол. Она улыбнулась уголком рта. Уайт кивнул ей головой.
— Простите за назойливое любопытство, — произнес он по-японски. — Я люблю японскую поэзию.
— Наверно, старинных поэтов. Европейцы обычно интересуются только классиками.
— Нет, я люблю и современных. И не только тех, кто слагает танка, но и тех, кто пишет стихи западного образца. Мне, например, очень нравятся Вакаяма Бокусуй и в то же время такие, как Такетомо Софу и Каваи Суймэй.
— А я люблю больше стихи. По-моему, танка все-таки ограничивает поэтическую фантазию. Танка вроде сонета, но еще более стеснительна.
— Вы живете в Нью-Йорке?
— Нет, я живу с мамой и бабушкой в Гонолулу, учусь в университете. Но сейчас еду в Окленд.
— Я сперва принял вас за кореянку.
— Вы наполовину угадали.
— Наполовину?
— Мой отец был японец, он умер, а мама моя — кореянка. — Она привстала и поклонилась. — Меня зовут Хаями Марико.
Уайт присел около нее. Они заговорили о поэзии. Марико сказала, что из американских поэтов любит Флетчера.
— Его стихи очень похожи на японские. Он, наверное, тоже знал японских поэтов. Вы любите его?
Уайт наморщил лоб и пошевелил губами.
У него есть одна вещица. Она, наверное, переведена на японский. — Он стал читать:
Обломки на берегу, опавшие листья,очертания кровельв синеватой дымкеи ветка сломленной ивы…
Марико шепотом повторила последние строчки.
— Это из сборника «Японские эстампы». Там есть очень хорошие стихи.
— Но больше всех мне нравятся… — Уайт сделал паузу и окинул взглядом девушку, — Хильда Дулитл… из той же группы.
— Она мне немного напоминает Йосано Акико. — Марико слегка покраснела и, отведя глаза в сторону, стала декламировать вполголоса:
Сказали мне, что эта дорогаменя приведет к океану смерти,и я с полпути повернула вспять.С тех пор…
Она вдруг остановилась. Мимо них прошел коренастый, с подстриженными усиками японец.
— Он каждый раз смотрит на меня как удав на кролика, — тихо произнесла Марико. — Он похож знаете на кого? На скупщика живого товара. Наверное, едет в Америку покупать бедных девушек, а потом повезет их в Сингапур… А вы как думаете?
Уайт пожал плечами:
— Я не физиономист. Но мне кажется, что он не коммерсант. А смотрит на вас потому, что он, как и всякий японец, обладает врожденной способностью ценить все изящное.
Марико отвесила легкий поклон.
— Спасибо. А вы… — она искоса посмотрела на Уайта, — сейчас угадаю. Вы — молодой ученый, преподаватель истории японской литературы в университете, специалист-ориенталист. Да?
— Вы почти угадали. Я изучаю Японию.
Они проговорили до обеденного гонга. Две старушки позвали Марико. Они пошли в столовую и заняли места в углу, под щитом гигантской черепахи. Уайт сел рядом с Донахью на противоположном конце стола, где подавали кантонские блюда. После обеда они спустились в каюту. Вскоре пришел Пако и доложил, что японцы поселились в одной каюте, в 39-й, и теперь все время будут вместе.
— Я правильно тогда решил — сразу же провести операцию, не откладывая. И хорошо, что мы быстро обработали чемодан и вернули на место. Теперь мы уже не смогли бы положить его обратно. Все получилось великолепно.
Уайт наклонил голову:
— Но почему они вдруг приняли меры предосторожности? Может быть, заподозрили что-нибудь? Проверили чемодан и догадались?
Донахью разлегся на диване.
— Чепуха. Если бы догадались, то не ходили бы по очереди в бар. Просто решили быть осторожными, потому что приближаются к американским берегам. Не надо преувеличивать достоинства японских разведчиков: у них явно дутая репутация. Все эти разговоры о том, что японские шпионы действуют вовсю и в Америке, и на Филиппинах, и в южных морях, сильно преувеличены. Мы сами себя пугаем и дезориентируем.
- Школа призраков - Роман Ким - Шпионский детектив
- Избранное. Романы и повести. 13 книг - Василий Иванович Ардаматский - О войне / Шпионский детектив
- Рыцарский крест. Кригсхельферин Ева - Владимир Александрович Андриенко - Исторические приключения / Исторический детектив / Шпионский детектив
- Бумеранг не возвращается - Виктор Михайлов - Шпионский детектив
- Квест. Коды к роману. - Борис Акунин - Шпионский детектив
- Командировка [litres] - Борис Михайлович Яроцкий - Прочая детская литература / Прочее / Шпионский детектив
- Восток — дело тонкое: Исповедь разведчика - Вадим Сопряков - Шпионский детектив
- Да, я там работал: Записки офицера КГБ - Е. Григ - Шпионский детектив
- Каменный пояс, 1976 - Александр Коваленко - Шпионский детектив
- Пасмурный полигон - Олег Евгеньевич Кириллов - Шпионский детектив