потом Ярослав разглядел два ряда бревенчатых домов, хотя больше всего им подходило название избы. Соколов насчитал порядка трёх десятков одноэтажных строений с соломенными, почерневшими от непогоды, крышами.
Стоило путникам появиться на горизонте, как из домов на улицу сразу высыпали местные жители. В основном, это были женщины и дети, но было и пара стариков. Они глазели на приближавшихся путников, кто-то с тревогой, кто-то с интересом.
А когда Вторак помахал им здоровой рукой, то узнавшие его родственники и вовсе радостно загомонили.
— Это же наш Вторак вернулся! Ой какой важный, да на коне! Вон и Зозуля, и Неждан. А кто это ещё с ними? Что за добрые молодцы?
Стоило путникам приблизиться, как их обступили со всех сторон. Расспрашивали обо всём, кто? что?
Вперёд сразу же выступил Зозуля и принялся рассказывать про их злоключения, о том, как на них напала целая ватага солдат, как мужики от них отбились и даже двоих в плен взяли. Как им совсем чуть-чуть помог проходящий мимо путник — Ярик. Как они вместе отбивались от тех воинов несколько дней. И как героически пострадал Вторак, защищая грудью своих товарищей.
Раненого сняли с седла и осторожно положили на землю. Вроде, кровь сквозь тряпку не проступает.
Женщины охали, ахали. А потом, когда речь дошла до участия пленников, так и вовсе озлобились. Стали потрясать кулаками, да вопить. Молодой воин то и дело корчил злые рожи и шипел на окружающих, заставляя тех отшатываться. Однако детишки, принялись забегать с боков и со спины, швырять в пленников камешками и палками.
— Я сюда вернусь, — шипел молодой. — Вернусь со своими людьми. Мы в этой деревне камня на камне не оставим, вот увидите.
Ярослав, услышав слова молодого, повернулся к нему и в упор посмотрел на парня.
— Так может, мне тебя прямо здесь и прирезать? — холодно спросил он, так чтобы его слышал только его собеседник. — А то такого опасного противника опасно оставлять в живых.
Молодой поморщился, но язык прикусил.
— Так-то.
Только детишки ещё больше раззадорились, дразня воинов.
Ярослав же подошёл к Неждану.
— Их бы разогнать. Нечего в людей пальцами тыкать, да палки кидать. Они же не звери какие-то. Да, это пленники и люди не самые приятные, но лишнего тоже позволять не стоит. Не надо допускать, чтобы над ними издевались, даже дети.
Неждан хмуро посмотрел на Ярослава, с серьёзным лицом кивнул, затем принялся разгонять мальчишек.
— А ну, бегите оттуда, шантрапа! — прикрикнул он — Нечего глазеть!
Откуда-то прибежали пожилая женщина и крепкий мужичок — седовласый с пышной бородой. И оба принялись кланяться в ноги Ярославу, Неждану и Зозуле.
— Спасибо вам, спасибо, что сыночка нашего спасли! Век мы теперь в долгу у вас будем. Что бы мы делали, коли бы и второй сын наш погиб. Спасибо!
Зозуля зарделся, Неждан принял благодарности, слегка смутившись. Ярослав же и вовсе отступил в сторону, не желая участвовать во всем этом. Нет, ему, конечно же, было приятно, но он старался не терять бдительности и не расслабляться. Тем более, что рядышком по-прежнему находились двое опасных воинов, пускай и связанных по рукам, но от того не менее опасных, и они точно не оставляли надежд найти возможность смыться. А молодой — Первак, скорее всего ещё и жаждал поквитаться за нанесенное ему унижение.
Зозуля по пути в деревню то и дело говорил о том, что в деревенские закатят пир, но Ярослав не обольщался. Ведь до этого они всё чаще говорили про голод в деревне. Однако стол деревенский накрыли и позвали всю компанию принять угощение. Кашеварила мама Вторака, которого уже увели в дом и вызвали знахаря, что должен был посмотреть его раны и обработать их.
Пленных тоже не забыли. И покормили, и на время ослабили путы.
На протяжении всего раннего ужина Зозуля живописал о страшной битве, которая обрастала всё новыми и новыми подробностями. А деревенские ахали и вздыхали, будто действительно верили во все его россказни. Хотя было видно, что они прекрасно понимали кто такой Зозуля и как он любит приукрасить факты, но при этом принимали его россказни с радостью и хлопали рассказчика по плечам. Видимо, у них совсем нет никаких развлечений, раз они таким глупостям рады.
Солнце начало садиться, и к Ярославу подошёл Неждан.
— Заночуем в деревне, — произнёс он. — Сейчас дед Зиновий баньку затопит. Мы там обмоемся с дороги, а потом спать ляжем. О твоём ночлеге никто не подумал, похоже, а я сам сплю в сарае, поэтому будешь со мной. Надеюсь, не в обиде будешь.
Ярослав лишь отмахнулся. Какая там обида. Всяко лучше, чем под открытом небом.
— Этих ворогов там же определим, — заявил он.
— А как так вышло, что ты без дома? — вдруг спросил Ярослав. — Вроде у вас проблем нету дом построить.
— Проблемы нету, но мне пока не до того было. А в доме родителей старший брат поселился со своей семьёй. Я там не к месту. Вот и ушёл. Пока что в сарае живу. А там, глядишь, найду себе жену, а потом и дом выстрою. А может, наоборот, как уж повезёт.
Так под скупые рассказы Неждана они сходили в баню по-чёрному, натопленную так сильно, что, когда только дверь открылась, у Ярослава дух перехватило. Смог он там выдержать всего минут пять, а после выбежал, как ошпаренный, и сиганул в ледяную речку, что протекала недалеко от бани.
И стоило ему вынырнуть, как он тут же столкнулся взглядом со смешливыми глазами какой-то девчонки, которая, будто ожидая чего-то, стояла у берега и наблюдала за Ярославом. А он только сейчас понял, что совершенно голый.
— А ты чего здесь? — спросил он.
— Да вот, любуюсь. Места здесь красивые. — хихикнула девушка.
В этот момент из бани с таким же воплем выбежал Неждан. Он с брызгами ворвался в ледяную воду и, окунувшись несколько раз, приподнялся, тоже заметив девушку.
— Косуля, а ты чего здесь стоишь? Опять закатом любуешься, да за мужиками голыми подсматриваешь? — хмуро спросил он, хотя при этом у него покраснели щёки и уши. Было видно, что он очень стесняется.
— Да вот, наблюдаю за красотами, — улыбнулась девушка. — Не на вас же пялиться? Ты вот, Неждан, со мной раньше не разговаривал, — вдруг произнесла девушка. —
