Форма входа
Читем онлайн От Белого моря до Черного - Алексей Стражевский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Совершенно верно, но не только это. Мы будем облегчать труд лесорубов. Уже сейчас в большинстве леспромхозов почти не осталось ручного труда. В семилетке комплексная механизация будет завершена. Но и это еще не все. — Алексей Васильевич помедлил. — Вы бывали на лесопунктах?
— М-м… так, заезжал…
— Значит, имеете представление. Что такое лесопункт? Это, что ни говорите, глушь лесная. Конечно, есть там теплые дома, электричество, радио, достаточно продовольствия. Но людям этого мало. Мы построим благоустроенные лесные городки, покроем асфальтом улицы и тротуары, проведем газ, разобьем скверы. А потом ведь и столице нашей лесной, самому Архангельску, пора преображаться. Еще несколько лет назад тут вообще ничего не строилось, а старые дома приходили в ветхость. За последнее время положение изменилось. Вы заметили наши стройки? Это только начало. Будут целые кварталы домов, будет мост через Северную Двину, будут новые бетонированные причалы в порту. Лет через пяток Ахрангельска не узнать!..
Дерево и вода
Яркий и теплый полдень. Наш «газик» после нескольких дней неподвижности, словно застоявшийся конь, резво бежит по асфальту.
Движение умеренное. Шоферы ездят осторожно, при поворотах добросовестно огибают центр перекрестка, зато сигналят без стеснения, где надо и главным образом где не надо. Мы придерживаемся московской традиции, едем без сигнала, притормаживая в людных местах. Старушка, завидев молчком подкрадывающийся к ней автомобиль, заподозрила нас в коварном намерении переехать ее и сердито ругается по нашему адресу.
Мы едем на Соломбальский бумажно-деревообрабатывающий комбинат, известный своим крупнейшим в Европе лесопильным производством.
Лесопильных заводов в Архангельске несколько десятков, все они расположены на берегу Северной Двины или ее рукавов и все очень похожи один на другой. Такой завод разделен осевой линией на две части: по одну сторону — штабеля бревен и пилорамы, по другую — склад пиломатериалов, целый городок высоких штабелей.
Соломбальский комбинат отличается не только более сложной планировкой, но в первую очередь масштабами. Если на обычном лесозаводе имеется, скажем, четыре пилорамы, то здесь их двадцать четыре. Многие специалисты утверждают, что такое сосредоточение нерационально, и в принципе они, по-видимому, правы: создается громоздкое складское и транспортное хозяйство, непропорционально удлиняются внутризаводские перевозки и т. п. Очевидно, крупное производство не во всех отраслях наиболее эффективно.
Итак, едем. Придерживаясь трамвайной линии, чтобы не сбиться с пути, переезжаем широкую Кузнечиху по новому мосту. Своей конструкцией он напоминает московский Крымский мост, чем архангельцы немало гордятся. За Кузнечихой мы уже на острове Соломбала, расположенном между нею и другим рукавом — Маймаксой. Заметим, что жители дельт — не только на Северной Двине — к каждому рукаву относятся как к особой реке — так удобней в обиходе.
Вскоре после Кузнечихи нам встречается еще одна речка — Соломбалка, совсем узенькая и очень, если можно так выразиться, уютная. Впечатление уюта создают десятки маленьких суденышек — моторных лодок и катерков, выстроившихся по обоим берегам вплотную друг к другу. Этот москитный флот принадлежит архангельцам — страстным любителям рыбалки и водных прогулок. Некоторыми катеришками владеют несколько семей сообща, есть тут и собственность спортивных клубов… Точно такую же картину вы можете наблюдать, например, в Астрахани на какой-нибудь из небольших волжских проток или каналов.
Наконец комбинат разыскан, знакомство с его руководителями состоялось, пропускные формальности закончены, и мы идем в деревозаготовительный цех, откуда начинается производственный поток.
Вот так называемый заводской рейд. На берегу протоки стоят кабель-краны. Это гиганты, похожие на Эйфелеву башню. Они установлены на рельсах, проложенных по широкой, укрепленной бутовым камнем дамбе.
Нам не терпится подняться на эти гигантские ажурные башни и с сорокаметровой высоты окинуть взором панораму. Вид поистине захватывающий. Скольких километров достигал радиус обзора, не берусь даже гадать, во всяком случае был виден район пригорода Первомайского с его высокими дымящимися трубами. Различаем знакомые места: вот центр города, Кузнечиха и мост через нее, вот весь как на ладони — и формою похожий на ладонь — остров Соломбала, вот комбинат и его большой поселок — новенькие деревянные двухэтажные дома, деревянные мостовые, а там, где нет мостовых, — бурый покров опилок, смешавшихся с землей… В промежутках между застроенными массивами и по периферии — низина с низкорослой тайгой, зачахшей в болотистом окружении, и бледно-зеленые пространства самих болот. Здесь, вблизи устья Северной Двины, местность выглядела действительно плоской. Но самым главным, самым запоминающимся в ландшафте были сверкающие на солнце ветвящиеся рукава реки и — штабеля, штабеля, штабеля..
А внизу кипит работа. Вынутые из воды бревна кран пачками уносит в штабеля, создавая запас на зиму, когда мороз скует сплавные пути. А часть бревен, минуя склад, попадает прямо на гидролоток, и вода несет их туда, где жужжат пилы. Гидролотки — это проконопаченные и просмоленные желоба из досок. Они тянутся на несколько сот метров с поворотами и ответвлениями, позволяющими сваливать, в них бревна из различных точек склада. Гидролотки работают круглый год; зимой в них подается горячая вода, не специально подогретая, а выполнившая свою работу в цехах комбината.
Дерево и вода сотрудничают не только при транспортировке, но и во всей переработке древесины. Без огромного количества воды немыслимо целлюлозно-бумажное производство, где она обслуживает все процессы, начиная с очистки «баланса»[4] от коры и кончая производством пара, необходимого во многих операциях. Природа оказала человеку неоценимую услугу, сделав многоводные реки неразлучными спутниками лесных массивов.
Гидролотки выносят бревна на сортировочный двор — большой прямоугольный бассейн, подразделенный на несколько двориков. Отсюда бревна, рассортированные по диаметру, транспортер доставляет в распиловочный цех.
Здесь все механизировано. Весь процесс — от подачи бревен на тележку пилорамы вплоть до выдачи готовых обрезных тесин — происходит без прикосновения к дереву рук человека. Пильщик сидит на тележке; вот он переводит рычаг, на тележку скатывается бревно и тут же автоматически крепится. Он выжимает педаль, и тележка медленно подает бревно под пилы. Кажется, будто пильщик едет верхом на бревне. Минута-другая, и брус готов, горбыль проваливается вниз, в цех отходов, а брус по транспортеру передается на следующую пилораму для распиловки на заданный стандарт.
А наш «наездник» снова выжимает педаль и стремительно откатывает свою тележку назад. Снова движется бревно, и смотришь, уже следующий брус пошел на распиловку. Мне подумалось, что это зрелище очень понравилось бы детям: здесь все так наглядно, просто и ясно, а вместе с тем остроумно и весело.
Снаружи, среди штабелей, то и дело снуют автолесовозы. Это специальные автомобили, у которых груз помещается внизу, между колесами, а мотор с кабиной наверху; водитель такой машины восседает на высоте около трех метров. Когда впервые видишь автолесовоз, кажется, что это какой-то развеселившийся автомобиль озорства ради встал на ходули. Вот он наезжает на пачку досок полутораметровой высоты, захватывает ее, как будто зажимает между ног, и везет в нужном направлении.
Нам хочется вслед за автолесовозами проехать в Соломбальский лесной порт, чтобы посмотреть на погрузку иностранных судов, но дело уже к вечеру, и мы решаем посвятить знакомству с портом весь следующий день.
Если вы где-нибудь — предположим, в Одессе — спросите дорогу в порт, вам ее охотно покажут. Но если вы такой вопрос зададите в Архангельске, вас в лучшем случае сочтут шутником и весело посмеются. Порт тут везде. Вдоль правого берега Северной Двины расположены пассажирские пристани морского, а чуть выше речного пароходства, напротив — угольный порт; есть свои причалы у каждого крупного лесозавода, есть они у многих других организаций, и все это огромное и многообразное портовое хозяйство распространилось по судоходным рукавам реки на десятки километров — от Аванпорта «Экономия» на севере до пригорода Первомайского на юге. Но есть два важнейших портовых комплекса, из которых каждый в отдельности называется портом: это Бакарица на левом берегу у железной дороги, где снаряжаются суда в различные пункты Северного морского пути, и Соломбальский лесной порт, откуда в основном идет вывоз леса за границу.
На катере портового управления едем в порт Бакарицу. Удаляются каменные причалы пассажирской пристани, белый дом Управления Северного морского пароходства с его своеобразной архитектурой, позволяющей безошибочно угадать здания навигационного ведомства, будь то в Архангельске, Одессе или Ленинграде… Неподалеку от входа в гавань, точнее в протоку Бакарицы, стоят на якоре землесосы, а выше, за портом, работает земснаряд: фарватер приходится углублять ежегодно.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу От Белого моря до Черного - Алексей Стражевский бесплатно.
Похожие на От Белого моря до Черного - Алексей Стражевский книги
- ОБРУЧЕННЫЕ С СЕВЕРОМ По следам «Двух капитанов» - Роман Буйнов - Публицистика
- Малайзия изнутри. Как на самом деле живут в стране вечного лета, дурианов и райских пляжей? - Дарья Кириенко - Публицистика / Путешествия и география
- Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста - Сами Модиано - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Незападная история науки: Открытия, о которых мы не знали - Джеймс Поскетт - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
- Советский Союз, который мы потеряли - Сергей Вальцев - Публицистика
- Путешествие в Россию - Йозеф Рот - Публицистика
- Oпасные мысли - Юрий Орлов - Публицистика
- Забытый Геноцид. «Волынская резня» 1943–1944 годов - Александр Дюков - Публицистика
- Псевдолотман. Историко-бытовой комментарий к поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин» - Василий Сретенский - Публицистика
- Разговор шел о фантастике - Кобо Абэ - Публицистика
