Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И – пошла, обмирая от страха и волнения. Но когда Костя объявил со своей обаятельнейшей улыбкой, что все останется по-старому, она не выдержала:
– По-старому – это как?
Да, Маруся была курицей. Временами овцой пушистой, как говорила ее бабушка. Но характер у нее имелся, и в самый неожиданный момент он вставал во весь рост.
– Все как обычно. – Они сидели на скамейке в парке и пили кофе в стаканчиках.
– Обычно – это что?
Костя пожал плечами и виновато улыбнулся.
– Обычно – это обычно.
– Значит, ты на мне не женишься? – допытывалась Маруся.
Она так и слышала негодующий возглас Нинки: «Громова, ты сошла с ума, разве так можно говорить мужику?» и робкий голос бабушки: «Ну что ж ты ведешь себя так, как девица расхристанная». Но ей было уже все равно.
– Марусь, ну сама посуди… Настюхе три годика, как я могу ее оставить?
– А раньше, значит, мог, когда мне лапшу на уши вешал?
– Я думал… – И здесь он не закончил фразу…
Маруся резко дернула рукой, и черный кофе вылился на белоснежную Костину рубашку. Он вырвался к ней на свидание в обеденный перерыв.
Она встала со скамейки и пошла быстрым шагом, с трудом удерживаясь от рыданий.
Слезы все-таки прорвались наружу, Маруся свернула в какую-то подворотню и рыдала там, забившись в закоулок. Рыдала всю дорогу, когда ехала обратно домой. Бежать, бежать куда глаза глядят. Нужно срочно куда-нибудь уехать.
Дома какое-то время она бесцельно ходила из угла в угол. Затем разделась и юркнула под одеяло. План на завтра был прост. Ей нужно было снять наличность и забронировать тур на две недели на Мальдивы или Сейшелы, и там расслабиться по полной, чтобы в голове осталась лишь пустота и только ненавязчиво, убаюкивая, шелестели волны. Расслабиться, лежать в джакузи или маленьком бассейне и смотреть на океан – без всяких мыслей, пока в глазах не станет темно от напряжения. Просто смотреть. А потом есть фрукты и купаться. А можно и не купаться, просто погрузиться в воду: половина тела на берегу, половина – в океане. И качаться от прилива-отлива, как водоросль.
Это то, что ей сейчас позарез необходимо, – тупой отдых. А что будет дальше, она даже и не хочет загадывать, потому что «завтра» и «дальше» совершенно не для нее. Это для других – для тех, кто может и хочет строить планы. А у нее нет никаких планов, нет завтрашнего дня. Ее будущее украли, укоротили, обкорнали.
Маруся вновь зарыдала. И уткнулась носом в подушку.
– Бабушка, – прошептала она. – Если бы ты только знала, как мне плохо. Твоей Марусе, Русеньке…
С матерью отношения были поверхностными и с годами все более и более сходили на нет, пока не свелись к телефонным звонкам, происходившим строго раз в месяц. Это не считая дня рождения и Нового года. Бабушка всегда была для Маруси самым близким и родным человеком. Мать, оставшись одна после смерти отца, активно устраивала свою жизнь; она хотела жить, а не «догнивать в этой стране». Она так и говорила, оттопырив нижнюю губу, и ее глаза при этом наливались слезами – от жалости к самой себе, от того, что она прозябает с Марусей на руках, а мужа хорошего как нет, так и нет. А на слова бабушки – «неси свою ношу достойно» – мать обычно отмахивалась или начинала плакать. Счастье для матери спустилось сверху, как воздушный шарик, в виде немца Ганса Швеценбомбера. При этом маман своему счастью не верила – она поминутно смеялась, подбегала к зеркалу и лихорадочно поправляла волосы. Когда она объявила, что выходит замуж и уезжает в Германию, Елизавета Федоровна поджала губы, а Маруся ударилась в слезы. Ей почему-то показалось, что мать уезжает куда-то в темный непролазный лес, такой, какой был на картинке к сказке братьев Гримм «Ганс и Гретель», – и уже не вернется.
– Мы скоро уезжаем! – Мать наклонилась к Марусе и потрепала ее по щеке. – Зайчишка!
«Зайчишка» разревелась. Она была уже большой девочкой – девять лет, но не могла себе представить, как она уедет непонятно куда, оторвется от своей любимой бабули. Кончилось тем, что мать уехала одна, потом у нее родился сын и ей стало совсем не до Маруси… А та осталась с бабушкой, не размышляя о том, что жизнь могла сложиться как-то по-другому…
Маруся незаметно уснула. Но сон был беспокойным. Во сне ей снилось, что кто-то бежит за ней, а она мчится изо всех сил, проваливается в какую-то яму, потом выбирается и снова бежит…
Голова утром была тяжелой. Проверив мобильный, Маруся увидела, что звонил Марк. К черту!
Утро она обычно начинала с чашки крепкого кофе. Чашка была большой – пол-литровой, с изображением Биг-Бена. Кофе Маруся пила маленькими глотками, забравшись с ногами на уютную банкетку, прикорнувшую в углу. Включала радио и под монотонные звуки – бу-бу-бу – постепенно просыпалась, оживала, чувствуя, как с каждым глотком в нее вливались силы, и она переполнялась бодростью и радостью, как воздушный шарик, который вот-вот взлетит. Она просыпалась и засыпала с именем Кости, ей почему-то представлялось, что он тоже вспоминает о ней и ворочается с боку на бок. О его жене Маруся старалась никогда не думать, как будто бы ее вовсе не было. Но оказалось, что она все-таки была, это Маруся выдумала себе несуществующую жизнь, расписала ее яркими красками, и – зря! Она, как шарик, сдулась и упала на землю. Все! Слезы капали в чашку с кофе, но начиналась новая жизнь, и надо было составить план действий и неукоснительно его придерживаться. Первым пунктом стояло – УЕХАТЬ.
Маруся заглянула в чашку. Кофе оставался на дне, но голова была тяжелой и сонной. Нужно снять все деньги с карточки и прикинуть: куда она может улететь и насколько. Она возьмет билет в один конец – так проще. И надежней. В смысле, что все контакты с прошлой жизнью окончательно оборвутся, и возвращаться никуда не придется. Да и не ждут ее нигде. И никому она не нужна.
Маруся тряхнула головой. Это, пожалуй, лучший выход.
Она заехала к Нине и рассказала все. Та расцеловала подругу и сказала, что когда одним подлецом в твоей жизни становится меньше – нужно радоваться…
– Ну да… – криво улыбнулась Маруся, накручивая волосы на палец.
– Именно так, – твердо проговорила Нина, прокручивая фарш для котлет. – Съезди куда-нибудь, отдохни….
– Хорошо, – согласилась она. – Я оставлю тебе ключи.
– О’кей. Я буду приходить к тебе и поливать цветок.
– Сделай милость. А то бонсай не доживет до моего столетия.
– Доживет. И бонсай, и ты. Сейчас ученые бьются над продлением жизни. Так что все шансы отпраздновать стольник у нас есть и закатить по этому поводу грандиозную вечеринку с танцами и выпивкой.
– Отлично. Так и запишем в памятном календаре для событий…
– Ты шутишь…
– И что?
– Мне это нравится, – заключила Нина, отправляя ложку фарша в рот.
– Нинка! – с отчаянием закричала Маруся. – У тебя будут, как это… глисты…
– Ни-ког-да. И вообще раньше люди ели сырое мясо, и ничего. А теперь разнежились и обабились. От этого и все проблемы.
И все-таки Маруся решила обмануть подругу. Она скажет ей, что купила путевку в Таиланд, а сама сбежит в другое место. Не хотелось никому давать свои координаты. Сбежать куда глаза глядят. Навсегда. Потом она напишет Нинке письмо. И все объяснит. Но это будет позже.
Наверное, есть люди, которые обладают врожденной интуицией и вообще чувствуют грядущие неприятности и катастрофы. Маруся к числу таких людей явно не относилась. Ну почему она не заметила ноги, торчащие из-под рекламной стойки в углу?! Вернее, заметила краем глаза, но не зафиксировала в мозгу. Торчащие ноги бросились бы в глаза более внимательному человеку, но не ей. Впрочем, она была в таком состоянии все эти дни… Это точно… Эх, курица, как иногда говорила ее закадычная подружка Нинка. Курица и есть! Маруся снимала деньги с банковской карты в универмаге. Никого не было. Ну да, ноги не в счет, тем более что она не обратила на них внимания… И когда деньги крутились в банкомате с легким шелестом, раздался слабый крик слева и звук падающего тела. Маруся обернулась. Около нее упала женщина – лет сорока пяти, растрепанные волосы и испуганный вид. Сумка женщины отлетела к двери. Маруся кинулась поднимать несчастную.
– Ну что же вы так? – пробормотала она. – Больно упали?
– Кажется, подвернулась нога, – хриплым голосом сказала женщина. У нее были крупные руки в золотых кольцах. – На ровном месте, как говорят.
– Ваша сумка. – Маруся подняла сумку с пола и протянула хозяйке.
– Да-да, спасибо, – женщина поднялась и, прижимая к себе сумку, попятилась от Маруси бочком. – Спасибо.
– Да не за что, – Маруся выдавила из себя улыбку. – Больше не падайте.
Женщина ушла. Маруся проводила ее взглядом, и тут ее словно ударило током, и она подскочила к банкомату.
Карточки не было! Не было и денег!
– Бли-и-и-н! – прошептала она пересохшими губами. – Только этого еще не хватало.
Но как же это случилось? Как? И вдруг вспомнились ноги, торчащие из-под плаката, упавшая женщина. Это был заговор мошенников, ее просто разыграли, а она поддалась. Нужно срочно звонить в банк, чтобы заблокировали карту. Трясущимися руками Маруся набирала телефон банка, но почему-то никак не могла дозвониться. Когда же ей ответили, то оказалось поздно, с ее карты сняли всю имевшуюся на тот момент наличность.
- Последний амулет Блаватской - Екатерина Барсова - Детектив
- Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима - Детектив
- Многие знания – многие печали. Вне времени, вне игры (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Наш маленький Грааль - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Сильные страсти под жарким солнцем - Мария Жукова-Гладкова - Детектив
- Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Эд Данилюк - Детектив
- Раб лампы - Наталья Андреева - Детектив
- Золотые ласточки Картье - Екатерина Лесина - Детектив
- Призрак - Роберт Харрис - Детектив
- В любое время могу бросить... - Эд Макбейн - Детектив