Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И кого мне благодарить?
– Не психуй. Я на тебя рассчитываю.
Старший продавец отошла. Тамара решила, что наступило время попить чайку. Но ей опять помешали. Какой-то незнакомый человек, улыбаясь, заглянул в окошко, показывая кривые зубы.
– Что вы хотите?
– Так это самое! – он выразительно щелкнул пальцами перед носом. – Денежку!
– Вы здесь первый раз?
– Но!
– Почему же решили, что я заплачу? У нас существует система предварительной записи…
– Че, не дадите, что ль? – переспросил мужчина, тупо глядя перед собой.
– Вначале необходимо записаться.
Он повернулся и быстро двинулся по коридору, стуча сапогами.
– Счастливого пути, – про себя пожелала ему Тамара, направляясь на разборку в алкогольный отдел.
– Как жизнь? – поинтересовалась она, подойдя к Аиде, одиноко стоявшей среди бутылок. На них, отражаясь в лучах зимнего солнца, скользили яркие блики. Облокотившись о прилавок, продавщица с мечтательным выражением изучала зимний пейзаж за окном. Миниатюрная, с блестящими черными волосами спускавшимися до самых плеч, накрашенная сверх всякой меры, девица отличалась на редкость упрямым и вздорным характером. Вздрогнув, она перевела на старшего кассира отсутствующий взгляд.
– Я слышала, что у вас недостача?
– О – о! – нараспев протянула Аида с капризными интонациями. – Есть немного.
– Сколько на этот раз?
– Какая вам разница!
Аида была весьма невоздержанна на язык.
– Как же это случилось?
– Понятия не имею.
Продавщица поежилась. Всмотревшись в нее, Тамара заметила, что у «алкоголички», так называли работающих в этом отделе, расширенные зрачки. Подумала, уж не наркоманка ли та и приготовилась к долгому разговору. Но подоспела вездесущая Таня Пэн, встав по другую сторону прилавка.
– Нашла! – спросила она с утвердительной интонацией.
– Нет! – коротко ответила ей Тамара, добавив про себя: – И не искала!
– Жаль! – протянула Таня, исчезая.
Аида вновь отвернулась к окну.
– Продолжим. Так сколько в действительности не хватает?
– Не все ли равно.
– Вы обязаны отвечать. Может быть я сумею помочь.
Строптивица недоверчиво усмехнулась.
– Мы просмотрим контрольную ленту, вдруг что-нибудь обнаружим.
Немного поколебавшись, продавщица сообщила: – Четыре восемьдесять.
Тамара подошла к полкам. Ассортимент поражал своим разнообразием. На самых верхних этажах располагалась «тяжелая артиллерия» – «Джим Бим», коньяк «Давыдофъ», коньяк «Юбилейный»… Цены тут начинались от десяти лат и выше. Под ними стояли обыкновенные коньяки, такие как «Белый аист» и виски попроще, разного рода бренди… Середину занимали ликеры местного производства и привозные.
– Это тоже ликер? – ткнув пальцем в тяжелую белую бутылку, по форме напоминающую гранату, удивилась Тамара.
– Конечно. Но мне он не нравится. Терпеть не могу кокосы. А рядом яичный, секете? – усмехнулась Аида. – Вообще отпад!
– Противный, да?
– Не то слово!
Чуть дальше нашли приют солидные марочные вина. Мелькали знакомые названия, такие, как «Алазанская долина», «Пиросмани», «Хванчкара»…
– Почему тот «Кинзмараури» в несколько раз дешевле этого?
– Болгарское производство, а здесь настоящее грузинское, – повеселев, пояснила Аида.
Внизу, видимо, что бы быть всегда под рукой, обосновались водочные изделия. Бросались в глаза необычные этикетки:
«Ореховая», «Облепиховая», «Рябиновка»… А это что? Водка «Столичная», так называемая чекушечка. Два сорок. Умножаем на два – получаем четыре восемьдесят.
Задумавшись, Тамара вышла из-за прилавка. Вполне можно было предположить, что невнимательная девица, погруженная в личные переживания, словно в транс, могла по рассеянности не взять с покупателя деньги, а чек пробить и товар отдать. А тут Таня Пэн со своими претензиями: – ищите мол!
Большинство женщин в магазине работают аккуратно, понимая, что в случае недостачи им придется выплачивать из собственного кармана. Однако с «алкоголичкой» едва ли не ежедневно случаются мелкие неприятности. То она опоздает к открытию, то у ней заболит голова, то придут молодые люди и станут болтать отпугивая потенциальных покупателей. Но избавиться от нее к сожалению нет возможности, потому что в городе катастрофически не хватает продавцов и каждый из них давно уже на вес золота. Прошли времена, когда на вывешенное объявление о наборе сотрудников прибегали десятки желающих. Отток трудоспособного населения за рубеж кардинально изменил положение на рынке труда. Теперь любая особа, стоящая за прилавком, больше не опасается за свое будущее. Подумаешь, выгонят! В крайнем случае перейдет через дорогу и ее с удовольствием примут в соседний магазин.
Такой вот побочный эффект от вступления Латвии в ЕС! Буквально несколько лет назад устроиться даже уборщицей была большая удача. Образованные и не очень, со специальностью и без, люди хватались за любую работу и, ради ее сохранения, шли на всевозможные сделки с хозяевами. Они получали зарплату в конвертах, старались ни в коем случае не сидеть на больничном, безропотно соглашались на сверхурочные лишь бы хоть как то просуществовать. Хуже всех конечно же приходилось «проклятым инородцам». Особенно выходцам из интеллигенции. Сообщить о том, что у тебя имеется диплом инженера в то смутное время было равносильно признанию в собственной неполноценности. Ведь производство развалено. Кому в свободной Латвии могут понадобиться русскоговорящие инженеры? Смешно! Свободной Латвии оказались необходимы экономисты, юристы и… очень много чиновников. Остальное все по боку. Представители титульной нации с удовольствием занимали руководящие посты. Не латышам оставалось либо основывать собственный бизнес, либо идти наниматься к хозяевам.
Теперь положение изменилось. В настоящий момент любого квалифицированного работника еще нужно хорошенько поискать и как следует материально поощрить, что бы не вздумал переметнуться на Запад. Особенно много вакансий образовалось в торговле. Зарплаты там, не смотря ни на что, остаются не очень высокими, продавщицы, чувствуя собственную неуязвимость, становятся все более несговорчивыми… При каждом удобном случае они дают ясно понять, что в «Дионисе» их ничто не удерживает.
Но лица, занимающие более высокие должности, по-прежнему продолжают цепляться за свои места. Тамара хорошо понимала – известие об утрате пятисот лат отрицательным образом скажется на ее имидже. Если заведующая узнает об этой потере, она немедленно доложит хозяйке. Начнется долгое разбирательство как в случае с Николаем Ивановичем. И вряд ли начальство поверит, что старший кассир ни при чем, все в первую очередь подумают о растрате. Поэтому приходилось молчать, исподволь собирая нужную информацию.
Распрощавшись с Аидой, она направилась в кухню за кипятком. Настало время подкрепиться. Но на пороге ее застал телефонный звонок.
– Магазин, – по-латышки сказала Тамара.
В ответ послышался треск. Сквозь него прорывался рассерженный женский голос.
– Отправили моего человека… на каком основании…
– Думаю, вы ошиблись номером.
– Не прикидывайтесь идиоткой. Только что наш шофер возвратился без денег. Почему?
Понятно, наверное это тот тип, что даже не захотел разговаривать! Повернулся и просто ушел!
– Между прочим, у нас существует система предварительной записи, – попыталась оправдаться Тамара.
В ответ раздалось: – Не умеете работать!
Ну и парочка подобралась – водитель тупой и диспетчер такой же! Одного поля ягоды! Нужно быстро их успокоить. Ну… а как же девиз – «отдай все и отойди в сторону»? Самое время сейчас применить его!
Ужасно, когда тебя оскорбляют. Так и хочется наорать в ответ, восстановив справедливость. Но зачем? Что такое обида? Когда кто-то кому-нибудь причиняет душевную боль! Иногда это делается сознательно. Может быть таким низким способом человек заряжает себя энергией, забирая ее у противоположной стороны? Для чего же тогда потакать ему, реагируя на оскорбление? В этом случае лучше всего отойти в сторону и убрать раздражение от себя, убивая его в зародыше. Ведь известно – тот кто намеренно обижает ближнего, принимает на себя часть им же самим высказываемых проклятий. Значит лучше всего воздержаться от негатива. Это трудно, но вполне достижимо.
– В этом мире вообще без усилия ничего не бывает, – сказала себе Тамара, вслушиваясь в изрыгающую проклятия трубку.
– Заплатите за бензин!
И, переступая через собственное я, чувствуя, как оно яро противится принятому решению, привыкнув за долгие годы к иным методам урегулирования спорных вопросов, она спокойно сообщила: – Простите, я была не права!
На мгновение воцарилась тишина, потом торжествующий голос назидательно произнес: – Видите, к чему привело ваше безответственное отношение к работе?
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Поздно. Темно. Далеко - Гарри Гордон - Современная проза
- Жутко громко и запредельно близко - Джонатан Фоер - Современная проза
- Явление чувств - Братья Бри - Современная проза
- Операция «Выход» - Скарлетт Томас - Современная проза
- Измена. Тайна моего босса - Нэнси Найт - Проза / Современная проза
- Линия Жизни - Ирина Семина - Современная проза
- Легкие горы - Тамара Михеева - Современная проза
- Белый Тигр - Аравинд Адига - Современная проза