Рейтинговые книги
Читем онлайн Радость - Александр Лоуэн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 102

Защитные механизмы эго не являются чисто психологическими. Если бы это было так, от них было бы гораздо легче отказаться. Большинство пациентов понимают, что все используемые ими способы защиты являются на данный момент не более чем ненужными «пережитками прошлого» и что ситуация, которая в свое время привела к возникновению определенных защитных механизмов, больше не существует. Однако проблема состоит в том, что указанные способы защиты со временем оказались структурно встроенными в тело, где их функция заключается в том, чтобы подавлять чувства. Это своего рода стены, за которыми и под контролем которых должны находиться всякие пугающие импульсы. Человека нельзя ограбить и лишить радости жизни, не породив в нем одновременно чувство убийственной ярости. Как справляются с подобным импульсом в цивилизованном обществе? Никто не решится развалить стены тюрьмы, где содержатся опасные преступники, пока не найдет способ отвратить от себя их враждебность. Этот вопрос я планирую подвергнуть рассмотрению в следующей главе. Но мы ведь тоже возводим стены, чтобы спрятаться за ними, чтобы защитить себя от вредоносных и болезненных воздействий, чтобы удержать наше море горя в каких-то берегах и не дать ему затопить всё. К сожалению, внутри этих заградительных стен оказываемся заключенными и мы сами.

Пациенты не позволяют себе плакать, поскольку боятся всей глубины своей печали, которая в большинстве случаев граничит с отчаянием или даже тождественна ему. Как сказал в этой связи один пациент: «Если я начну плакать, то могу и никогда не остановиться». Я не поколеблюсь заявить, что в глубинах большинства людей таится отчаяние по поводу того, что им никогда не удастся найти настоящую любовь, испытать подлинное счастье или узнать неподдельную радость. Когда один из моих пациентов сказал своей матери, что она всегда была несчастной и что она нуждается хоть в капельке счастья, эта немолодая особа ответила так: «Счастье — это вовсе не то, из чего складывается жизнь и в чем она состоит. А состоит она в необходимости делать то, что человек должен». Но без чувства радости жизнь пуста, а если она чем и полна, то только страхом и страданием. Это страдание порождается жаждой обрести связь с кем-нибудь, и такое страдание из-за отсутствия партнера столь же невыносимо, как и физическое страдание от жажды, вызванной отсутствием воды. Более чем понятно, почему пациенты отказываются погрузиться в этот ад. Но отрицать все подавленные эмоции и лишить свое Я возможности испытывать сильные страсти и страдания означает согласие умереть заживо.

Тактика тотального отказа от чувств и их умертвления в себе может способствовать выживанию, но боль и страдание от этого не исчезают. Время от времени они будут выныривать на поверхность как чисто соматическая боль, проявляясь в форме хронического напряжения какой-либо части тела и делая человека несчастным. Поскольку такого рода боль в своей основе продолжает оставаться эмоциональной, человек может ее уменьшить посредством плача и капитуляции. Разница между чисто физической и эмоциональной болью заключается в том, что первая из них четко локализована и воздействует на ограниченный участок тела, в то время как эмоциональная боль, также проявляющаяся в теле, носит генерализованный, обобщенный характер. Головная боль — это боль, локализованная в голове, зубная боль ограничивается челюстью и прилегающими областями, боль в шее воздействует только на шею. В противоположность этому боль, испытываемая от одиночества, ощущается во всем теле. Эмоциональная боль берет свое начало в том, что все тело сжимается в ответ на утрату или разрыв связи с тем, кого или что мы любили. Такие переживания могут ощущаться как боль в сердце, особенно когда дело касается ребенка и сопровождается чувством, что тебя отвергли и предали. Поскольку боль воспринимается ребенком как угроза жизни, то выживание требует подавления данного переживания вместе с сопутствующими ему болью и страхом. Это достигается онемением тела посредством его напряжения или же путем отключения от боли. Обе указанные процедуры реализуются с помощью отсечения чувств, что впоследствии ведет к ощущению одиночества и пустоты. Такие состояния становятся болезненными, и в конечном итоге в человеке рождается импульсивное побуждение к тому, чтобы открыться и излиться, но этот импульс блокируется страхом оказаться отвергнутым. Поскольку такого рода побуждения невозможно полностью подавить, пока человек жив — ведь они представляют собой саму суть жизненного процесса, — то индивид пребывает в состоянии непрекращающейся борьбы со своей собственной натурой, другими словами — со своим телом и его чувствами. На самом деле указанная борьба ведется между эго с его механизмами защиты от отверженности и предательства и телом с его сердцем, которое оказалось заключенным в тюрьму. Напряжение, вызываемое данным конфликтом в теле, воспринимается как боль. Если капитулировать перед своей натурой и сделать возможным полное и свободное выражение упомянутого импульсивного побуждения, то это приведет к немедленному облегчению боли, результатом чего явится приятное ощущение полноты жизни и свободы.

Поскольку эмоциональная боль служит представлением конфликта между каким-то побудительным импульсом и страхом перед его выражением, то ее можно исключить либо путем полного подавления данного импульса, либо путем устранения страха, который блокирует полное выражение соответствующего побуждения. Пациентка по имени Джулия недавно жаловалась мне, что после нескольких месяцев терапии у нее все равно нет хорошего самочувствия. Мы побеседовали с ней на темы, связанные с ее сексуальными отношениями с мужем, которого она воспринимала как человека страждущего и убогого. Его эротические ухаживания оставляли ее холодной, хотя другие аспекты собственного брака ей нравились. Я неизменно призывал Джулию быть искренней по отношению к самой себе и своим чувствам и поддерживал ее в том, чтобы не поддаваться сексуальным домогательствам супруга, если она не испытывает на то желания. Подобная поддержка позволила ей добиться довольно-таки значительного прогресса, но она по-прежнему находилась в состоянии конфликта. «Я боюсь рассказывать вам, что я чувствую, — говорила она мне, — боюсь признаться, что не люблю своего мужа, потому что вы велите мне оставить его. Если же я скажу, что вовсе не чувствую результатов прохождения терапевтического курса, то вы посоветуете мне прекратить его». Это был в точности тот же самый конфликт, который был у Джулии с матерью, которая, как я уже писал выше, говорила ей, что счастье (иными словами, радость) — это вовсе не то, в чем состоит и к чему сводится жизнь.

С точки зрения ее матери, жизнь заключалась в том, чтобы существовать для других. Джулия пояснила, что мать относилась к ней по-особому. «Она говорила, что только я — ее настоящее дитя, ее шелковая и бархатная. Она нуждалась во мне, и я должна была жить ради нее. Вот как я потеряла саму себя». Джулия отлично понимала, что в результате отсечения своих чувств она оставила в своей личности пустое пространство, дыру, которую ранее занимала ее мать. Необходимость отдавать себя — а не себе — приводила к тому, что она постоянно чувствовала себя одинокой, пустой, нереализованной и печальной. «Но, — добавляла она при этом, — я не хочу отправиться в то зияющее пустотой место и изо всех сил противлюсь этому, хотя и знаю, что поступить надо именно так. Меня это настолько задевает и ранит, что я тут же запрыгиваю прямиком обратно в свою голову». Джулия как бы уходила от своего живота, от брюшной полости, где она ощущала подспудную печаль из-за потери своего Я; но сам этот акт ухода на самом деле означал отказ от собственного Я. Могу лишь добавить к этому, что бегство от «низа» отсекало значительную часть сексуальных чувств Джулии, а это в большой степени способствовало ее сексуальному конфликту с мужем.

Все чувства возникают в результате телесных процессов и должны пониматься и истолковываться в терминах этих процессов. Многие из наших чувств произрастают из прошлого опыта и отражают его. Печаль, которую испытывала Джулия, отражала ее болезненное ощущение утраты своего телесного Я. Произнося слова вроде «это так сильно ранит», она фактически говорила о конфликте между потребностью расплакаться и стремлением удержаться от этого поступка. Боль от такого конфликта может доводить буквально до предагонального состояния. Вот как излагала это Джулия: «Я себя чувствую так, словно меня пытают на дыбе. Я не в состоянии вынести этого, хотя чувствую и понимаю, что должна. Если я не смогу вынести, мои родители покинут меня». Этот страх оказался перенесенным на меня. Если она не сумеет улучшить свои результаты в ходе терапии, мне придется покинуть ее. И хотя Джулия хорошо знала, что ее страх носит иррациональный характер, это было совершенно реальное, осязаемое чувство, которое можно было разрядить только посредством выражения своего гнева, а не с помощью какого-то волевого акта. После нашего совместного обсуждения проблемы она почувствовала себя намного лучше, поскольку в ходе беседы ей удалось выразить свой страх и она поняла, что он берет свое начало в конфликте, восходящем к временам детства. К ее настоящему указанный конфликт имел отношение лишь постольку, поскольку препятствовал ее самовыражению.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 102
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Радость - Александр Лоуэн бесплатно.
Похожие на Радость - Александр Лоуэн книги

Оставить комментарий