Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Незнакомца звали Мокки Бакоа. Он был вором в Рамбле и решил остаться им в Шэрхенмисте. А я с его легкой руки вором стала.
Но сначала мы просто пытались выжить.
Мои раны, жар, галлюцинации и кошмары. Его сломанные ребра, непривычность к суше, незнание острова. Как две разорванные тени, мы блуждали по лесам, скрываясь от стражи. Остерегались разжигать костры и в темноте сидели друг напротив друга, глядя исподлобья, хрипло дыша. Сигнальные огни облавы иногда подбирались так близко, что я молча плакала от бессилия и ужаса, а на изнанке век у меня облизывалась страшная фигура Дерека…
Кого вызвали мои друзья?
Просто – кого?
…Израненные и заблудившиеся, мы с Мокки добрались до Пика Грёз и спрятались там от целого мира.
Мы не доверяли друг другу, но остальные для нас и вовсе были врагами. Я иногда просыпалась от собственных рыданий, и Мокки молча протягивал мне воду. Он, бывало, во сне бормотал что-то очень зло, а потом начинал сам себя расцарапывать до крови – тогда я будила его.
Я учила его тонкостям шэрхенлинга и культуре шэрхен. Он добывал нам еду, находил места для ночевок, присматривался к городу, в чьих темных кварталах уже тогда хотел навести порядок.
Мне все время казалось, что за мной кто-то следит. Я боялась собственной тени, шарахалась от людей. Мокки был единственным, кому я позволяла прикасаться к себе – чтобы перевязать раны на спине.
– Они выглядят странно, – однажды, помолчав, сказал он. – Будто какой-то язык или шифр.
Я хотела сказать: «Да, я тоже так думаю», но вместо этого… разрыдалась. Бакоа обнял меня и не отпускал до утра. Его объятья были похожи на тиски охотничьего капкана, но я не хотела, чтобы он разжимал руки.
– Чего ты хочешь? – иногда спрашивал меня Мокки, чья карьера Рыбной Косточки постепенно шла в гору.
– Я хочу безопасности, – честно сказала я.
– Ты в безопасности со мной.
Но я упрямо качала головой и не верила.
А однажды я сказала:
– Я хочу узнать, что это за шрамы у меня на спине. И убедиться, что та тварь больше не появится. Никогда. Нигде. Не причинит никому вред.
Мокки долго смотрел на меня, потом резко кивнул.
– Тогда за дело, – сказал он. – Я не оставлю тебя с этим одну.
И мы с ним стали исследовать разные магические традиции. Книги. Свитки. Артефакты. Что угодно, чтобы понять, что это за странные закорючки у меня на спине. Постепенно Мокки стал совмещать это с воровством в местах, куда мы ходили. Однажды я ахнула: «Это что, легендарный артефакт из сказаний Аврелианна?!» – «Да, – ответил Мокки. – Тебе он знаком?» Конечно, он был мне знаком по учебе в университете…
Еще через несколько ночей Мокки обвешался кирками, лопатами и отправился на кладбище. «Ты куда?» – «Раздобыть золотую чашу Парама». Я заволновалась. «Я хочу с тобой». Мокки не стал возражать.
– Мне кажется, или тебе нравится добывать артефакты? – еще пару недель спустя сказал он.
– Это как будто приближает меня к прошлой жизни, – призналась я.
Потом я сходила на подобное дело одна. Потом еще раз. И еще. Мокки занимался обычными кражами, а я – «историческими». Так я стала воровкой – авантюристкой, расхитительницей гробниц, как хотите, – которая специализируется на поиске древних артефактов.
Постепенно я стала профессионалом своего дела. Меня увлекло это. Поиски ключа к шифру на спине оставались такими же важными, но они были сопряжены с болью, ужасом, страхом, полностью не покидавшими меня никогда, тогда как авантюрная работа вызывала азарт и отвлекала. Воровство стало для меня пластырем, которым я пыталась заклеить свою рваную душу.
Иногда Мокки спрашивал меня:
– Чего ты хочешь теперь?
Я качала головой. Пусть жизнь и обрела новые краски, я все еще не чувствовала себя в безопасности, а пока ты не закрыл базовый уровень потребностей, невозможно тянуться к чему-то большему. Это так не работает.
Сам Мокки всегда хотел одного: свободы и власти над гильдийским кварталом. И шаг за шагом он добивался этого, пока не встал во главе братства Полуночи, подмяв под него заодно братство Сломанной отмычки и братство Скользких.
Два года назад произошло нечто странное.
Власти Зайверино объявили, что нашли Хэвергри Лайсо – то есть меня – и приговорили ее к смертной казни. Девушку успели повесить к тому моменту, как я прочитала об этом.
Я была в шоке. Я прибежала к Мокки. Он только недавно возглавил воров, его власть находилась под сомнением, но он все равно оставил братьев и сестер Полуночи на неделю – и мы направились в Зайверино, где взломали судебные архивы. Я раздобыла документы следствия, а Бакоа разговорил помощника судьи. Мы выяснили, что та девушка умирала от болезни и согласилась на такую сделку в обмен на щедрые выплаты ее семье.
– Это дело надо было закрыть, понимаете? Надо было закрыть… – всхлипнул клерк, привязанный к стулу, стоящему на краю крыши, с ногой Бакоа, упершейся в перекладину: легкий толчок – и…
– А родители Хэвергри Лайсо были на казни? – ласково уточнил Мокки, раскачивая стул на задних ножках.
– Нет. Они не приехали. Сказали – это не их дочь. Мы попросили… Попросили газеты сказать так: «Чета Лайсо отреклась от дочери-убийцы».
Я тихонько выдохнула.
Все эти годы я слала родителям анонимные письма, суть которых сводилась к тому, что я жива и однажды обязательно вернусь. Но пока – нельзя. Как и отправить мне ответную весточку.
– Что ж, теперь ты сможешь жить спокойно как Джеремия Барк, – сказал Мокки, когда мы возвращались в столицу.
– Ничего подобного, – покачала головой я. – Теперь я еще сильнее хочу узнать правду.
Однако некоторым мечтам не суждено сбыться.
Несмотря на все старания, мое исследование не продвигалось ни на йоту. Я не смогла ничего узнать ни об ошибках в ритуалах вызова, ни о сущностях, подобных той, что вселилась в Дерека, ни о шрамах на своей спине – которым уделила особенно много времени.
Иногда мне начинало казаться, что мой поиск бессмысленен, а это действительно просто раны.
Просто темный образ, поглотивший Дерека, получал удовольствие, терзая свою последнюю жертву. Серверуя меня, разрезая нежную белую кожу перед тем, как испить кровь, выпотрошить мое тело и облизнуться.
Ведь он слишком торопился с моими друзьями – был ненасытен и голоден. Он убил их, урча, жадно глотая горячую кровь в окружении лилий, в полчаса – одним махом, одной сумрачной тенью – перерезал десять звенящих жизней. Когтем подцепил и выбросил.
Финна
Кларисса
- Долина Колокольчиков - Антонина Крейн - Городская фантастика / Детективная фантастика
- Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль - Нина Еперина - Городская фантастика
- Плата за одиночество - Бронислава Вонсович - Детективная фантастика
- Связи, Цепи и Оковы (рабочее название проекта) - Сладко спящий - Городская фантастика / Фанфик / Фэнтези
- Пара по ошибке - Наталия Ладыгина - Городская фантастика / Любовно-фантастические романы
- Темный орден - Анна Герр - Детективная фантастика / Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Темный орден (Оболенский, том 3) - Алекс Хай - Боевая фантастика / Городская фантастика / Попаданцы
- Кость со стола - Андрей Арсланович Мансуров - Детективная фантастика / Космическая фантастика / Прочее / Социально-психологическая
- Выпью тебя, но спасу, или Любовь разрушит мир - Карина Искра - Городская фантастика / Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Ведьма, астральный удав и маленькое проклятье - Агата Караташ - Городская фантастика / Русское фэнтези / Фэнтези