Форма входа
Читем онлайн Яковлев А. Сумерки - Неизвестно
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Перерождение идеалов революции оказалось быстрым и гибельным. Уже в октябре 1789 года вышел закон о применении военной силы для подавления народных выступлений. После упразднения в феврале 1791 года цехов, этого института средневековья, был принят закон, запрещавший проведение стачек и создание рабочих организаций. Цензовое избирательное право, установленное конституцией 1791 года, находилось в противоречии с Декларацией прав человека и гражданина, провозглашенной двумя годами раньше.
Революция постепенно заболела мессианством, всегда опасным своей ложью и безответственностью. Вожди французской революции, по крайней мере, многие из них, были глубоко убеждены, что ведут борьбу за освобождение всего человечества, за вселенское торжество справедливости. «Погибни свобода Франции, — восклицал Робеспьер, — и природа покроется погребальным покрывалом, а человеческий разум отойдет назад ко времени невежества и варварства. Деспотизм, подобно безбрежному морю, зальет земной шар».
Вот они, семена большевистского мессианства, связанные с мировой революцией.
Французская революция показала, сколь значительна в процессе общественных преобразований роль трибунов, таких, как Марат, Мирабо, Дантон, Робеспьер, Сен-Жюст и других, творящих историю. Но проявилось и иное: когда борьба общественных групп и партий перерастает в борьбу вождей, направление борьбы меняется причудливым и неожиданным образом, когда вчерашние соратники предстают друг перед другом разъяренными противниками, презревшими честь и достоинство. Сегодня летят головы левых якобинцев Эбера и Шометта, завтра — «снисходительного» Дантона, послезавтра — самого Робеспьера.
Марат апеллировал к «топору народной расправы», который без суда должен отрубать головы сотням тысяч «злодеев». «Террор, — по Робеспьеру, — есть не что иное, как быстрая, строгая и непреклонная справедливость; тем самым он является проявлением добродетели».
Террор становился повседневностью. Освобожденный от рамок законности, меч насилия произвольно использовался теми, кто находился у власти. Гильотина срубила головы великим французам — химику Лавуазье и поэту Шенье. Побеждала злая воля властолюбцев, одетых в блистательные наряды борцов за свободу и права человека. Революция пожирала своих собственных детей.
Французская революция рельефно высветила проблему, с которой пришлось столкнуться едва ли не всем последующим революциям-контрреволюциям и которая остается актуальной и в наши дни. Я имею в виду проблему целей и средств, когда цели, объявленные великими, оправдывают любые средства их достижения. Химера величия цели благословляла топор.
Итак, отдельные страницы французской революции оказались мракобесными. В большевистской России как раз эти страницы и служили оправданием террора. Ульянов, будущий Ленин, смолоду преклонялся перед якобинством, а придя к власти, стал главарем политики «массовидности» террора. Великие принципы французской истории были отброшены в сторону за ненадобностью, ибо у большевистских вождей в России были просто другие цели. Да и к власти пришли резонерствующие невежды, но, будучи безмерно амбициозными, они не ведали своего невежества. Со дня своего змеино-яйцевого вылупления основоположники российского общественного раскола всегда были мракобесами. Априорно, генно. Творения их «классиков» — это хрестоматии для террористов. Ничего святого. Насилие — акушерка истории, а насильственные революции — ее локомотивы. Террор, ложь и страх — несущие конструкции режима. «Религия — опиум», семья — «буржуазное лицемерие», семейное воспитание — «порочно», а «общественное выращивание» павликов Морозовых — благо.
Итак, любая насильственная революция — прямое следствие дефицита ответственности и знаний; она — результат больного сознания, спекуляции на социальных раздорах, самая дорогая цена, которую платит общество за неизбежный послереволюционный регресс, особенно там, где для нормальной человеческой жизни еще исторически не хватает разума, культуры, благосостояния; где богатство либо не создано вообще, либо перманентно разорялось войнами, стихийными бедствиями, недальновидным и самонадеянным правлением.
Миф, будто революцию вершат чистые, благородные умы, светлые души, люди, озабоченные исключительно счастьем человечества, безмерно спекулятивен, ибо ничто не поднимает со дна общества, из социальных заводей столько всякой дряни, гнуснейших человеческих отбросов, как насильственные революции, гражданские войны и межнациональные конфликты.
И не только потому, что они до основания и с особой безжалостностью перепахивают устоявшиеся жизненные структуры. Но и потому, что в обстановке тотального слома привычных устоев, когда события опережают способность людей разобраться в них и принять разумные решения, — в этих условиях уголовщине, как никогда, легко, удобно и выгодно рядиться в личину героев. Вчера — боевик, налетчик, бандит и мошенник, дешевое «мясо» на службе у политических демагогов, а завтра, погарцевав в зареве пожарищ, поласкав свои звериные инстинкты, оказаться в рядах «борцов за счастье человечества»... «Революция рождается в злобе, — писал Михаил Пришвин, — ...Революция — это сжатый воздух, это ветер, в котором мчатся души покойников: впереди мчится он, дух злобы к настоящему, а позади за ним мчатся души покойников. Покой и покойники, цветы на могилах и теплое солнышко, и запах трупа в цветах гиацинта».
Насильственные революции — это кровь на розах сладких иллюзий.
Живые мертвым закрывают веки, Чтобы мертвые живым открыли их.
Г. Поженян
Глава шестая
«ВЫ СЕЕТЕ ФАШИЗМ...»
Разрушь — и наступит радостное упоение местью. Отними — и насытишься справедливостью. Убей — и тебя наполнит чувство силы и превосходства над другими.
Автор
Потрясает своим мужеством и прозорливостью письмо гениального ученого, лауреата Нобелевской премии, академика Ивана Павлова, направленное в декабре 1934 года правительству СССР. Он писал:
«Вы напрасно верите в мировую революцию. Вы сеете по культурному миру не революцию, а с огромным успехом фашизм. До вашей революции фашизма не было. Ведь только политическим младенцам Временного правительства было мало даже двух ваших репетиций перед Вашим Октябрьским торжеством. Все остальные правительства вовсе не желают видеть у себя то, что было и есть у нас, и, конечно, вовремя догадываются применить для предупреждения этого то, чем пользовались и пользуетесь Вы, — террор и насилие. Разве это не видно всякому зрячему?»
И верно, разве это не видно всякому зрячему?
Сошлюсь и на более поздний документ. 20 декабря 1957 года председатель КГБ Серов пишет в ЦК записку об антисоветских настроениях крупнейшего ученого XX столетия, тоже Нобелевского лауреата Льва Давидовича Ландау. Серов доносит: КГБ «располагает сообщениями многих агентов из его окружения и данными оперативной техники», что Ландау называет систему, установленную после октября 1917 года, «фашистской», а руководителей государства — «преступниками». 30 ноября 1956 года во время венгерских событий Ландау, характеризуя руководство государством, говорил: «Ну, как можно верить этому? Кому, палачам верить? Вообще это позорно... Палачи же, гнусные палачи».
В разговоре с харьковским ученым Лифшицем, продолжает Серов, Ландау говорил, что с октября 1917 года «формировалось фашистское государство... Это была идея создания фашистского государства». 12 января 1957 года в беседе со своим коллегой Шальниковым Ландау сказал: «Наша система совершенно определенно есть фашистская система, и она такой осталась, и измениться так просто не может».
В беседе с ученым Мейманом Ландау заявил: «То, что Ленин был первым фашистом, — это ясно».
Великие ученые пришли к этому выводу, не зная и сотой доли той информации, которая доступна нам сегодня.
1
«Гимном рабочего класса отныне будет песня ненависти и мести», — писала газета «Правда» 31 августа 1918 года, повторяя слова Ф. Дзержинского, гласящие, что большевики призваны историей направлять и руководить ненавистью и местью.
Вскорости после смерти Ленина (1924) у Кремлевской стены начали рыть котлован под мавзолей усопшему. Большевики не захотели предать его земле по-христиански, а предпочли языческий ритуал, исходя из политической задачи, чтобы все смогли «насладиться» зрелищем «великого вождя», хотя и мертвого. В январе 1924 года стужа была неимоверная. Дробили землю ломами, пробив ненароком замерзшую канализационную трубу. Весной она оттаяла и залила мавзолей нечистотами. Узнав об этом, Патриарх Тихон сказал: «По мощам и елей», то есть по заслугам и награда.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Яковлев А. Сумерки - Неизвестно бесплатно.
Похожие на Яковлев А. Сумерки - Неизвестно книги
- Академия Драконесс - Ная Геярова - Прочее
- Постмодернизм в России - Михаил Наумович Эпштейн - Культурология / Литературоведение / Прочее
- Как я делаю мультфильмы - Андрей Шумин - Прочая научная литература / Прочее / Программирование
- 100 величайших соборов Европы - Саймон Дженкинс - Искусство и Дизайн / Прочее / История / Архитектура
- Ничья. 20:20 - Быков Дмитрий - Прочее
- Морской волк – 8. Сумерки богов - Савин Влад - Прочее
- Пародия на роман Сумерки мира Г Л Олди - Геннадий Мовчан - Прочее
- Приключения диккотов. Книга вторая - Элен Макс - Прочая детская литература / Прочие приключения / Прочее
- Так родилась Душа - Кристина Колегина - Прочая детская литература / Прочее / Эзотерика
- По миру: Миражи Хаоса - Алексей Рудольфович Свадковский - LitRPG / Прочее
