Форма входа
Читем онлайн Том 5. Вчерашние заботы - Виктор Конецкий
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ныне Казбек Михайлович Хетагуров работает сдаточным капитаном Балтийского завода. Годика через два поведет на ходовые испытания атомоход «Сибирь», чтобы не отставать от двоюродного братца…
Стоит мне произнести заветное слово, и «Арктика», обвешанная гроздьями корреспондентов, сфотографированная во всех ракурсах, обложенная кипами статей и очерков, как новогодняя елка ватой, — первый рейс флагмана ледокольного флота! — эта «Арктика», это атомное сверхсущество, станет мне родной по крови, ибо нас сблизит юмор.
Есть единственное средство против перепутанности и сложности мира — юмор. Не бог, не царь и не герой. Все эти ребята не помогут. Только юмор, лучше безымянный: «Она съела кусок мяса, поп ее убил…»
Юмор — обыкновенная маска, но она помогает преодолевать растерянность от сложного и непонятного вокруг. Смущение души реализуется в материи звуковой волны: «хи-хи» или «ха-ха».
В юморе, конечно, есть ложь, но это ложь жизневерия.
Колпак клоуна помогает шуту преодолеть страх и ляпнуть царю из-под стола правду-матку.
Необыкновенная Арктика
1Разговор по УКВ «Пономарева» и «Комилеса» в три часа ночи сегодня. Разговаривали старшие помощники. Я стенографировал для истории и вообще потомков.
— Какое у вас время, «Пономарев»? — Это старпом «Комилеса» спрашивает о номере часового пояса, по которому живет его собеседник. Собеседник относиться к такому вопросу серьезно не желает и потому отвечает довольно брюзгливо:
— Присутственное!
— Перейдите на шестой канал! — просит «Комилес». Это означает, что говорящий хотел бы, чтобы разговор не слушали лишние. На судах каравана постоянно включен шестнадцатый канал «Корабля» и второй канал «Акации» (последний для связи с самолетами). Именно потому, что кто-то просит перейти на шестой канал, все вахтенные штурмана немедленно тоже переходят на него — интересно же!
— Когда будет осуществляться передача к нам на борт писателя Симонова? — Это старпом «Комилеса» спрашивает уже на шестом канале. Вокруг плачет на одинокие льдины дождь и сально тускнеет между льдин стылая вода моря Лаптевых.
«Пономарев»:
— А у вас какое время?
«Комилес» не остается в долгу и потому брюзгливо сообщает:
— Присутственное!
«Пономарев»:
— Вот встанет писатель, позавтракает. И передадим его вам часиков в восемь по Москве.
— Так. Ясно. А скажите, пожалуйста, как вы у себя решили с ним жилищный вопрос?
— Он один живет, а жена с дочерью вместе в другой каюте.
— А она кто?
— Дочь генерала Жадова.
— Я о профессии.
— Вроде бы искусствовед.
— А скажите, это, ну, как, вообще-то, рюмку принимает?
— Нормально принимает. На Диксоне, конечно, устроили встречу, и он принял рюмку, а так не пьет.
— А чего он главным образом пьет?
— Чай. Чай сам заваривает.
— Ага, ясно, а возраст дочери сообщите, пожалуйста.
— У вас женихи, что ли, есть? Восемнадцать лет.
— А что про нее еще можете сообщить?
— Жилплощадь у нее в Москве хорошая.
— Что в питание надо? Диеты у них у кого есть? От чего воздерживаются?
— Завтрак по его просьбе. И вот овсянку…
— А в отношении воздержания диетического?
— Нет, они никто не воздерживаются.
— Так, хорошо, а что вы про овсянку?
— Утром овсянку любит. Не ананасы, а кашу. Есть такая каша, слышали?
— Ага, так, ясно, понял. Ну, а что еще посоветуете? Чтобы готовым быть, а?
— Ничего. Просто он держится, и жена очаровательная.
— Скажите, а он про что пишет-то?
— Дневники военные пишет, про нас не пишет. Хочет сам на восток пройти, а на запад оператора телевидения послать, чтобы уже про моряков по его советам снимали…
— Так. А он сам куда потом?
— После короткого отдыха в Москве полетит в Испанию. Работает по шесть — восемь часов. Говорит, нигде так хорошо ему не писалось. Не беспокоит никто: ни издатели, ни корреспонденты, ни избиратели.
— А куда он избран?
— Думаю, он пока еще только в американский сенат не выбран.
— Ага. Вас понял. Большое спасибо.
Щелк, щелк, щелк… — суда каравана возвращаются на шестнадцатый канал. Кто-то из радистов так заинтриговался, что зазевался, не принял прогноз, получил взбучку от капитана и теперь просит свободного коллегу повторить прогноз. Помогает коллеге маркони с «Перовской» — голосок тоненький, совсем юный, вероятно практикант, но пытается солидничать:
— От двенадцати ноль-ноль до ноль четыре Москвы северо-восточной, юго-восточной частях моря Лаптевых, заливе Буорхая, проливах Санникова и Лаптева ожидается туман, видимость менее тысячи метров. Тикси-погода. Как поняли?
— Спасибо, понял…
Три часа сорок пять минут ночи, и в нашей рубке раздается абсолютно натуральный, чуть сонный, но уже победительный, вызывающий кукарек петуха — полнейшая иллюзия предутренней деревни, и петух-передовик орет, а потом хлопает крыльями и сваливается с насеста.
Это матрос первого класса Андрей Рублев приветствует близкий конец вахты — до сдачи пятнадцать минут. Одновременно крик петуха обозначает просьбу к вахтенному штурману стать на руль, а его, Андрея Рублева, отпустить на парочку минут в низы будить смену.
Хлопанье крыльев он имитирует не примитивным хлопаньем себя по бокам, например, а падение петуха с насеста не банальным притоптыванием сапога — нет! До такого примитивизма наш Рублев никогда не опускается. Все изображается только при помощи языка, губ, глотки и черт знает еще чего, но сам «петух» неподвижно застыл у рулевого устройства и глядит вперед, ни на секунду не ослабляя внимания и даже не смахивая пот со лба.
— Вот зверь! — говорит Дмитрий Александрович не без восхищения, становится сзади и левее «петуха» и с полминутки присматривается к пейзажу впереди по курсу с точки зрения рулевого, потом перенимает руль в свои руки.
«Петух» радостно блеет веселенькой козочкой и сматывается с мостика.
Конечно, таланты Рублева врожденные, но проявились они после того, как он некоторое время работал в зоопарке. Отпуск оказался чересчур длинным, деньги он промотал и вместе с дружком нанялся в зоопарк подработать. Дружок — звериным поваром, а он — его помогалой. Оголодали ребята, вероятно, к этому моменту здорово. Потому что уже в первое утро звериный кок задумался: зачем это крокодилу надо кашу на молоке варить, кроме всякого мяса и рыбьего жира? Кто ему на воле кашу варит? Никто не варит! Ну, кто будет в Африке крокодилу этому кашу варить? Взяли сами и выпили молоко.
В обед выясняется, что белым медведям положены кроме мяса и рыбы еще и яблоки с морковью. Полное хамство! Яблоки — белому медведю! Может, ему и бананы подавать? Сожрали по яблочку сами.
К ужину отхватили от львиного рациона кусочек посочнее и соорудили нормальный шашлык.
Короче говоря, во-первых, надо самому слышать, как Рублев возмущается всем этим звериным баловством; а во-вторых, через неделю дружочков оттуда, ясное дело, с позором выгнали. Но за эту неделю он и обнаружил в себе талант звериного имитатора. Так что наш Рублев вышел из зоосадной истории чем-то даже обогащенный. А дружок его так потом хвастался перед соплавателями отпускным прошлым, что повел целую компанию в Калининграде в зоопарк, был под сильным газом и, перечисляя продукты из рациона белых медведей, положенные полярным существам в условиях жаркого или умеренного климата, свалился в бассейн к медведям. Медведи на него серьезного внимания не обратили, а в отделе кадров — обратили и прихлопнули визу намертво.
Происшедшее Рублев объясняет так:
— Когда мы львиные шашлыки жрали и нас зоотехник накрыл, мы как раз о происхождении человека спорили. Я утверждал, что мы от ленивых обезьян происходим, типа, например, бабуинов. Корешок уперся, как баран, и твердит, что, мол, от шимпанзе или макак. Вот и допрыгался…
А старпом сегодня рассказал, как был на приемке судна в ФРГ, купил дешевое мужское белье. В гостинице обнаружил, что ему дали дорогой женский комплект. Дойдя до этого места рассказа, он захихикал.
— Чего хихикаете? — поинтересовался Саныч, сдавая ему вахту. — Примерили, что ли? Перед зеркалом?
Здесь я тоже хихикнул, ибо представил фигуру нашего морского мерина, нашего плоскозадого Арнольда Тимофеевича в нежном и пенном женском дорогом белье перед зеркалом в гостинице.
— Зачем примерять? — изумился вопросу Саныча старпом. — Зачем мне такой пошлостью заниматься? Я тогда только подумал, как тот господин, которому мой пакет выдали, жену обрадует. Разворачивает она пакет и… мои кальсоны!
— Так ты не вернул белье? — спросил Саныч. Он очень редко говорит Арнольду Тимофеевичу «ты».
— Дурака нашел! Господин пойдет в магазин, и ему все обратно восстановят. Пускай капиталист страдает, — объяснил Арнольд Тимофеевич.
Дмитрий Александрович умеет владеть собой. И процедил одно:
— Капиталист у девчонки-продавщицы высчитает, которая напутала. Вам с обстановкой все ясно? Я вахту сдал, Виктор Викторович, разрешите вниз?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Том 5. Вчерашние заботы - Виктор Конецкий бесплатно.
Похожие на Том 5. Вчерашние заботы - Виктор Конецкий книги
- Прииск в тайге - Анатолий Дементьев - Советская классическая проза
- Том 3. Морские сны - Виктор Конецкий - Советская классическая проза
- Капля воды - крупица золота - Берды Кербабаев - Советская классическая проза
- Это случилось у моря - Станислав Мелешин - Советская классическая проза
- Какой простор! Книга вторая: Бытие - Сергей Александрович Борзенко - О войне / Советская классическая проза
- Избранное в двух томах. Том первый - Тахави Ахтанов - Советская классическая проза
- Изотопы для Алтунина - Михаил Колесников - Советская классическая проза
- Собрание сочинений. Том 1 - Петр Павленко - Советская классическая проза
- Светлые воды Тыми - Семён Михайлович Бытовой - Путешествия и география / Советская классическая проза
- Афганец - Василий Быков - Советская классическая проза
