Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Как глупо! Ни до чего более дурацкого я еще в жизни не додумывался!» Но вдруг ему вспомнилась тихая, раздумчивая пастушья песня, которую его мать пела, когда нарезала баранье мясо для жаркого. Это было так давно, до пожара в Лондиниуме, до того, как город захватил Вортигерн, до того, как его освободили Артус и Ланселот. Дрожа, Корс Кант сжал в пальцах арфу и заиграл.
Пальцы его промахивались, не попадали по струнам, то и дело он извлекал неверные ноты. Чьи-то руки потянулись к нему, хватали за рукава, за подол рубахи. Горбатая старуха ухватила его за ногу и чуть не повалила наземь. Юноша был так напуган, что чуть было не крикнул:
«На помощь!» Но тут вдруг в ушах у него зазвучал успокаивающий, отрезвляющий голос: «Найди свою чашу. Найди ее внутри себя. Она там». И тут словно водопровод прорвало — из груди барда вырвалась пастушья песня. Пальцы нащупали верные струны, и Корс Кант заиграл так прекрасно, как не играл даже на испытании в школе друидов.
Звук арфы стал подобен журчанию горного ручейка, срывавшегося с белых скал высоко над цветущей долиной, а потом весело бегущего под липами, ветлами и меж колокольчиками вереска. Журчащая, как вода, мелодия, смеясь, мчалась по каменистому ложу, падала крошечными водопадиками по уступам и стекала в глубокий зеленый мшистый пруд, где хором квакали лягушки. Из пруда ручей вытекал спокойнее, размереннее, и нежно питал собой травянистую долину, источая запах свежескошенного сена.
По его берегам паслись овцы, входили в реку, чтобы спастись от жары. Около стада бегали овчарки, лаяли и сгоняли стадо. А пастухи сидели высоко на прибрежных утесах и свистом давали приказы овчаркам, а один из них сидел на той самой скале, где начинался ручей, где родилась мелодия…
Корс Кант сыграл последнюю ноту, вернул песню к ее началу, заставив музыку проделать путь от скалы к долине и обратно. Допев, он вдруг с изумлением обнаружил, что стоит на улице Харлека и держит в руках арфу, находясь в кругу калек-попрошаек, рядом с тюрьмой.
Нищие плакали. Некоторые смотрели себе под ноги, опечаленные рассказом о тщетности странствий ручья. Другие плакали от той красоты, что узрели в собственных сердцах. Двуротый калека прошамкал:
— Хорошая песня, парень. Правильная, как нерушимая скала. За нее не жалко бы отдать миллиаренси, да и три солидуса, будь они у меня.
Он протянул к юноше руку, на которой недоставало двух пальцев и коснулся макушки Корса Канта. Барду удалось не дрогнуть. Этот калека понял песню лучше остальных — глубже чем кто-либо из тех, для кого бард пел ее в Камланне. Как-то раз он отважился сделать это, и ответом на песню было гробовое молчание.
«Вода — вот моя жизнь. Она течет с высот на равнину, и снова взбирается ввысь. Она становится мутной и илистой, и выплескивается в тину завтрашнего дня. Но всем ведают пастухи, что сидят на высокой скале, а эта скала выше всего — выше овец, выше пастушьих собак».
«Эта та часть тебя, что является Строителем Храма», — подсказал барду внутренний голос. Чья это была мысль? Чей голос? Его собственный? Или Анлодды? Корс Кант медленно опустил арфу.
Нищие расступились и разбрелись по своим логовам. Только теперь Корс Кант наконец увидел своих спутников. Они стояли на дороге и ждали его.
— Тебе не грозила опасность, юноша, — объяснил Ланселот. — Если что — мы бы тебя выручили.
— Они не желали мне зла, — согласился Корс Кант. — Они только просили монетку.
Анлодда нахмурилась — наверное, вспомнила, куда девалась последняя монетка барда.
— Ты им подал?
— Рад бы подать, да нечего было.
Она с усмешкой смотрела на него. «Слышала ли она песню?» Ведь песня была как раз из тех «неканонических», о которых он упомянул в разговоре с Меровием.
Он поспешил догнать остальных. Но когда он проходил мимо Анлодды, та загадочно улыбнулась.
— Любой принцессе нужен бард, — шепнула она ему на ухо.
А потом она повела отряд по улицам и проулкам, где булыжники мостовых наполовину выступали из утоптанной земли. Они прошли по улице, где жили рыбаки, чьи дома были построены из обломков старых кораблей. Кое-где мелькали намалеванные желтой краской арабские письмена, значение которых даже Корсу Канту не было понятно. Повсюду к ним приставали нищие, но разведчики шагали быстро, и окружить их было невозможно. Юты на них внимания не обращали. Честно говоря, по пути им попались только измученные ночные дозорные, возвращавшиеся со стражи — полупьяные, полусонные, волоча погашенные фонари, они возвращались к казарме. Не заметили разведчики и никаких признаков вооруженного сопротивления. Казалось, жители Харлека восприняли захват города равнодушно, как нечто само собой разумеющееся, и жили своей обычной жизнью.
Время от времени Корс Кант вспоминал очередные отрывки из греческой карты-путеводителя, а Анлодда указывала на описанные в карте дома и улицы. Ланселот хранил молчание. Кей и Бедивир — тоже.
Остановились они в том месте, где дома стояли так близко друг к другу, что улица была погружена в непроницаемый сумрак. Анлодда, прищурившись, посмотрела на верхушку четырехэтажной башни, озаренной белесым солнцем.
— Куда теперь? — спросил Корс Кант. — Грек здесь повернул и дальше пошел по Vicus Ludibrium. Но крепость дальше — и он указал на древнеримский форт.
Ланселот взглянул на Анлодду, приподнял одну бровь.
— Харлекские укрепления? — спросил он.
Анлодда кивнула.
Величиной крепость не уступала Каэр Камланну. Главная постройка имела L-образное продолжение. Но если Камланн был выстроен большей частью ради удобства, а не как крепость, то Каэр Харлек представлял собой настоящее противоосадное укрепление, выстроенное в целях отражения набегов варварских племен. И то, что крепость так скоро пала под натиском всего-то нескольких тысяч мародерствующих ютов, было преступным легкомыслием принца Горманта.
К главному зданию примыкали две большие пристройки. Обе они были покрыты красной черепицей и выстроены из белого камня. Крепостная стена, острые деревянные выступы — все истинно римское.
Северный фасад Каэр Харлека покрывали многочисленные кимрские символы, включая и алого дракона — знак Пендрагона. Судя по тому, как небрежно был намалеван дракон, он появился здесь не так давно — в те времена, когда полвека назад Британию захлестнула волна цивилизации. Вдоль фасада тянулся садовый забор из выбеленных временем бревен. По верху изгороди шла геометрическая резьба — тоже наверняка детище нового времени.
«Харлекская крепость!» — эта мысль волновала и страшила Корса Канта. Что же теперь? Что смогут сделать четверо воинов и певец против ютского войска? Ланселот знаком повелел всем собраться и встать спиной к забаррикадированному дому.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сезон штормов - Роберт Асприн - Фэнтези
- Шуттовские деньги - Роберт Асприн - Фэнтези
- Требуется Темный Властелин - Алексей Ефимов - Фэнтези
- Тень колдуна - Роберт Асприн - Фэнтези
- Крылья рока - Роберт Асприн - Фэнтези
- Свиток Марлока - Кларк Смит - Фэнтези
- Ржавое золото - Джордж Локхард - Фэнтези
- Ученик. Том 2 - Алексей Губарев - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Периодические издания / Фэнтези
- Пенталогия «Хвак» - О'Санчес - Фэнтези
- Вечный шепот волн - Альмира Илвайри - Фэнтези