Форма входа
Читем онлайн Звенья разорванной цепи - Алла Бегунова
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Нынче, открыв шкаф, княгиня Мещерская достала сильно потрепанный томик с названием, вытесненным золотыми буквами на обложке. «Страдания молодого Вертера» стали единственной книгой, кроме «Евангелия», конечно, которая вместе с ней в прошлом году проделала путь от Кременчуга до Варшавы, Парижа, Стамбула и Очакова. Произведение Иоганна Вольфганга Гете также напоминало ей о знакомстве с доктором математических наук, старшим шифровальщиком венского «черного кабинета», Отто Дорфштаттером.
Собственно говоря, Отто и подарил ей эту книгу. В трогательном посвящении старший шифровальщик написал, что, будучи, подобно Вертеру, безумно увлечен самой обворожительной из женщин, он все-таки надеется на другой, чем у Вертера, исход их отношений. Вертер, как известно, застрелился от безответной любви к некоей Шарлотте, старшей дочери амтмана, то есть старосты, селения Вальхейм. С Дорфштаттером Флора поступила по-другому. Выполняя поручение секретной канцелярии Ее Величества, она привезла подданного императора Иосифа Второго в Санкт-Петербург. Его намерение жениться на ней, естественно, не осуществилось. Но, поразмыслив, он согласился поступить на службу к русским в их «черный кабинет» и воссоздать там знаменитую австрийскую систему дешифровки дипломатической почты.
Аржанова взяла книгу, села за стол и открыла ее на том месте, где лежала картонная закладка. Пальцем она повела по черным строчкам красивого готического шрифта:
«Am 22. Mai
Daß das Leben des Menschen nur ein Traum sei, ist manchem schon so vorgekommen, und auch mit mir zieht dieses Gefühl immer herum. Wenn ich die Einschränkung ansehe, in welcher die tätigen und forschenden Kräfte des Menschen eingesperrt sind; wenn ich sehe, wie alle Wirksamkeit dahinaus läuft, sich die Befriedigung von Bedürfnissen zu verschaffen, die wieder keinen Zweck haben, als unsere arme Existenz zu verlängern, und dann, daß alle Beruhigung über gewisse Punkte des Nachforschens nur eine träumende Regignation ist, da man sich die Wände, zwischen denen man gefangen sitzt, mit bunten Gestalten und lichten Aussichten bemalt? das alles, Wilhelm, macht mich stumm. Ich kehre in mich selbst zurück, und finde eine Welt! Wieder mehr in Ahnung und dunkler Begier als in Darstellung und lebendiger Kraft. Und da schwimmt alles vor meinen Sinnen, und ich lächle dann so träumend weiter in die Welt».
Мысленно Анастасия как бы видела перевод:
«22 мая.
Многим уже казалось, что человеческая жизнь — только сон, меня тоже не покидает это чувство. Я теряю дар речи, Вильгельм, когда наблюдаю, какими тесными пределами ограничены творческие и познавательные силы человека, когда вижу, что всякая деятельность сводится к удовлетворению потребностей, в свою очередь имеющих только одну цель — продлить наше жалкое существование, а успокоенность в иных научных вопросах — всего лишь бессильное смирение фантазеров, которые расписывают стены своей темницы фигурами и привлекательными видами. Я ухожу в себя и открываю целый мир! Но тоже скорее в предчувствиях и смутных вожделениях, чем в живых, полнокровных образах. И все тогда мутится перед моим взором, и я живу, точно во сне улыбаясь миру…»
У Иоганна Вольфганга Гете немецкий язык звучал прекрасно: возвышенно, поэтично, плавно. Правда, до знакомства с молодым Вертером он представлялся Аржановой несколько грубым и даже примитивным, мало приспособленным — в отличие от французского — для выражения тончайших оттенков чувства. Первый раз она читала роман, прибегая к помощи словаря, но затем стала запоминать целые его страницы. Часто Флора возвращалась к нему в минуты досуга и находила свои любимые отрывки по сделанным закладкам.
В одной венской газете она обнаружила статью, в которой утверждалось, будто сюжет книги повторяет историю из жизни самого автора. В городе Веймаре Гете влюбился в знатную придворную даму — Шарлотту фон Штейн, старше его по возрасту, замужнюю, имеющую детей. Она принимала молодого литератора в своем доме, но окончательного сближения с ним не допустила.
Воспринимая откровения выдуманного поэтом Вертера, якобы писавшего длинные письма другу по имени Вильгельм, как совершенно реальную вещь, курская дворянка искала в них отзвук собственных переживаний. Никогда не получит должного завершения ее роман со светлейшим князем Потемкиным. Этот замечательный, поистине уникальный человек не может принадлежать ей одной. Он будет призывать ее к себе в нужное ему время, будет ласков, щедр, обходителен с ней и отправит в новые странствия. По его приказу она пойдет куда угодно и совершит деяния, достойные похвалы и награды светлейшего. Лишь одно утешает ее на этом пути — абсолютно все подчиняются великолепному Григорию Александровичу, но некоторые — с особливым восторгом и усердием…
Наступил сентябрь.
В крымском саду почти ничего не изменилось. Празднуя роскошное и долгое южное лето, он по-прежнему радовал глаз живыми красками листьев, плодов и цветов. Коричневато-красными стали листья декоративного винограда, что обвивал стены каменной беседки у Мещерских. Черные, похожие на большие капли плоды инжира, или фигового дерева, во множестве усыпали его серые, точно суставчатые ветви. На клумбах жарко пламенели розы. Бледно-сиреневые и белые «зонтики» петуньи, посаженные Федором-Фатихом в фаянсовые горшки, чередовались с красными «свечками» сальвии, которая росла прямо на земле и высоко поднимала над ней свои тонкие стебли.
Вазами с букетами цветов севастопольские дамы уставили зал флотского офицерского собрания, когда контр-адмирал Ушаков давал там последний бал перед выходом эскадры в море. Как слаженно играл тогда оркестр, как легко скользили по паркету пары! Не будучи любителем танцев, Федор Федорович с отеческой добродушной улыбкой смотрел на офицеров в белых морских и красных артиллерийских кафтанах. Пусть молодежь веселится. Поход, скорее всего, не будет легким, и встреча с турками неизбежна.
Утром 20 сентября 1789 года корабли покинули рейд. Некоторые жители города пришли на берег Южной бухты, чтобы проводить военные парусники. Аржанова держала на руках сына Владимира. Ее горничная Глафира присматривала за пятилетней Александрой, ни минуты не стоявшей на одном месте. С борта фрегата «Святой Амвросий Медиоланский» за ними в подзорную трубу наблюдал лейтенант Подыма. Артиллеристу хотелось увидеть на лице Анастасии Петровны хотя бы тень грусти. Но курская дворянка была только сосредоточена.
Фрегат замыкал кильватерную походную колонну. Он поравнялся с береговой батареей, и она, приветствуя моряков, дала холостой залп из трех орудий. На «Святом Амвросии» ей ответили тоже из трех пушек. Эхо от выстрелов прокатилось по холмам, окружающим бухту. Тут Подыма увидел белый всплеск над толпой, собравшейся на пристани. Это Аржанова, сняв с плеч широкий кисейный шарф, взмахнула им в воздухе.
Эскадру провожали торжественно, но поход ее оказался недолгим. Через два дня плавания Ушаков встретил турецкий флот между Тендрой и Гаджи-беем (совр. город Одесса — А. Б.). Имея численное преимущество, османы почему-то в бой не вступили и поспешно ушли на юг. Контр-адмирал, досадуя на их трусость, вернулся в Севастополь.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Звенья разорванной цепи - Алла Бегунова бесплатно.
Похожие на Звенья разорванной цепи - Алла Бегунова книги
- Тайный агент Её Величества - Алла Бегунова - Исторические приключения
- Пояс Богородицы.На службе государевой - Роберт Святополк-Мирский - Исторические приключения
- Приключения Ричарда Шарпа. т1. - Бернард Корнуэлл - Исторические приключения
- Пеликан. Месть замка Ратлин - Гельб Джек - Исторические приключения
- Шутки Акбара и Бирбала - Лариса Павлович - Исторические приключения
- Краткая история Индии - Джон Зубжицки - Исторические приключения / История
- Витязь особого назначения - Кирилл Кириллов - Исторические приключения
- Еретик. Книга первая - Вера Золотарёва - Исторические любовные романы / Исторические приключения
- Приключения Аделаиды Гюс - Евгений Маурин - Исторические приключения
- Жизнь в средневековом городе - Фрэнсис Гис - Исторические приключения / История
