Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эфраим де Линьер отправился к бывшей маркизе д'Арси, чтобы предложить ей свою помощь. Он встретил на улице Флери де Френэ, и тот увлек его по дороге в сад Пале-Рояля. Былой ветреник уже утратил кое-что из своего революционного энтузиазма. Он встрепенулся, однако, как боевой конь, услышав голос оратора, произносившего, стоя на стуле, речь. Лицо Флери вдруг отупело и стало восторженным, рука подстрекающе сжимала локоть равнодушного друга. Эфраим де Линьер не слушал слов речи, он с сожалением оглядывал сограждан. Они казались ему нищими, столпившимися за подаянием, чтобы отойти, увы, с пустой деревянной чашкой и напрасно протянутой рукой. Ему стало стыдно своих внутренних богатств, он освободился из рук Флери и бежал, опрокинув несколько соломенных стульев.
Он встретился с Марселиной д'Арси так, как если бы не было этих многих месяцев, разделявших их. Его помощь она приняла с естественной благодарностью. Никогда не была она так сдержанна и так замкнута в круге невысказанных мыслей. Эфраим де Линьер предчувствовал близость великих решений. Его сердце разрывалось от счастья, когда с искусственно церемонным лицом отводил он глаза в сторону и, взглянув на часы, спешил прикоснуться безжизненными губами к маленьким пальцам и отвесить поклон. Как был бы доволен он, если бы мог оглянуться, увидеть позади улыбку Марселины, услышать беззвучный смех, переходивший в тихие слезы, капавшие крупными каплями из ее прекрасных глаз. Оставшись одна, она удивлялась теперь звуку собственного голоса и однажды застигла себя, садясь в ванну, распевающей беззаботно песенку девичьих лет.
Преследования террора выпали на их долю в разгаре этих недоговоренных идиллий. В заботах о маркизе д'Арси Эфраим проявил несвойственную ему энергию. Предусмотрительность его управляющего спасла их обоих от неминуемой гибели. Этот преданный человек не только закопал деньги в саду, но и доставил их в Париж, преодолев тысячи затруднений. Гражданин Линьер оказался снова богат, но если богатство не было в силах вовсе избавить кого бы то ни было от революционного правосудия, оно могло задержать его совершение на некоторый срок.
История тех трагических времен рассказывает о некоем докторе Пти, который из несчастий других сумел сделать выгодное для себя ремесло. В противоположность своей кличке, доктор Пти был высок и широкоплеч. Оливковый цвет кожи и жесткость черных как уголь волос изобличали в нем мальтийца или сицилианца; никто, впрочем, не знал настоящего его имени. В очень удачно выбранный момент он снял в аренду дом для умалишенных в окрестностях Парижа в Роморантэне. Первой его заботой было очистить этот дом от одних пациентов, чтобы приготовить его для других.
Гильотина соглашалась ждать тех, чьи умственные способности находились не в полном порядке. К счастью, в бурные времена революции было не слишком легко решить, кто именно находится в здравом уме. Доктор Пти нашел способы исключить из этого опасного состояния всех, для кого оказалось место в его заведении. Пациенты платили ему очень дорогой пансион. Когда с ним спорили, он улыбался и коротко отвечал, что для сохранения здоровья и жизни не следует жалеть никакой платы. Он был, разумеется, прав, потому что из Роморантэна была только одна дорога — в обычную тюрьму и на эшафот.
Эфраим де Линьер и Марселина д'Арси после тысяч волнений и хлопот оказались пансионерами доктора Пти. Развязка, о которой мечтал Эфраим, наступила. Он понял это, оглядев как во сне грязные комнаты с обвалившейся штукатуркой и наскоро расставленными кроватями, коридоры, наполненные шумными, разнообразно одетыми людьми, старающимися скрыть под искусственной веселостью тревогу своего положения, мрачных надсмотрщиков, алчных прислужниц и самого доктора Пти, быстрым шагом совершающего обход, бесстрастно выслушивающего гневный окрик одних и униженные просьбы других, чтобы скорее, укрывшись в своем бюро, предаться таинственным вычислениям. В первые дни Эфраим де Линьер почти не нашел, впрочем, случая размышлять. Он был поглощен маленькими заботами, незаметными самопожертвованиями, необходимыми ухищрениями. Он вздохнул облегченно, только устроив сносное существование в этих стенах ужаса и отчаяния для Марселины д'Арси.
Он окружил ее самым нежным вниманием в этом обществе, где беспокойно сверкали глаза, болезненно румянились щеки и щемяще звучал смех. Люди и в этом положении, однако, проводили время каждый по своим склонностям. Одни искали компании, в то время как другие стремились к уединению. Некоторые берегли каждую монету, продлявшую на несколько минут пребывание их в убежище доктора Пти, в противоположность тем кто, не думая о завтрашнем дне, сыпали серебро и ассигнации щедрой рукой. Как всюду и везде, здесь были мелочные и великодушные, унылые и веселые, суетные и созерцательные, благочестивые и не верящие в Бога.
Эфраим де Линьер и Марселина д'Арси оказались не слишком согласными и здесь в своих привычках и тяготениях. Он с волнением ждал каждый день вечера, мечтая о прогулке в запущенном саду роморантэнского заведения. Там пахло плесенью от заглохшего пруда; поваленные скамьи, опустошенные цветники, разбитые гипсы, недействующие фонтаны напоминали и там о пронесшихся вихрях революции. Но садящееся солнце все еще золотило верхушки дерев, внушая обещание будущей, вечной и великолепной жизни, и первая звезда, светящаяся в багровом и дымном небе Парижа, казалась посланницей не оставивших человечество божеств.
Как раз в эти часы Эфраим де Линьер не всегда мог увлечь в свежеющий сад свою легко впечатлительную подругу. Ее занимало разнообразие судеб и характеров окружавших ее. Она не уставала слушать рассказы пансионеров и пансионерок доктора Пти, смеясь их шуткам и аплодируя остротам. На террасе расставляли столы и зажигали свечи, трактирщики присылали корзины кушаний и ящики вин. Высоко подняв бокал, заявлял иной расточитель, что ему не терпелось заглянуть в бездны Эреба. Женщины не были скупы на улыбки, пожатия рук, поцелуи. Подчас открыто составившиеся у всех на глазах пары искали угла, еле отделенного занавеской. Музыка опьяняла сердца, и жажда забыть действительность творила мгновенных актеров, разыгрывавших импровизированные комедии. Привлеченный блеском их диалогов, выходил доктор Пти из своего бюро и отечески любовался зрелищем.
Марселина тешилась мрачной веселостью своих новых друзей, тогда как Эфраим не находил в том ни малейшего утешения. Он все время помнил, что часы и минуты жизни были для них обоих точно сосчитаны, и с горечью чувствовал, как каждое мгновение проваливается безвозвратно в бездны времен. Когда в стенах роморантэнского заведения появился Флери де Френз, он по старой привычке обратился к нему за советом. Флери похлопал его по плечу и разразился веселым смехом. «Ах, мой добрый Эфраим! — воскликнул он, — какими мы все, и ты в том числе, были глупцами!»
- Невеста рыцаря - Эми Фетцер - Исторические любовные романы
- Злая жена (Андрей Боголюбский) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Любовь без преград - Моника Маккарти - Исторические любовные романы
- Скандальная дуэль - Дон Мактавиш - Исторические любовные романы
- Симфония любви - Кэтрин Сатклифф - Исторические любовные романы
- Исцели меня любовью - Кэтрин Дэннис - Исторические любовные романы
- Еще одна из дома Романовых - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Ангел в моей постели - Мелоди Томас - Исторические любовные романы
- Леди Опасность - Сьюзен Робинсон - Исторические любовные романы
- Меридон - Филиппа Грегори - Исторические любовные романы