Имелись объектные мины, специально изготавливаемые заводским способом. Прежде всего, это мина МЗД-1 со сроком замедления от 2 до 120 суток (по истечении заданного срока она взрывалась). Эту мину использовали для минирования различных зданий, аэродромных сооружений, систем водоснабжения и т. п.
Мина МЗД-60 имела срок замедления от 6 до 60 суток. В зависимости от характера боевой задачи, такие мины можно было усиливать мощными зарядами ВВ.
Вариантами объектных мин являлись малая прилипающая мина МПМ и средняя прилипающая мина СП М. Эти мины использовали диверсанты для подрыва подвижного состава железных дорог, прежде всего железнодорожных цистерн с горючим. Они имели магниты, благодаря которым легко прикреплялись к металлическим объектам и были снабжены малогабаритными химическими взрывателями замедленного действия серии ВЗД.
С помощью двух мин СПМ белорусский подпольщик Федор Крылович совершил 30 июля 1943 года самую крупную диверсию на железнодорожном транспорте в период Второй мировой войны.
На рассвете этого дня он установил мины в эшелоне цистерн с бензином, сделавшем остановку на станции Осипович. В тот же день немцы поставили заминированный эшелон рядом с тремя другими эшелонами в вагонном парке станции. В определенное время взорвалась первая мина, вызвавшая сильный пожар. Персонал станции попытался отвести горящие цистерны от соседних поездов, но через 10 минут взорвалась вторая мина. Загорелись составы, стоявшие рядом. В двух из них находились боеприпасы, которые стали взрываться.
В итоге были полностью уничтожены 5 паровозов, 25 цистерн с бензином, 8 цистерн с авиационным маслом, 65 вагонов с боеприпасами, 12 вагонов с продовольствием, 8 танков и 7 бронетранспортеров на платформах, угольный склад вместе с погрузочным краном, рад станционных построек. Погибло около 50 человек станционного персонала. Движение на этом участке полностью прервалось на двое суток.
Еще одна такая мина была использована для совершения в 1943 году террористического акта против гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе. Одна из горничных в его доме, Е. Г. Мазаник, прикрепила мину МПМ под кроватью нацистского чиновника, а сама под благовидным предлогом ушла. Ночью произошел взрыв, в результате которого Кубе погиб на месте.
Для уничтожения наплавных мостов и повреждения мостов на жестких опорах были созданы сплавные речные мины СРМД и СРМ-263, речная мина УМК (могла использоваться как сплавная и как якорная против плавучих средств противника), якорная мина РМКФ.
Мины-ловушки были представлены одной табельной миной МС-2 (вариант мины ПМД-6, срабатывающей при снятии нагрузки) и различными импровизируемыми устройствами. В основном, они использовались как элементы неизвлекаемости противотанковых мин. В качестве ловушек они использовались редко и в очень ограниченных масштабах.
Северная Африка
В Северной Африке в первый период боев итальянцы использовали так называемую бомбу-термос АР-4а (она же противопехотная авиабомба «Manzilini»), доставившую много неприятностей англичанам.
Дело в том, что часть этих бомб имела взрыватели с замедлением, которые срабатывали спустя некоторое время после падения на землю (до 30 минут), а небольшая часть имела взрыватели, срабатывавшие в том случае, если меняли положение бомбы. Итальянцы не оценили по достоинству эту бомбу-мину (как и немцы свою SD-2) и хотя применяли ее до конца 1942 года, но сравнительно редко.
![]()
Итальянская авиабомба-термос АР-4а (она же противопехотная мина «Manzilini»)
Вермахт весьма широко применял мины на африканском театре военных действий. Вот что пишет Лиддел Гарт об английском наступлении в районе Эль-Аламейна в ночь на 21 июля 1942 года:
«Наступление 5-й индийской дивизии также не достигло своей цели. Более того, она не сумела расчистить проходы в минных полях для ввода в бой 23-й танковой бригады. Утром 40-й и 46-й танковые полки, перейдя в наступление, встретили отступающих индийцев.
Никто не мог сказать точно, расчищены ли минные поля, лежащие на пути наступающих. Вскоре обнаружилось, что проходы в минных полях не проделаны. Танки, оказавшись в ловушке, попали под сильный огонь немецких танков и противотанковых орудий и застряли. Вернулось лишь 11 танков».
Таким образом, он свидетельствует, что немецкие минные поля явились решающим фактором в срыве наступления целой дивизии и обеспечили немцам уничтожение двух английских танковых полков. В тот день англичане потеряли 118 танков, немцы —11. Разумеется, не все английские танки погибли на минах, но бесспорно, что именно мины обеспечили десятикратную разницу в потерях.
Через четыре дня англичане и австралийцы возобновили наступление, но:
«Командир 1-й бронетанковой дивизии…, счел проход в минном поле недостаточно широким. Задержка ухудшила перспективу всего наступления. Только к началу дня головные танки двинулись через минное поле, но были остановлены в проходе немецкими танками… Пехота в это время находилась на дальней стороне минного поля. Немцы ее отрезали, а затем и разбили в результате контратаки… /Генерал/ Окинлек был вынужден приостановить наступление»
Как видим, опять минные поля остановили целую танковую дивизию и сорвали все наступление. Впрочем, и англичане с помощью минных полей сорвали наступление Роммеля на кряже Алам-Хальфа в августе 1942 года. Он планировал быстро прорвать южный участок английской обороны и перерезать коммуникации 8-й английской армии. Для этого в течение ночи немецкие танки должны были преодолеть около 50 километров, однако задержались на преодолении минных заграждений. До рассвета немцы продвинулись лишь на 13 км и попали под удар английской авиации.
В октябре 1942 года фельдмаршал Монтгомери начал новое наступление в битве у Эль-Аламейна, но как пишет Лидцел Гарт, «этот удар захлебнулся на минном поле».
Все возрастающее влияние мин на ход боевых действий в Северной Африке вынудило англичан обратить самое пристальное внимание на создание средств противодействия минам. Зимой 1941/42 гг. английское командование выдало заказ на разработку индукционного миноискателя. В 8-й английской армии, действовавшей в Северной Африке, начала работать минная школа, в задачи которой входила, помимо обучения войск минированию, разработка средств поиска мин и преодоления минных заграждений.
Напомним в этой связи, что «отсталая и примитивно вооруженная» Красная Армия с зимы 1939/40 гг. использовала миноискатель собственной разработки ВИМ-210, а к 1942 году были разработаны и внедрены в войска миноискатели ВИМ-203, ВИМ-695, ВИМ-625.
Школа 8-й армии поначалу предложила тактику ручного поиска мин с помощью щупов и миноискателей специальными группами разминирования (что давно успешно применяли немцы и русские). Но темп поиска мин и проделывания проходов ручным способом не превышал 3-х метров в минуту.
Тогда появилась платформа, груженая мешками с песком, которую толкал впереди себя грузовик, затем ее сменил грузовик с бронированной кабиной водителя, толкавший перед собой примитивный катковый трал. Англичане также пробовали волочить на длинной веревке за мотоциклом кошку и бетонный цилиндр на буксире у мула (!).
![]()
Цепной трал на базе танка «Матильда»
Решение было найдено тогда, когда южноафриканский инженер А. Дю Туа (A. Du Toit) предложил цепной трал на базе английского танка «Матильда». Его идея заключалась в том, что на танк навешивалась рама, имеющая на конце вращающийся вал, приводимый в движение от двигателя танка. К валу было прикреплено множество отрезков цепей. При движении танка вал вращался с большой скоростью и цепи били по земле, вызывая взрывы мин, попадавших под удары.
Следует заметить, что к тому времени в Красной Армии уже формировались танко-инженерные полки, получившие на вооружение гораздо более совершенные катковые тралы ПТ-3. Они позволяли танкам двигаться по минному полю со скоростью 5—10 км в час, тогда как танк «Матильда» с цепным тралом имел скорость траления 2 км/час (33,3 м/мин). При этом работа трала отнимала до 30 % мощности двигателя, средний срок его службы составлял всего 9 часов, а огромные клубы пыли, поднимаемые цепями, лишали экипаж возможности видеть, что делается впереди. К тому же на мины, закопанные в землю глубже 16 см, цепной трал не действовал.
