Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да я уже четвертый год служу!
— Но вид-то у вас все равно… — Наташа склонила головку и, рассмеявшись, достала из-под работы маленькое зеркальце. — Посмотрите на себя, похожи ли вы на мужа или хотя бы на почтенного жениха?
Увы! То, что увидел Рылеев в зеркале, действительно прежде всего свидетельствовало о молодости и неосновательности. Юное румяное лицо от счастливой улыбки казалось еще более юным, мягкие русые кудри спутались и в беспорядке падали на лоб и торчали над ушами, белый отложной воротничок рубашки, открывавший шею, делал его еще более похожим на мальчика — ученика приличного пансиона.
Рылеев весело рассмеялся.
— Ладно, я приму все меры, чтобы выглядеть с подобающей случаю важностью. Явлюсь к Михаилу Андреевичу в мундире, с самым серьезным выражением и буду говорить основательно и деловито, как откупщик.
— Хорошо, милый, и знай, что я в соседней комнате…
— Прощай, любимая, на час, а через час мы будем вместе уже навсегда.
Михаил Андреевич, как обычно в предобеденное время, пребывал в кабинете, на диване, полеживал, покуривал, прислушиваясь к домашним звукам и лениво подумывал о том о сем… Услышав в соседней комнате шаги, он спустил ноги вниз и сел.
Вошел Рылеев.
— Здравствуйте, Михаил Андреевич.
— Здравствуйте, Кондратий Федорович. Что-то вы сегодня при параде, в мундире? Уезжаете в Острогожск?
— Нет, я никуда не уезжаю. Я пришел, чтобы поговорить с вами, Михаил Андреевич, о деле важном для меня и еще для одного близкого вам человека.
— Что же случилось? К чему такая официальность?
— Михаил Андреевич, я люблю вашу дочь Наталью Михайловну и прошу ее руки.
Тевяшов отложил трубку на столик, встал с дивана и, семеня, подошел к Рылееву.
— Голубчик, Кондратий Федорович, да вы садитесь в кресла. Тут дело, прямо сказать, важное, с кондачка не решаемое. Садитесь, садитесь. Трубку желаете? Грицко, трубку Кондратию Федоровичу!
Тевяшов снова взялся за свою трубку, по комнате поплыли клубы дыма.
— Кондратий Федорович, благодарю за честь, оказанную моей дочери. Я бы не желал для нее лучшего мужа, нежели вы. Но ваше сегодняшнее предложение меня, прямо сказать, огорошило. Она ведь еще так молода, мы с Матреной Михайловной и не задумывали о ее замужестве…
— Но выходят и моложе. Когда Матрена Михайловна на вас вышла, ей было меньше лет, чем сейчас Наталье Михайловне. Она сама не раз об этом говорила.
— И то правда. Но зато я тогда был постарше вас годами и отставку уже получил, в имении хозяйничал. А вам еще служить и служить… Да и положение ваше… неопределенное. Когда еще взвод получите…
— Я все обдумал. Я выйду в отставку, у нас есть имение, я поставлю его на рациональную основу.
— Когда-то это еще будет! Ну куда вам спешить в этот хомут лезть? Я о женитьбе говорю. Нет, нет, не советую…
Рылеев встал с кресел. Михаил Андреевич тоже поднялся, полагая, что разговор окончен к обоюдному удовлетворению.
— Я люблю Наталью Михайловну, — заговорил снова Рылеев медленно и глухо, — и решил, что не выйду из этой комнаты, если не получу вашего согласия на брак.
— Что вы этим хотите сказать?
— Что я не выйду отсюда живой.
Рылеев побледнел и достал из кармана пистолет.
— Что вы, что вы, Кондратий Федорович! — Тевяшов схватил Рылеева за руку. — Что вы надумали? Уберите скорее, уберите! — Почти плачущим голосом он быстро продолжал: — Да подумали ли вы о том, что если бы я и согласился на ваш брак, то не могу же я принудить к тому дочь…
В этот самый момент раскрылась дверь, и в комнату вбежала Наташа.
— Папенька, отдайте за Кондратия Федоровича или в монастырь! — она разрыдалась, бросилась на шею отцу, с ней случилась истерика и обморок.
— Эй, кто там! Девки! Матрена! — в испуге кричал Михаил Андреевич.
Наташа между тем пришла в себя. Открыв глаза, она посмотрела на отца, в смущенье закраснелась и отвернулась. Вся ее решительность и смелость пропали.
— Да у вас, я вижу, прямо сказать, все сговорено, — сказал Михаил Андреевич и вздохнул. — Ну что ж… Гляди-ка, Матрена Михайловна, экая оказия вышла… — обратился он к вошедшей жене. — Благословить придется… Но окончательное мое решение, Кондратий Федорович, и согласие на свадьбу последует не ранее того, как вы получите благословение вашей матушки и определится ваше положение.
«Господи, зачем столько препятствий? Как они все не могут понять, что единственное счастье для нас с Наташей быть вместе? А остальные соображения — пустяк, ерунда», — думал Рылеев, возвращаясь домой.
Матушка сначала не соглашалась на женитьбу, выставляя причиной, что он беден, чин невелик, что им с женой не на что будет жить, но в конце концов написала, что нужно: «Милый Кондраша! Если так сильна любовь твоя к Наталье Тевяшовой, даю свое согласие на брак с ней, ибо несчастие твое непереносимо материнскому сердцу… А уж как рада была бы видеть тебя, как занялся бы ты поправлением имения нашего…»
13
Поскольку Рылеев был уверен, что матушка не устоит перед его просьбами и в конце концов согласится и на женитьбу и на отставку, он, не дожидаясь ее формального согласия, подал рапорт об отставке. И пока шла переписка с Настасьей Матвеевной, его рапорт совершал обычный путь казенных бумаг по канцелярским инстанциям. Вопрос об отставке решали в Петербурге, в военном министерстве, и поэтому Рылеев не мог знать, в какой инстанции находится его рапорт и когда ждать ответа; опытные люди говорили, что может решиться быстро, а может и затянуться на долгие месяцы, тут уж остается только ждать.
Рылеев чувствовал себя уже отставным, поэтому особенно неприятным и обидным казалась теперь даже самая минимальная трата сил и времени на дела, связанные с военной службой.
Между тем именно сейчас в бригаде наступило горячее время. Вслед за приказом об изменениях в форме мундиров — теперь положено было иметь однобортный колет и вицмундир по образцу драгунских, с петлицами и красной выпушкой, а также иметь ледунку с золотой перевязью на манер гвардейской конной артиллерии — пришла эстафета, что через полгода царский смотр армии. Затем вдруг новый приказ: с 1 января будущего года бригаде назначено новое место дислокации: Рыльский уезд Курской губернии.
Перемещение батареи на новые квартиры и ликвидация дел на старых являлось довольно сложным и трудным предприятием, требовалось произвести взаимные расчеты с поставщиками и кредиторами, пополнить и обновить конный парк, который на постоянных квартирах бывал ради экономии полковых средств укомплектован только на две трети.
Хотя батарейный командир видел, что Рылеев
- Император вынимает меч - Дмитрий Колосов - Историческая проза
- Образы Италии - Павел Павлович Муратов - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Разное / Русская классическая проза
- Краше только в гроб клали. Серия «Бессмертный полк» - Александр Щербаков-Ижевский - Историческая проза
- Я отвезу тебя домой. Книга вторая. Часть вторая - Ева Наду - Историческая проза
- Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга вторая - Владимир Броудо - Историческая проза
- Хроника одного полка. 1915 год - Евгений Анташкевич - Историческая проза
- Звезда цесаревны - Н. Северин - Историческая проза
- Нищета. Часть вторая - Луиза Мишель - Историческая проза
- Осколок - Сергей Кочнев - Историческая проза
- Юг в огне - Дмитрий Петров - Историческая проза