Форма входа
Читем онлайн Миражи, мечты и реальность - Людмила Салагаева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
то Вы не попадёте на остров грёз. Посадка уже началась. Взгляду предстал мужчина с открытым планшетом, склонившийся над ней. Волшебный голос продолжал звучать:
Войди мой гость: стряхни житейский прах
И плесень дум у моего порога…
Всё лишь случается.
Вокруг царит безмятежность. Маленький самолёт отважно рассекает сугробы облаков, выныривая в оконца ясности, убеждается: под брюхом, как и должно – зелёное море тайги, блюдца озёр – заливное на скатерти-самобранке, змейки-речки играют с горами, убегая от них к неизвестному морю. Ровно гудит отважное сердце большой пчелы. Уже час самолёт радуется родной стихии, а два пассажира – молодой мужчина и женщина, похожая на девочку-старшеклассницу, не сказали друг другу ни слова. Илья не отрывался от окна, на лице Оли застыло страдание. В другой раз они бы без умолку болтали, обмениваясь впечатлениями.
Но сегодня… всё резко изменилось. Оля и Илья уже год жили вместе. Корреспондент ТАСС и молодая журналистка окружного радио, по мнению коллег, были очень подходящей парой. И не без основания. При первой встрече и знакомстве в редакции между ними пробежала искра и прилепила друг к другу. Известно: ничего не происходит просто так, всё взаимообусловлено неизвестными человеку причинно-следственными связями. Нечего туда соваться. Пробежала – значит, так было нужно. Им не пришлось переживать период ухаживания и сближения – кто-то решил: быть вместе.
Подоспевшая по разнарядке квартира в сдающемся доме была одна. Собралась пишущая братия на очередные посиделки, да там и уговорили их стать семьёй. А когда подействовали градусы, до утра кричали «Горько!».
Окружной центр небольшой, населения всего пять тысяч человек. Собак – тех много больше. Зато площадей меряных – целая Турция поместится или Чили. Связь в те годы была никудышная. Попробуй сладить с заслоном тайги и хребтами Путорана. Горло надорвёшь. Материал в основном добывали в командировках. Иногда задания молодожёнов совпадали. Как в этот раз.
Безотказная «Аннушка» держала курс на Юкту, дальний посёлок на Нижней Тунгуске, где основной вид хозяйства – разведение чёрно-бурых лисиц. Меха с этой фермы ценили на пушных аукционах за красивый окрас и блеск, за прочность мездры. Доход и слава доставались не только начальству в Большом Чуме, но хватало обеспечить работников жильём, построить просторный магазин, амбулаторию, регулярно снабжать звероводов сезонной спецодеждой.
О хорошем содержании лисиц и говорить не стоило. И рыба свежая прямо из реки, и витамины – как полагается. Но и на старуху бывает проруха. Тогда ещё было неизвестно, что вызывает у животных болезнь «самопогрызание», но случилась эта напасть на Юктинской ферме. Надо было рассказать, как справляется с бедой коллектив и есть ли надежда сохранить поголовье.
По дороге в аэропорт Оля зашла в женскую поликлинику и получила лабораторный анализ на беременность. Он был положительный, десять недель в ней развивалась новая жизнь. Тело мгновенно возликовало от радости, и невидимые крылья понесли её, размахивающую бумажкой, к машине. Плюхнувшись на сиденье редакционного газика, прошептала Илье прямо в ухо: «У нас будет ребёнок. Вот – десять недель!» Илья коснулся поцелуем её щеки и тихо сказал: «Поговорим после». Сдержанный тон не скрыл растерянности.
С первой минуты осознания новой жизни в себе Олино существо переустраивалось, коря себя за опоздание. Она горячо благодарила Создателя, шептала Ему, как папе, ласковые слова. Вдруг с удивлением почувствовала своё тело хрупким сосудом, в который поместили величайшую драгоценность – будущее дитя. Сладкие мечты, как рой бабочек, порхали вокруг и нашёптывали всякое нежное, успокоительно-счастливое.
Как только вещи были выгружены на лётное поле, и водитель ушёл, Илья, взяв её горячую беспокойную руку, стал медленно говорить. Но совсем не то, что она уже слышала в мечтах. Не то и не так. Голос его был сух и строг, как у ментора:
– Это преждевременно. Когда меня переведут в другое место, у ребёнка будет больше возможностей для развития. Сейчас придётся отказаться от этой затеи.
Оглушённая, она пошла вдоль кромки лётного поля, всё убыстряя шаг, надеясь превозмочь образовавшийся вакуум. Илья догнал её, обнял за плечи.
– Пойми, многие делают так, если обстоятельства не складываются в пользу… Сквозь возникшую преграду слова мужа прозвучали глухо и очень страшно.
– Ты предлагаешь убить ребёнка?!
– Это называется аборт, к нему прибегают многие, он не запрещён…
Оля с трудом различала слова, по щекам заструились слёзы, оставляя извилистые бороздки.
– Не разводи сырость. Мы летим в командировку. Надо сделать дело. Вернёмся – подумаем.
Оля замолчала, ушла в себя. Укутанная лёгкой кисеёй чьей-то заботы, под гул самолёта даже уснула.
В тот же день они побывали на ферме, увидели безумных животных, грызущих свои хвосты и конечности. Лисы взвизгивали, кружили по клетке и вновь принимались истязать себя. Смотреть на это было невыносимо печально. Ветеринары и звероводы, конечно, делали всё возможное, чтобы сохранить зверей.
Журналистов разместили в амбулатории – отдельно стоящем строении с крылечком. В доме было тепло, трещали в печи смолистые поленья, через дырочки дверцы сполохи постоянно проецировали на стену живую пляску огня. Две небольшие комнаты-палаты были чисто убраны и заправлены белоснежным бельём. Горка подушек возвышалась совсем по-домашнему. На столе заботливо собран поднос для чаепития. Китайский термос источал запах роз, но не потому, что они были нарисованы, – настоящий распаренный шиповник отдавал флюиды лета. За чаем Оля и Илья старались не встречаться взглядами. Вскоре Илья ушёл отослать корреспонденцию и решить вопрос об аренде лодки для завтрашней поездки на озёра. Пострелять уток было его мечтой.
Поплотнее запахнув куртку, Оля вышла на крыльцо. От реки уже тянуло холодом. Тайга и река, в вечерних сумерках изменившие размеры, как будто придвинулись вплотную. Ей хотелось опоры, чего-то надёжного. Оля села на скамейку и ухватилась за перила. Тело было напряжено, сжалось и дрожало от страха. Против убийства протестовала каждая клетка.
– Должно быть, так же трясётся от страха ребёнок. Если что-то одно болит у человека, всё тело страдает. А тут замыслилось страшное!
Оля посмотрела на усыпанный звёздами небосвод и услышала мириады сигналов. Каждая мигающая точка посылала ей сочувственные вибрации.
– Выбор у меня один – дать жизнь ребёнку. А чтобы не причинить вреда, надо исключить все травмирующие моменты. Как – это ежедневная задача. Моя! – уточнила она с горечью.
Некоторое время Оля бездумно всматривалась в россыпи небесных светил. Отчаяние, держащее её в жёстком корсете, незаметно ослабело. Изредка падали метеориты, оставляя росчерки таинственных устремлений. Над домами поднимались высокие белые столбы дыма, обещая надёжное убежище человеку. Послышался ленивый лай собак.
Вскоре подошёл Илья в сопровождении местного жителя. Тот назвал себя Савелием и пообещал Оле самолично с утра опробовать лодку в ледовом крошеве. Ночью были заморозки, по реке шёл колотый лёд, шуга по-здешнему.
Илья уснул сразу, едва забрался под одеяло. Оля медленно перебирала события длинного и
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Миражи, мечты и реальность - Людмила Салагаева бесплатно.
Похожие на Миражи, мечты и реальность - Людмила Салагаева книги
- Поль Верлен и декаденты - Максим Горький - Русская классическая проза
- Том 3. Мартышка. Галигай. Агнец. Подросток былых времен - Франсуа Шарль Мориак - Классическая проза
- Привет, офисный планктон! - Светлана Рощина - Русская классическая проза / Прочий юмор
- Вдоль берега Стикса - Евгений Луковцев - Героическая фантастика / Прочие приключения / Русская классическая проза
- Собрание сочинений. Т. 22. Истина - Эмиль Золя - Классическая проза
- Том 2. Тайна семьи Фронтенак. Дорога в никуда. Фарисейка - Франсуа Шарль Мориак - Классическая проза
- Дороги свободы. III.Смерть в душе. IV.Странная дружба - Жан-Поль Сартр - Классическая проза
- Тряпичник - Клавдия Лукашевич - Русская классическая проза
- Две сестры - Клавдия Лукашевич - Русская классическая проза
- Птица Карлсон - Владимир Сергеевич Березин - Публицистика / Периодические издания / Русская классическая проза
