Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Папа сменил пароль к почтовому ящику, но Фрэнк быстро нашел в его «Блэкберри» заметку с названием «Новый пароль» (бедный папа, не стоило ему вот так оставлять телефон без присмотра). Мы заходим в почту. Я собиралась написать сама, но Фрэнк берет дело в свои руки, и, честно говоря, у него выходит очень похоже на папу.
– Ты слишком много его писем прочитал, – благоговейно говорю я, оценив, что он написал. – Потрясающе!
– Говно вопрос, – отвечает Фрэнк, но видно, что и он собой доволен. И совершенно заслуженно. Его письмо – настоящее произведение искусства. Вот оно:
Уважаемая миссис Лоутон!
Прошу прощения за вчерашнюю вспышку гнева. Можете себе представить, что я испытала шок, получив Ваше письмо, и, возможно, отреагировала слишком импульсивно.
Мы обдумали ситуацию, и Одри очень хотела бы встретиться с Иззи и выслушать ее. Предлагаем назначить встречу на 15.00 в следующий четверг, 14-го числа, в «Старбаксе».
Прошу на письмо не отвечать, потому что компьютер капризничает. Лучше подтвердите, отправив смс по номеру 079986435619.
С наилучшими пожеланиями,
Энн ТернерЭто мой новый номер мобильника. После отправки Фрэнк удаляет письмо, в том числе и из Корзины, так что мы в безопасности.
Но тут вдруг меня охватывает страх. Что я делаю? Блин, что я делаю? Пульс учащается, руки скручиваются в узлы.
– Пойдешь со мной? Пожалуйста? – непроизвольно говорю я, брат поворачивается и пристально смотрит на меня. Я отворачиваюсь, но потом все же украдкой снова бросаю на него взгляд. Он тоже выглядит взволнованно, словно и до него вдруг дошло, что мы наделали.
– Оди, ты уверена, что хочешь идти?
– Да. Да. – Я киваю и киваю, словно чтобы убедить в этом саму себя. – Да. Я сделаю это. Мне просто нужна небольшая моральная поддержка. Чтобы ты пошел со мной. И Линус.
– Как три мушкетера.
– Типа того.
– А ему ты сказала?
– Нет, мы попозже в парке встречаемся. И я расскажу.
В парке мне становится нехорошо. Как бывало раньше, страшно. Все начинают казаться роботами, которые за мной охотятся, и во всем парке в воздухе висит ощущение угрозы и ужаса. Моему допотопному мозгу все это всерьез не нравится, он бы вообще предпочел забраться под куст.
Но я в кусты не полезу, твердо говорю я. И я не слушаю допотопных советчиков. Хотя от страха меня уже мутит, странными волнами накатывает головокружение, но мне все же удается идти по парку, словно я нормальная. Линус сидит на скамейке. Когда я вижу апельсиновую дольку его улыбки, широкой и счастливой, которая появляется на его лице просто оттого, что он увидел меня, у меня возникает ощущение, что мой допотопный мозг погладили, сказали, что все хорошо, и велели успокоиться.
(Я Линусу о своем допотопном мозге не рассказывала. То есть что-то вы своему парню говорите, а что-то держите строго при себе, чтобы совсем уж психопаткой не показаться.)
– Привет, Ревень.
– Привет, Апельсиновая долька. – Я касаюсь его руки, и мы символически касаемся друг друга губами.
– Так, – начинает Линус, – у меня уже готово. Подойди вон к тому мужику и спроси, вегетарианцы ли утки. – Он показывает на пожилого мужчину, который кидает уткам булку.
– Вегетарианцы ли утки?
– Конечно нет, дурында, они червей едят. Давай. – Он толкает меня в плечо, и я с ухмылкой поднимаюсь. У меня все пульсирует от жути, но я вынуждаю себя завязать этот разговор на тему уток. Затем возвращаюсь на нашу скамейку и отправляю Линуса к французским туристам – спросить, в какой стране мы находимся.
Линус – эксперт. Просто эксперт. Он испуганно сообщает этим французам, что собирался в Швецию и, видимо, сбился с пути, и они все начинают смотреть на карты и в телефоны и говорить ему: «Angleterre![11] А-а-англия!», и показывать на красные автобусы, которые каждые пять секунд проезжают мимо парка.
– Ах, Англия, – наконец говорит Линус, они яростно кивают и подтверждают: «D’accord! Grande Bretagne![12] А-а-англия!» Наконец они отходят, все еще что-то лепеча и оглядываясь на Линуса. Наверное, будут обсуждать его до конца поездки.
– Так, – говорит Линус, вернувшись ко мне. – Иди вон к нему и спроси, есть ли у него кокосовое. – Он указывает на продавца мороженого, который торгует тут каждое лето, сколько я себя помню.
– Нет у него кокосового.
– Я в курсе. Поэтому и такой вопрос.
– Слишком просто, – с гордостью отвечаю я. – Придумай что-нибудь другое.
– Не хочу, – лениво говорит он. – Дуй к мороженщику.
Я подхожу к его лотку, спокойно выжидаю, когда подойдет моя очередь.
– Скажите, кокосовое есть?
Я знаю, что он скажет. Я задавала ему этот вопрос каждый год лет с восьми, и ни разу не было…
– Сегодня есть. – Мороженщик подмигивает, а я тупо таращусь на него.
– Простите?
– Кокосовое мороженое для юной леди, – церемонно говорит он. – Только сегодня. Только для вас.
– Что? – Я хлопаю глазами, не веря своим ушам, а он накладывает мороженое в огромный рожок. – Это кокосовое?
– Только для вас, – повторяет он, вручая мне мороженое. – И с шоколадной крошкой для молодого человека. – Мороженщик подает мне второй рожок. – Уже оплачено.
– Я так люблю кокосовый вкус, – зачарованно говорю я. – Но у вас его никогда нет.
– Он так и сказал. Твой молодой человек. Попросил сделать исключение.
Я поворачиваюсь вокруг своей оси, Линус смотрит на меня – улыбка еще шире обычного.
– Спасибо, – говорю я продавцу. – Большое.
Вернувшись к Линусу, я раскидываю руки, стараясь не уронить мороженое, и целую его.
– Невероятно! – Я отдаю ему его рожок и лижу свое мороженое. Божественный нектар. На всем свете нет ничего вкуснее кокоса. – Боже мой.
– Вкусно?
– Как я его люблю. Как люблю.
– Как и я, – говорит Линус, поедая свое мороженное, – тебя.
И до меня доходит.
Как и я тебя.
В парке ярко светит солнце, крякают утки, визжат дети, но я перестала замечать что-либо, кроме его лица. Каштановых волос, честного взгляда, полумесяца улыбки.
– Что ты сказал? – выдавливаю я.
– Что сказал. Я тоже его люблю, – говорит он, глядя мне в глаза.
– Ты сказал «тебя».
– Ну, может… это я и хотел сказать.
Как я его люблю. Как и я тебя.
Эти слова кружатся у меня в голове, похожие на кусочки пазла, складываясь то так, то так.
– Это точно? – Я просто обязана выяснить.
– Ты же знаешь, что точно. – Его глаза так же улыбаются, как и апельсиновые губы. Хотя они в то же время серьезны.
– Ну, и я тоже люблю… – говорю я со сдавленным горлом. – Тебя.
– Меня.
– Да. – Я сглатываю. – Да.
Больше слова не нужны. Я знаю, что я этот момент запомню навсегда – как мы стоим в этом парке с утками, солнышко, его объятия. Вкус его поцелуя – шоколадная крошка, а моего – наверняка кокосовый.
Вообще-то они очень хорошо сочетаются.
И только после этого жизнь начинает разваливаться.
Линус не понимает. И не поймет. Он не просто против, он в ярости. И проявляет ярость физически. Бьет дерево, словно оно в чем-то виновато.
– Сраный бред, – твердит он, шагая из стороны в сторону по траве, метая злые взгляды на белок. – Идиотизм.
– Линус, послушай… – пытаюсь объяснить я. – Я должна это сделать.
– Прекрати пороть чушь! – орет он. – Тебе же врач запретила эти слова? Я думал, единственное, что ты в жизни «должна», это подчиняться законам физики! Ты что, ничему не научилась? Типа жить настоящим, а не прошлым? А?
Я смотрю на него, потеряв дар речи. Линус был внимательнее, чем мне казалось.
– Ты не «должна» этого делать, – продолжает он. – Но ты делаешь такой выбор. А если будет ухудшение? Что тогда?
– Тогда, – я вытираю взмокшее лицо, – не будет ухудшения. Все пройдет нормально. Мне уже лучше, если ты не заметил…
– Да ты все еще в этих сраных темных очках ходишь! – взрывается он. – Тебе все еще приходится репетировать диалоги из трех фраз с незнакомцами! А ты с какой-то злобной сукой встречаться собралась? Зачем тебе на нее вообще время тратить? Это какой-то эгоизм.
– Что? – У меня земля уходит из-под ног. – Эгоизм?
– Да, эгоизм! Ты понимаешь, сколько людей пытается тебе помочь? Какому количеству человек важно, чтобы тебе стало лучше? А ты выкидываешь подобные фокусы просто потому, что якобы «должна»? Это опасно, если хочешь знать мое мнение. А кому тебя потом по кусочкам собирать? Скажи.
Этот его фарисейский гнев вызывает у меня приступ ярости. Да что он понимает? Что он, черт возьми, обо мне понимает?
– Не будет никаких «кусочков», – рявкаю я. – Ради бога, в том, чтобы встретиться с одной девочкой в «Старбаксе», нет ничего опасного. Да и вообще – заболела я не из-за случившегося. Это распространенная ошибка. От неприятных событий никто с ума не сходит вообще-то. Все дело в том, как на это реагирует мозг.
- Еще один год в Провансе - Питер Мейл - Зарубежная современная проза
- Этот прекрасный принц – такой дурак! - Агата Коломбье Ошбер - Зарубежная современная проза
- Замужем за облаком. Полное собрание рассказов - Джонатан Кэрролл - Зарубежная современная проза
- Потешный русский роман - Катрин Лове - Зарубежная современная проза
- Мобильник - Лю Чжэньюнь - Зарубежная современная проза
- История моего безумия - Тьерри Коэн - Зарубежная современная проза
- Дом, в котором меня любили - Татьяна Ронэ - Зарубежная современная проза
- Куриный бульон для души. 101 история о женщинах - Марк Виктор Хансен - Зарубежная современная проза
- Верность - Рейнбоу Рауэлл - Зарубежная современная проза
- Девочки - Эмма Клайн - Зарубежная современная проза