Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Короче, можно было бы объяснить старику на пальцах ту Историю, о которой он пока не ведает, нет пока которой. Можно, но не нужно. Не для того Игорь пришел в этот мир, в это время, в эту память…
А для чего пришел?..
Звезды над головой висели неподвижно, и, если прищуриться, небо превращалось в тонко нарисованный театральный задник из какого-нибудь виденного в детстве спектакля — ну, скажем, из «Синей птицы».
— В Москву бы скорей… — мечтательно протянул Игорь.
— Далеко до первопрестольной. Тут верстах в пятидесяти городок есть, помню…
— А Пеликан где, сказал, будет?
— Бог ему судья. Кто что про Пеликана знает?
— Жалко.
— Никак соскучился?
— Да нет, так просто…
А ведь соскучился, а, Бородин? Соскучился по Пеликану, по тайне, что с ним рука об руку ходит, по улыбке его, по приговорке глупой: «Ехали бояре». Кто такой Пеликан? Что за прозвище дурацкое, птичье? И не просто птичье — Сорока или Орел, а экзотическое, броское. Леднев зовет его по-человечески: Григорий Львович. Но Пеликан вроде бы обижается, во всяко. м случае, делает вид, что обижен. Зови меня птичьим именем — и все! Вот нос у него, конечно, здоровущий — может, оттого?..
Он появляется и исчезает как бог на душу положит: только-только возник, а через пару часов его и след простыл. Но идет параллельным курсом с Ледневым и Игорем, в те же края движется.
Игорь спрашивал его, кто он такой и откуда.
Смеется, отшучивается: «Пеликаны — птицы вольные, южные»… Странный человек. Да, хорошо, что вспомнил:
— Павел Николаевич, а кто в Лежневке?
— Не понял тебя.
— Красные или белые?
— А хоть зеленые — все люди.
Ну уж так! У Игоря на этот счет другое мнение имелось.
— А все-таки?
— Не знаю, Игорек. Придем — посмотрим.
— Не поздно ли будет?
— Кого ты боишься? Красных? Белых?
— Зеленых… — буркнул, не желая объяснять в тысячный раз, чтоб не возвращаться к утомительному старому спору. Старику только повод дай… Забавно; сколько они идут, а все как-то получается, что ни белых, ни красных в лицо, так сказать, не встречали. В какую деревню ни зайдут — пусто, никто постоем не стоит. Объясняют: были, вот-вот снялись. А кто был? Когда одни, говорят, когда другие. А какие лучше? Молчат, мнутся. Это-то понятно, боятся прохожих людей. Скажешь: красные хороши, а вдруг белым донесут? И наоборот.
Люди…
По-ледневски: выжить хотят.
Сказал о том Пеликану, а он смеется.
— Ишь, чего придумал, ехали бояре! Они, брат, честнее нас с тобой живут и жить будут. И молчат, потому что врать не хотят, а как по правде — не знают еще.
Игорь ему напомнил услышанное:
— У стариков Чеховых двух дочерей белые запороли.
А Пеликан опять смеется.
— Верно! Так в деревне, ехали бояре, красных пока не было. Вот они и не знают, сколь дочерей те запорют.
Игорь возмущался:
— Ну, знаешь, говори, да не заговаривайся!
А Пеликан смотрел на него хитрым глазом, другой сощурив до щелочки, спрашивал вроде начальнически:
— За красных страдаешь, милок?
И весь разговор. Ах, Пеликан, Пеликан, Григорий Львович…
Старик Леднев, профессор исторический, заворочался, устраиваясь поудобнее, сказал сонным голосом:
— А не мудренее ли утро вечера? Ложись, Игорек, спи, родной, завтра ра-а — аненько разбужу, чуть свет. — И захрапел. Засыпал, он всегда, как младенец, ни о какой бессоннице не слыхал, пилюль в котомке не носил.
А Игорь не спал. Закрыл глаза, потом снова открыл и увидел другой лес, еще светлый, предвечерний, прозрачный, и тропинку, протоптанную сотнями ног, и сломанную скамью, и рогатку березы. Дома он уже был, дома.
3
Что все это было?
Сон наяву? Расшалившаяся фантазия? Воображение, столь же болезненное, сколь и богатое?..
Или иначе. Традиционное путешествие во времени? Шаг в другой мир? Сложная наведенная галлюцинация?..
Если бы Игорь Бородин любил научную фантастику, то он запросто мог бы применить такие термины, как, например, «нуль-переход» или еще почище — «нарушение целостности пространственно-временного континуума». Щедрые на выдумку фантасты лихо объяснили бы все и вся, подвели бы научную базу — на уровне доброй гипотезы, навсегда заклеймив случившееся, как, скажем, «эффект Бородина». Каково, а?
А в общем-то никак. И ответ на естественный вопрос — что все это было? — увы, не существовал. Игорь и не задумывался над объяснением, просто шел к березе и…
Кстати, береза, как оказалось, прямого отношения к переходу не имеет. Однажды, опасаясь, что встретит родителей, возвращающихся с работы, что начнутся вопросы: куда? зачем? когда вернешься? — Игорь ушел в прошлое прямо из дома, из собственной комнаты. Не в березе дело — в самом Игоре. В чужую память можно путешествовать с любого вокзала. Просто с двойной березой связано самое первое путешествие, а Игорь всегда был склонен романтизировать приметы места…
Но между тем контрольная грянула в свое время, то есть в наше — время памяти Игоря и Валеры Пащенко, у которого память была похуже, чем у приятеля: плохо он запоминал формулы, всякие физические законы, считал себя прирожденным гуманитарием. Однако списал все умело, без ошибок, не вызвав никаких подозрений у физика. А уж радости-то потом!..
Хлопнул Бородина по плечу.
— Это дело надо отметить.
— Каким образом? — заинтересовался Игорь, поскольку пащенковская формулировка наталкивала на известный вывод.
Но спортсмен Валера Пащенко остался верен себе.
— Есть предложение, — сказал он. — Идем в гости.
— К кому?
— К Наташке Яковлевой.
Это предложение стоило обдумать.
— Повод?
— А так.
Хороший повод, убедительный.
— У тебя что, сегодня тренировки нет?
— Угадал! Так идем или как?
— А не выгонит? — все-таки усомнился Игорь.
— Нас?! Хо-хо! Она будет рада неземной радостью, ибо… — Тут он задрал к небу указательный палец, значительно потряс им где-то на уровне второго этажа, но разъяснять свое «ибо» почему-то не стал. — А к ней, между прочим, подруга прирулила.
— Что за подруга? Откуда знаешь?
— Ответ первый: с подружкой Натали купалась в море. Ответ второй: сама сказала.
— Убедил. Тронулись.
И тронулись, благо идти недалеко. А к березе Игорь решил позже пойти, не уйдет от него путешествие…
Семнадцать лет, славный возраст, его понять надо. И Натали, одноклассница милая, недурна собой, волнует сердца свэрстников-акселаратов, а уж подруга, загадочная незнакомка с черноморским загаром — тут, как говорится, без вариантов, тут двух мнений не существует: спешить, знакомиться, побеждать, немедля, немедля. «И очи синие бездонные цветут…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Ад - это отсутствие бога - Тед Чан - Научная Фантастика
- Тебе нравится, что ты видишь? - Тед Чан - Научная Фантастика
- История твоей жизни - Тед Чан - Научная Фантастика
- Алмазный Гепард (Буйство во Времени - 1, часть 1 и 2) - Слай Аллес - Научная Фантастика
- Вернуть время вперёд. Сёрфинг через чёрно-белые дыры - Александр Беард - Научная Фантастика
- Ряд волшебных изменений милого лица - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- Коричневые ампулы - Михаил Беляев - Научная Фантастика
- 05-Мой престол - Небо (Дилогия) - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- 07-Требуется чудо (Сборник) - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- Ученик Герострата - Сергей Шаров - Научная Фантастика