Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут на кухонном шкафчике между стопкой тарелок и открытой коробкой кукурузных хлопьев она заметила записку. Паула узнала почерк Стеф.
Молодая женщина решительно направилась к желтому коттеджу, изо всех сил забарабанила в дверь. Открыла Стеф.
— Привет, у нас все нормально, — поспешила она успокоить рассерженную Паулу. — Клэр уже сделала уроки и сейчас смотрит телевизор.
Паула не слушала, она метнулась мимо нее в гостиную с обшарпанной мебелью и выцветшими ковриками на полу. В комнатах горели все лампы, их яркий свет отражался на всех гладких поверхностях: на дубовом паркете, натертом до блеска, на свежеокрашенных молочного цвета стенах, на оконных стеклах. Из кухни доносился приятный запах каких-то экзотических специй — там явно готовили ужин. Паула вдруг поняла, что она очень голодна, — с самого утра ничего не ела.
Клэр сидела на полу перед телевизором, на овальном коврике ручной вязки. Ее сиреневый рюкзак лежал перед ней на полу. Девочка смотрела какую-то передачу про животных и одновременно слушала музыку в CD-плеере. У нее за спиной на диване лежала худая негритянка лет пятидесяти — шестидесяти.
— Клэр! — позвала Паула.
Девочка притворилась, что не слышит.
— Клэр, я с тобой разговариваю, сейчас же сними наушники! Она старалась говорить строго, но спокойно, как и положено хорошей матери.
— Я, кажется, говорила тебе, чтобы ты не выходила из дома? Девочка даже не посмотрела на нее.
— У вас по соседству, в зеленом коттедже, что-то случилось, туда приехала полиция, — начала объяснять Стеф.
Зеленый коттедж и впрямь был тот еще притон. Перед ним вечно парковались байкеры, дом был в ужасном состоянии. Паула не сомневалась, что там торгуют наркотиками.
— Я решила пойти проведать вашу дочь, увидела, что бедняжка напугана, и пригласила ее к нам. Я сказала ей, вы не будете на нее сердиться.
— До тебя невозможно дозвониться, — сказала Клэр, даже не повернувшись и так и не сняв наушники. Видимо, решила показать характер. Думает, в гостях Паула не станет ее ругать.
— Надо было продолжать звонить до тех пор, пока я не отвечу, — негодовала Паула.
На самом деле она забыла включить телефон, когда закончила дежурство в больнице. После работы Паула зашла в какой-то бар, немного выпила, посидела там с полчаса, а потом поехала домой и добралась не позже обычного.
— Ты не должна никуда уходить из дома! — строго повторила она.
Тут опять вмешалась Стеф. Она взяла Паулу под локоть и указала ей на женщину, лежащую на диване.
— Познакомься, Паула, это Мэрили.
Похоже, Мэрили была не в состоянии встать с дивана. На столике у изголовья Паула увидела стакан с водой, носовой платок и пачку салфеток. Возле дивана стояла пластиковая урна. Мэрили полулежала на подушках, укрытая белой простыней. Ее ноги были как-то неловко подогнуты, а левой рукой она обхватила себя за шею, при этом рука ее все время дрожала, словно испуганный зверек. Женщина смотрела на экран телевизора и при этом так блаженно улыбалась, словно наблюдала самое прекрасное зрелище на земле.
Стеф тронула Мэрили за плечо, та медленно отвела взгляд от телевизора.
— Мэрили, это Паула.
Мэрили протянула Пауле здоровую руку, но не совсем удачно: намного правее, чем надо. Потом рука вообще отказалась повиноваться своей хозяйке и принялась раскачиваться в воздухе. Паула кое-как дотянулась до дрожащей ладони и слегка пожала ее. На ощупь кожа была сухая и очень холодная.
Женщина улыбнулась и сказала что-то на непонятном языке. Паула вопросительно посмотрела на Стеф, и тогда Мэрили вполне отчетливо произнесла:
— Я тебя съем.
— Что вы сказали?
Паула не поверила собственным ушам.
— Это традиционная форма приветствия в ее племени, — пояснила Стеф. — Мэрили родом из Папуа — Новой Гвинеи. Кстати, Мэрили, а ведь Паула — мама твоей любимицы Клэр.
— Ах да, конечно, — с трудом выговорила Мэрили. Она как-то уж слишком интенсивно артикулировала, а ее губы постоянно норовили расплыться в улыбке, мешая правильно произносить слова. — Какая милая девочка, — продолжала она, причем было непонятно, кого она имеет в виду: Клэр или Паулу. Потом ее левая рука, обнимавшая шею, сама собой соскользнула, словно шарфик, и упала на грудь. Мэрили опустилась на подушки и, по-прежнему безмятежно улыбаясь, уставилась в телевизор.
«Да что с ней такое, черт возьми?» — подумала про себя Паула
— Мы собираемся ужинать, поешьте с нами, — предложила Стеф.
— Нет, мы, пожалуй, пойдем, — отказалась Паула.
На самом деле ей очень хотелось остаться. Дома холодильник был совсем пуст. А тут в воздухе витали такие невероятные кулинарные ароматы…
— Оставайтесь, — настаивала Стеф, — вам же вроде всегда нравилась наша стряпня.
Это была чистая правда. Весь прошлый месяц Паула и Клэр питались в основном тем, что приносила им Стеф.
— Ладно, мы останемся, только недолго, — согласилась Паула. Стеф проводила их в столовую. Почти всю комнату занимал длинный стол под белой скатертью, накрытый на десятерых. При этом за столом еще оставалось немного свободного места.
— Сколько вас здесь? — поинтересовалась Паула.
— Семеро, — ответила Стеф, проходя в кухню.
— А у вас тут совсем не тесно.
Паула села к столу и увидела перед собой высокую зеленую бутылку.
— Можно мне вина? — попросила она. Ей вдруг очень захотелось выпить чего-нибудь покрепче.
— Сейчас-сейчас, — заторопилась Стеф.
Она вернулась в столовую, неся стаканы. Вместе с ней к гостям вышла молоденькая негритянка лет восемнадцати-девятнадцати. Она представилась, но Паула не расслышала, как ее зовут: не то Таня, не то Тоня. В руках она держала огромную голубую тарелку с маисовыми лепешками. Паула не раз видела эту девушку: та часто прогуливалась с ребенком мимо их дома. На улице сразу бросалось в глаза, что молодая мама хромает, но здесь, в доме, это было почти незаметно.
Стеф налила всем вина, но не села: она стояла и словно ждала чего-то, потом вздохнула и выдержала паузу. Больше никто в столовую не шел.
— Прошу всех к столу, — наконец сказала Стеф достаточно громко, чтобы Мэрили тоже могла слышать.
Тоня — да, ее точно звали Тоня, — взяла лепешку и передала тарелку дальше. Паула принялась за еду. Лепешки оказались особенно вкусные: они были с начинкой из сметаны, сальсы и помидоров. Еще в начинку были добавлены кусочки мяса, так тщательно выдержанного в каком-то особом маринаде, что Паула так толком и не поняла, что это было: не то свинина, не то курица, не то соевый заменитель.
Тоня и Стеф все время смотрели на Паулу. Их лица были непроницаемы, но молодой женщине казалось, что они как будто чего-то ждут. Паула облизала остатки соуса с губ.
— Спасибо большое, очень вкусно, — поблагодарила она радушных хозяек.
Стеф улыбнулась и подняла бокал.
— На здоровье! — ответила она.
Тоня повторила этот не то вежливый ответ, не то тост. Паула тоже подняла бокал, и они выпили. Вино по вкусу чем-то напоминало бренди, но при этом было густое и очень сладкое. Тоня кивнула в ее сторону и что-то прошептала. Стеф принялась толковать с Мэрили на непонятном языке. Потом Паула заметила, что Стеф с трудом сдерживает слезы, и ей стало не по себе.
— В чем дело? — встревожилась она.
Ей вдруг расхотелось есть и пить. Она поставила стакан на стол. Тут явно было что-то не так. Паула в задумчивости смотрела на горку маисовых лепешек и темное вино в бокалах. Что-то ей все это напоминало. Черт возьми, так ведь ей тут, похоже, устроили не ужин, а самое настоящее причастие!
— Эй, что здесь происходит? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие.
Стеф вздохнула и смущенно улыбнулась.
— Мы очень переживали за вас: за тебя и твою дочь. Клэр все время сидит дома одна, а ты, похоже, до сих пор не можешь оправиться после ухода мужа.
Паула уставилась на нее, чувствуя, как в ней закипает возмущение. Проклятые самодовольные ханжи! Неужели они таким вот нелепым образом обращают людей в свою веру? Да какое они право имеют вмешиваться в чужую жизнь!
— Клэр как-то даже сказала мне, будто ты подумываешь о самоубийстве.
Паула вскочила из-за стола, едва не опрокинув стул. Ее сердце бешено колотилось. Тоня смотрела на нее с искренним сочувствием. Такая зануда!
— Чего вам еще наговорила Клэр? Неужели вы всерьез верите всему, что болтает ребенок?
— Паула, дорогая…
Но женщина уже больше ничего не хотела слышать. Она выбежала из столовой и направилась в гостиную. Стеф бросилась за ней.
— Клэр, нам пора! — позвала она дочку, стараясь не повышать тон, хотя ей очень хотелось закричать.
Клэр, однако, не сдвинулась с места. Она сидела и испытующе смотрела на Стеф, словно спрашивала у нее совета или разрешения. Это окончательно вывело из себя Паулу.
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Приемный пункт - Анна Ли - Социально-психологическая
- Путеводитель - Сергей Елисеенко - Социально-психологическая
- For сайт «Россия» - Кира Церковская - Социально-психологическая
- Вещь - Анна Драницына - Социально-психологическая
- Клан Идиотов - Валерий Быков - Социально-психологическая
- Дроби. Непридуманная история - Наташа Доманская - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Куколки - Джон Уиндем - Социально-психологическая
- Дорога в сто парсеков - Советская Фантастика - Социально-психологическая
- Бункер. Иллюзия - Хью Хауи - Социально-психологическая