Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Барченко пришел за работой без четверти семь. Женя как раз заканчивала вычитку напечатанного текста.
— Я принес вам немного сахара. К сожалению, с конфетами сейчас трудности, — сказал он.
— Спасибо, не надо. Мне доставило удовольствие оказать вам услугу. Знаете, я ваша поклонница! Год тому назад прочитала роман «Из темноты», и он произвел на меня огромное впечатление. Ночь не спала. Жаль только, что конец трагический.
— Очень приятно это слышать! Разрешите поцеловать вашу трудовую руку. — И прежде чем Женя пришла в себя, он нежно поцеловал ей руку.
— А сейчас вы что-нибудь пишете?
— Увы, только научные статьи, на беллетристику не хватает времени. Человеку, к сожалению, отведено так мало времени на этом свете, что постоянно приходится чем-нибудь жертвовать.
— Завидую. Вам не хватает времени, а мне — событий!
— Да, по глазам заметно, что вы очень одиноки. В них столько трагизма и боли. Не переживайте, все образуется. Вы так молоды и красивы.
— Знаете, с романом я познакомилась благодаря тому, что мой... знакомый... с вами познакомился и рассказал много лестного. Извините, коряво выразилась: знакомый — познакомился.
— А как звали вашего знакомого? Это не секрет?
— Уже не секрет. Яков Блюмкин.
— Блюмкин... Помню. Очень эпатажный молодой человек. Позже я узнал, что он убийца посла Мирбаха. Сейчас, по-моему, Яков в Москве.
— Вы слышали о нем и знаете, где он находится?
— Слишком смело сказать, что знаю. У меня есть знакомые в поэтических кругах, которые связаны с московскими поэтами. Слышал, что он не последний человек в ЧК и при этом близок к поэтам-имажинистам. Даже подписал вместе с Мариенгофом, Шершеневичем, Кусиковым воззвание имажинистов. Он вас интересует?
— Нет. Впрочем, да. Хорошо, что он жив, а то я думала Последний раз я виделась с ним в Киеве в девятнадцатом году.
— Знаете, Женя, пойдемте со мной на лекцию. Я читаю их для экипажей кораблей Балтфлота. Я скажу, что вы моя ассистентка. Впрочем, а что мешает вам и в самом деле стать моей ассистенткой?
Женя, недолго раздумывая, согласилась пойти на лекцию.
В небольшом переполненном моряками зале табачный дым стоял столбом, было очень шумно. На возвышении находилась грубо сколоченная трибуна, за которой стоял Барченко. Шум не смолкал. На правах ассистентки Женя сидела в первом ряду, возле самой трибуны. Она осматривалась в растерянности: грубые, насмешливые лица людей, которых ничем не проймешь, которые не боятся ни крови, ни начальства. Женя в душе очень переживала: неужели Александр Васильевич сможет их увлечь чем-то не приземленным, не привязанным к реальной жизни?
Барченко строго постучал ручкой по графину, требуя внимания, и начал лекцию еще до того, как утих шум в зале. Голос у него был сильный и красивый.
— В незапамятные времена сто сорок четыре тысячи лет господствовала на земле Великая Всемирная Федерация народов. Благодаря накопленным знаниям царил на нашей планете Золотой век, созданный на основе чистых идей коммунизма. Но, овладев универсальными знаниями, научившись творить чудеса, люди стали считать себя выше Бога. Они создали идолов-великанов и заставили их служить себе, а потом разрешили идолам брать в жены дочерей своих. «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время. И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце своем». И сделал так, чтобы темные быстрые воды очистили землю от скверны и гордыни человеческой. Единственным местом, которое не затронул мирный потоп, остался небольшой участок горных вершин. А девять тысяч лет назад те, кто уцелел, попытались возродить Федерацию. Так появилась в глубине Азии, на границе Афганистана, Тибета и Индии, страна чародеев Шамбала, страна махатм («великая душа»). Восемь снежных вершин, как лепестки лотоса, окружают ее. Великие вожди чародеев скрыли страну от всевидящего ока Господа кольцом густых туманов, а новым землянам, населившим планету, передали: «Географ пусть успокоится — мы занимаем на Земле свое место. Можно обыскать все ущелья, но непрошеный гость путь не найдет». Эта эпоха известна в легендах под именем похода Рамы... Рама — культура, овладевшая полностью как дорической, так и ионической наукой. Рамидская Федерация, объединившая всю Азию и часть Европы, существовала в полном расцвете около 3600 лет и окончательно распалась после революции Иршу..
Увлеченная лекцией, Женя не обращала внимания на окружающих и потому поразилась мертвой тишине, стоящей в зале, где господствовал лишь голос лектора. Ей даже показалось, что и табачного дыма стало поменьше. Моряки, затаив дыхание, слушали рассказ об Атлантиде и Лемурии, о таинственной стране Шамбале, где обитают мудрецы-махатмы, обладающие абсолютным знанием.
Когда лекция закончилась, зал взорвался оглушительными аплодисментами. Они не смолкали, пока на сцену не выскочил разбитной чернявый матросик и не поднял руку, требуя тишины. Когда шум утих, матросик, обращаясь к Барченко, с воодушевлением сказал:
— Огромное спасибо, товарищ лектор! Вы нам прочистили мозги. Может, не всем, но большинству точно.
Послышались крики:
— Это кому же не прочистили? Выражайся конкретно!
— А тому, у кого их вообще нет! — заявил матросик. — мы тут с товарищами из экипажа «Отчаянного» посовещались. Товарищ лектор, становитесь во главе нас, показывайте дорогу, и мы будем с боями пробиваться на Тибет, в удивительную страну Шамбалу для установления связи с ее великими вождями. Ведите нас, а мы вас не подведем!
Поднялся невообразимый шум, и уже стали составляться списки желающих принять участие в экспедиции. Барченко поднял руку, и шум утих.
— Товарищи матросы! Благодарю вас за доверие и за желание добраться до Шамбалы. Но это очень серьезный вопрос, который требует решения руководства Балтфлота.
Снова поднялся шум, и было принято решение написать письмо руководству флота. А лектор никуда не денется: надо будет — поведет их в Тибет. Барченко и Женя покинули это собрание.
— Просто здорово! После лекции они словно стали другими людьми! — не удержалась Женя. — Ответьте честно, Александр Васильевич, вы сами верите в то, что рассказываете?
— Если бы не верил, то не читал бы лекции. Археологические открытия постоянно говорят — нет, кричат — о том, что существовала раса, которая находилась на более высокой ступени развития, чем мы сейчас. Надо лишь отыскать ее следы!
А еще более важная задача — вступить в контакт с сохранившимися ее представителями.
— По-моему, все это слишком фантастично...
— Вы не правы. Реальная жизнь порой преподносит такое, что фантастика бледнеет от зависти. Женечка, предложение стать моей ассистенткой очень серьезное, так что подумайте.
— Спасибо, Александр Васильевич, я подумаю. А над чем вы работаете в институте?
— Если коротко, то основная цель — создание нового универсального учения о ритме, одинаково применимого как к космологии, космогонии, геологии, минералогии, кристаллографии, так и к явлениям в общественной жизни.
— А это возможно?
— Приходите ко мне работать, и вы увидите много такого, что не поддается рациональному знанию.
Через две недели Женя со своим «ундервудом» оказалась в комнате, где работал Александр Васильевич и двое его помощников. Каким образом Александру Васильевичу удалось убедить директора института, академика Бехтерева, взять еще одну штатную единицу, было неизвестно, но она стала работать там. Работа была интересная, а еще интереснее — быть рядом с такой неординарной личностью, как Александр Васильевич. Он ставил опыты по передаче мыслей на расстоянии, используя как проволочную, так и беспроволочную связь. Пока наиболее успешными были эксперименты с проволочной связью. Два добровольца, обритые наголо, в алюминиевых шлемах, соединенные друг с другом медным проводом, сидели спинами друг к другу, каждый имел перед собой доску с гладкой отражающей поверхностью. Один, медиум, был передающий, другой, реципиент, — принимающий. Передавали слова, символы, картинки. При передаче символов и определенных картинок был наиболее высокий результат попаданий. Александр Васильевич, довольный, разрабатывал схему более сложных опытов, и вдруг как гром с ясного неба...
В тот день Барченко пришел на работу не ранним утром, как обычно, а уже перед обедом. Женя предложила чаю, но он отказался. Хмуро осмотрел помещение, помощников и объявил:
— Завтра можете не выходить на работу. Лаборатория ликвидируется, расчет получите сегодня.
— Что случилось?
— Это неважно. Главное, лаборатории больше нет.
— Может...
— Ничего уже нельзя. Если бы можно было, то... сегодня Бехтерев скрепя сердце подписал приказ о ликвидации лаборатории. Мы уволены.
- Дорога в сто парсеков - Советская Фантастика - Социально-психологическая
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Клан Идиотов - Валерий Быков - Социально-психологическая
- Мурлов, или Преодоление отсутствия - Виорэль Ломов - Социально-психологическая
- Реставраторы миров (сборник) - Сергей Трищенко - Социально-психологическая
- Сон? - Григорий Иванович Кухарчук - Научная Фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая
- Осторожно боги - Алла Кисилева - Социально-психологическая
- Не бойся тёмного сна - Александр Гордеев - Рассказы / Прочее / Русская классическая проза / Социально-психологическая / Фэнтези
- Нереальный рай[СИ] - Борис Хантаев - Социально-психологическая
- Золотой человек - Филип Киндред Дик - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая