Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот потому-то Уоррены, — сказал дядя Майк, — продолжают ездить через холмы. Знакомый путь всегда быстрее, и, как видишь, мы еще не погибли от голода. А кроме того, я боюсь наткнуться там на суслика величиной с лошадь.
Вскоре дорога уперлась в заросли. Дети вылезли из кабины и огляделись. Джилл ткнула пальцем.
— Вот там туннель, и вот там тоже…
Но Томми ничего не видел за густыми стенами толокнянки и протеи. Он радостно вдыхал теплый запах полыни. Кладбища и контрабандисты! Туннели, в которые нельзя входить! По его коже забегали восхитительные мурашки.
Дядя Майк забрался в кузов и стал распределять груз. Томми получил два ведерка с сачками и разнообразными пластмассовыми банками. Джилл взяла свои ведерки и побежала по тропинке через кусты. Томми подождал дядю, который спрыгнул на землю, пошел было за дочерью, но потом вдруг остановился и задумчиво поглядел на грузовичок.
— Что случилось? — спросил Томми.
— Я вдруг подумал… Ведь украсть аккумулятор ничего не стоит, а с этих парней такое станется. Но он слишком тяжелый, так что придется рискнуть.
Они долго поднимались по крутой тропе. Томми весь вспотел. Густой кустарник, изгородью тянувшийся по сторонам тропы, не пропускал ни единого дуновения ветерка. Они постояли, переводя дух, а потом пошли дальше. Вскоре тропа выровнялась, а затем начался спуск. И воздух сразу изменился, и стал таким прохладным, что Томми понял: гребень остался позади, и они уже спускаются по склону, выходящему в открытый океан. Они нагнали Джилл у небольшой прогалины. Она сидела на земле раскрасневшаяся, запыхавшаяся. Томми обрадовался, что можно поставить ведра на землю и отдохнуть. Оглядевшись, он увидел у края прогалины самодельный указатель. На нем было написано: «Уступ Ой!»
— Что это значит? — спросил он дядю.
— Пойди и посмотри.
Томми подошел к указателю. Между кустами был просвет, и за ним сверкала синева.
— Океан! — закричал он, протиснулся сквозь кустарник и вытаращил глаза. Мир вокруг был голубым и синим — синева воды и голубизна неба. На горизонте их разделяла туманная дымка. Он услышал шорох волн, накатывающих на песок и камни далеко внизу. У него вырвался вздох.
— Ой! — сказал он. И засмеялся. Теперь он понял, почему они назвали уступ «Ой!».
Дядя Майк указал ему на полукруглую бухточку прямо под ними. Два скалистых рифа, точно клешни краба, защищали ее от открытого моря.
— Бухта Контрабандистов, — сказал он. — И нам давно пора быть там. Пошли!
Тропа нырнула в расселину, зигзагами спускавшуюся к пляжу. Иногда им приходилось перешагивать через мутные ручейки, струившиеся по дну расселины, или протискиваться между выступами песчаника. Томми понял, почему находилось не много желающих приезжать сюда на пикник или купаться.
Джилл бежала впереди, и он с трудом поспевал за ней. Они остановились на каменном выступе над самым золотым пляжем. Все вокруг было таким ярким и нереальным, что Томми замер от удовольствия. Ощущение было такое, точно разглядываешь сквозь дырочку в старинном пасхальном яйце заключенный в нем миниатюрный мир. Стайки береговых птиц бродили на длинных ногах по песку, опуская в него клювы в поисках корма. Дальше за пляжем тянулись камни, водоросли, а за ними простиралась бесконечная синь воды.
Томми, как завороженный, смотрел на океан, и вдруг что-то заставило его скосить глаза. В одной-двух милях от берега длинная полоса бурой воды пересекала чистую голубизну. Он указал на нее.
— Почему воды бурая, дядя Майк?
— А, так ты уже приобрел «морской» взгляд, — заметил его дядя. — Мы называем это «красным приливом», хотя вода вовсе не красная, и это вовсе не прилив. Такой цвет воде придают миллионы размножающихся в ней крошечных организмов. Обычно берега вода достигает уже чистая — это хорошо, потому что такая вода не только мутная и дурно пахнет, но в ней погибают рыбы и другие животные, которых мы ловим.
Джилл спустилась с выступа и побежала по пляжу, ее косички развевались на ветру. Томми продолжал вглядываться в горизонт, ощущая себя испанским мореходом. Ему в лицо бил прохладный соленый ветер, наполненный запахом водорослей. Неожиданно ему тоже захотелось пронестись по пляжу, шлепнуться на песок, плюхнуться в воду и громко смеяться.
Он уже было собрался погнаться за Джилл, когда вспомнил слова отца: «Но только помни. Ты должен работать на совесть». Они пришли сюда не для игр; они пришли сюда работать. Он стал серьезным. Они с дядей Майком спустились на пляж и пошли за Джилл.
— Ну, как тебе тут? — спросил его дядя Майк.
— Отлично, — ответил Томми убежденно.
Деловитой походкой они шагали по пляжу, а Джилл прыжками неслась впереди.
Над песком у края воды возвышался огромный плоский камень, формой напоминающий рояль. Дядя Майк забрался на него, Томми последовал за ним.
— Вещи оставим здесь, — сказал дядя, — чтобы до них не добралась вода, если начнется прилив, а мы будем далеко.
— Кто-то уже оставил здесь свои вещи, — заметил Томми, указывая на одежду на другом конце камня. Дядя Майк приподнял рваный джемпер и усмехнулся.
— Наши друзья нас все-таки обогнали и уже купаются. Эти джемперы я всегда узнаю.
Теперь и Томми узнал их. Рукава были обрезаны выше локтей, и вид у джемперов был такой, словно их владельцы слыхом не слыхивали о существовании мыла. Он обернулся, оглядывая бухту, но она была пуста.
— Наверное, ныряют вон там за скалами, — сказал дядя Майк. — При отливе там можно поймать крупную рыбу. А при высокой воде камень, на котором мы сейчас стоим, уходит под нее почти весь.
Томми окинул взглядом пляж, с трудом веря, что вода может подняться так высоко. Казалось, песок лежал здесь века, сверкающий и сухой. Между пляжем и глубокой водой тянулась широкая полоса черных камней и водорослей. Здесь можно было здорово проводить время — перепрыгивая крошечные каньоны и переходя вброд миниатюрные речки. Должно быть, вначале это была одна огромная каменная плита. Затем силы природы раздробили ее на куски. Трещины расширились, превратились в темные канавки, где росла трава, и плавали рыбки. В плоских камнях появились выбоины. Он заметил, что всякий раз, когда вдали на камни бесшумно накатывала вода, канавки набухали.
Джилл поставила бутылки с оранжадом в лужу, чтобы они не нагрелись. Пока ее отец разбирал снаряжение, Томми снял ботинки и спрыгнул на песок. Почувствовав под ногами его теплоту, он вновь ощутил нетерпеливое желание бегать и кричать…
Джилл вернулась и посмотрела на него, глаза ее лукаво блестели. Безо всякого предупреждения она толкнула его так, что он шлепнулся на песок и разинул рот от удивления. А она, смеясь, помчалась по пляжу, и косички прыгали у нее за плечами. Томми поднялся на ноги и смущенно посмотрел на дядю, не зная, что делать. Ну, он догонит Джилл, а что потом? Оттаскать ее за волосы? Отругать?
Дядя Майк вздохнул.
— Давай! Она думает, что ты ее не догонишь. Пока ты не покажешь ей, на что способен, она тебя в покое не оставит.
— А вам я не нужен? — спросил Томми.
— Пока нет.
Томми помчался по пляжу. Мышцы его ног работали вовсю. Ноги зарывались в песок, а руками он размахивал так, как будто боксировал. Усталость и напряжение, накопившиеся в его теле за долгие дни путешествия в автобусе, оставляли его. Джилл обернулась, взвизгнула и побежала быстрее. Но он все равно нагонял ее. Наконец она свернула на мягкий сухой песок у скал. Томми догнал ее и схватил за руку. Джилл извернулась, вырвала руку, снова толкнула его и, смеясь, убежала. Томми вскочил и снова догнал ее. На этот раз он обхватил ее колени, и они, хихикая, повалились на песок.
Томми не знал, то ли ущипнуть ее, то ли защекотать. И вдруг смутился, выпустил ее и встал. Джилл тоже встала и посмотрела на него с недоумением. Они отряхнулись от песка.
— Лучше пойдем, поможем твоему отцу, — сказал он деловито.
— Конечно.
Они пошли обратно по песку.
— Ты что, никогда не играешь? — спросила Джилл.
— Конечно, играю. Но я хочу помогать твоему отцу, а еще даже не знаю как.
— Это-то просто, — сказала Джилл. — Смотри!
Она сбежала с песка на полосу камней, покрытых водой. Осторожно шагая по ним, она добралась до широкой наклонной плиты. Следуя за ней, Томми почувствовал, что камни предательски покачиваются у него под босыми ногами. Многие были облеплены острыми коническими ракушками. Они больно впивались ему в подошвы, и он обрадовался, когда добрался до плиты. Ее поверхность напоминала огромный кусок швейцарского сыра. Некоторые отверстия были не больше сложенных чашечкой ладоней. В других вполне можно было хоть ванну принять. Джилл встала на колени возле лужи, наполненной морской водой.
— Вот это и есть литоральная лужа, — сказала она.
Когда Томми наклонился над лужей, даже рот раскрылся у него от восторга. Он словно смотрел в прекраснейший круглый аквариум, наполненный кристально чистой морской водой. Крошечный кусочек океана, оставленный отливом. Дно лужи блестело мелкими осколками ракушек, которые волны переработали в грубый песок. Между обломками камней в розовых и зеленых пятнах колыхались лиловатые водоросли. Среди них сновали крошечные рыбки.
- Нашествие упырей - Р. Стайн - Детские остросюжетные
- Тайна мраморного херувима - Фиона Келли - Детские остросюжетные
- Тайна спирального моста - Диксон Франклин У. - Детские остросюжетные
- Тайна спирального моста - Франклин Диксон - Детские остросюжетные
- Тайна кожаного чемодана - Фиона Келли - Детские остросюжетные
- Фальшивый лорд - Фиона Келли - Детские остросюжетные
- Тайна вредного коллекционера - Мэри Кэри - Детские остросюжетные
- Кто украл коалу? - Келли Оливер - Прочая детская литература / Детские остросюжетные
- Тринадцатый час ночи - Влодавец Леонид Игоревич - Детские остросюжетные
- Синяя улика - Фиона Келли - Детские остросюжетные