Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Так и быть, простим, - продолжая улыбаться, согласился Павел. - Ты, Мотя, так и знай: за дорожные знаки прощаем тебе нарушение дисциплины!
Он отошел в сторонку, оглядел собравшихся и скомандовал:
- Отряд! На линейку становись!
Пионеры выстроились на полянке. Когда провели перекличку, оказалось, что на сборе присутствует десять человек. Недоставало одной пионерки - Клавы Ступак.
- Ну, ясно! Девчонки, это самое, всегда подводят! - заворчал Яков.
Мотя погрозила ему пальцем:
- Ну-ну, ты потише насчет девчонок!
- Отставить разговоры! - строго прикрикнул Павел.
Он помолчал, командирским взглядом окидывая строй, и торжественно произнес:
- Очередной сбор герасимовского отряда юных пионеров объявляю открытым! К борьбе за рабочее дело будьте готовы!
И собравшиеся не очень дружно, но зато горячо и громко ответили:
- Всегда готовы!
- Знаменосец, поднять флаг!
Яков торопливо вынул из-за пазухи красный флажок. Зажимая коленками выструганный из березки шест, он укрепил флажок на его вершине. Затем Яков вышел из строя и воткнул шест в мягкую после дождя землю. Маленький красный флажок затрепетал на ветру.
- Вольно! - скомандовал Павел. - Садитесь, ребята, где посуше.
Он вынул из-за пояса книгу, аккуратно завернутую в газету. Это была «Мать» Горького. В конце учебного года ее подарила Павлу Зоя Александровна. Вначале пионеры собирались прочитать книгу по очереди. Но потом решили, что это лучше делать всем сразу - на сборах. Так никому не обидно, а книга такая интересная!
- На, читай, Мотя, твоя очередь.
Мотя открывает книгу. Ее голос звучит тихо и ровно.
И вот нет больше тайги. Все словно перенеслись в другой мир. У Павла горячо стучит сердце. Человека, о котором пишет Горький, тоже звали Павлом. Какой это замечательный человек! Как отважно он боролся за свободу, за счастье народа!
Мотя читает:
- «Заревел гудок, поглотив своим черным звуком людской говор. Толпа дрогнула, сидевшие встали, на минуту все замерло, насторожилось, и много лиц побледнело.
- Товарищи! - раздался голос Павла, звучный и крепкий.
Сухой и горячий туман ожег глаза матери, и она одним движением вдруг окрепшего тела встала сзади сына. Все обернулись к Павлу, окружая его, точно крупинки железа кусок магнита.
Мать смотрела в лицо ему и видела только глаза, гордые и смелые, жгучие...
- Товарищи! Мы решили открыта заявить, кто мы, мы поднимаем сегодня наше знамя, знамя разума, правды, свободы!
Древко, белое и длинное, мелькнуло в воздухе, наклонилось, разрезало толпу, скрылось в ней, и через минуту над поднятыми кверху лицами людей взметнулось красной птицей широкое полотно знамени рабочего народа».
Голос Моти начинает дрожать от волнения. Она делает глубокий вздох и поворачивает лицо к пионерскому флажку, который, словно язычок пламени, колышется среди зелени. И вместе с Мотей поворачивают лица к своему флажку все пионеры.
- Знамя разума, правды, свободы... - тихо повторяет Мотя.
Внезапно Яков вскакивает с места. У него тревожное лицо.
- Слышите? - шепчет он.
В лесу кто-то кричит.
Да, теперь все слышат: где-то близко кричит Клава Ступак.
Пионеры растерянно переглядываются, встают. На полянку выбегает всхлипывающая Клава. Она так бледна, что густые веснушки на ее лице видны еще отчетливее, чем обычно.
- Ребята, - прерывающимся голосом говорит она, - за мной саковцы гонятся!.. Камнем ударили.
«Саковцами» в Герасимовке прозвали группу ребятишек по имени их главаря Петьки Сакова. Много неприятностей наделали саковцы отряду. Вначале, после того как в школе был организован пионерский отряд, они всячески пытались срывать сборы. Били в классе окна, если там собирались пионеры, швыряли в них дохлых мышей. Потом, когда в школе кончились занятия и пионеры, скрываясь от саковцев, начали собираться в лесу, Петька и его сверстники стали подстерегать пионеров поодиночке.
Павел, бледнея, подошел к Клаве Ступак.
- Где они? - глухо спросил он.
И в ту же секунду откуда-то в него полетел камень. Павел стремительно согнулся, и камень лишь слегка задел его.
- Трус! - яростно крикнул Павел. - Камнями кидаешься, а один на один выйти боишься!
Это был вызов. И тогда кусты раздвинулись, и на полянке появился Петька Саков. Это был рыжий вихрастый мальчишка. Засунув руки в карманы, он презрительно глядел на пионеров. Один за другим на полянку выходили саковцы.
- Ну, кто трус? - спросил Петька и, оттопырив нижнюю губу, сплюнул через плечо.
Павел шагнул к нему навстречу. Он тяжело дышал.
- Смотри, Петька, доиграешься!
- А ты не пугай! Я сам пугать могу.
- Мы вас не трогаем, и вы нас не трогайте.
- Ишь ты какой!
- Какой?
- Больно важный. Тоже мне - коммунист!
- А ты подкулачник!
- Вот мы ваш флаг на тряпки пустим!
- А ну, попробуй!
- И попробую!
Подбадриваемый приятелями, Петька Саков вразвалку подошел к отрядному флажку. Павел шагал с ним рядом, плечо к плечу.
- А ну, попробуй! - повторил он сквозь зубы.
Саков, не отвечая, медленно вынул из кармана руку и вдруг рывком протянул ее к флажку. Через секунду Павел и Саков катались по мокрой траве. На помощь Петьке торопились приятели.
И еще через несколько секунд на всей полянке закипела схватка. Сбившись в стороне, громко визжали девочки.
Силы были на стороне саковцев. Мотя с тревогой видела, как один из них совсем близко подобрался к флажку, собираясь сдернуть его с места. У Моти захолонуло в груди.
- Ах ты ж гад! - вдруг пронзительно закричала она и, чувствуя, что ей становится все нипочем, что она больше никого на свете не боится, бросилась на врага.
Одной рукой она вцепилась ему в волосы, а другой начала яростно его царапать. Пораженный такой отчаянной храбростью, противник завопил, рванулся и позорно побежал с поля боя. Мотя бежала за ним, неумело тыча в его спину кулаками.
- Ах ты ж гад! Да я тебе за наш флаг глаза выцарапаю!..
Трусость заразительна. За одним побежали другие. Петька Саков убежал последним, выплевывая траву и размазывая по лицу кровь.
Но победа не радовала пионеров. Сбор был сорван. Они молча собрались вокруг Павла. Тяжело дыша, он осторожно трогал пальцами вздувшийся под глазом синяк.
Молча пошли в деревню. И лишь когда между стволами уже стали видны избы, Павел посмотрел на Мотю и вдруг широко улыбнулся:
- Ишь ты какая! Даром что девчонка!
Глава IV
ТРЕВОЖНЫЙ ВЕЧЕР
Василий Потупчик вышел на крыльцо. Щуря глаз, взглянул на небо.
На крыльце сидела Мотя. Рядом с ней - на корточках Павел и Яков. Все трое что-то горячо обсуждали. Увидев Потупчика, они замолчали.
- Папанька, ты чего смотришь? - спросила Мотя.
- Снова дождь собирается. - Он почесал рыжую бороду. - Хотел на ночь к озеру идти - не придется.
- Дождь? - Яков привстал, оглядывая горизонт. - А зорька чистая, дядя Вася.
- Посмотришь. У меня нюх охотничий. А вы чего тут заговорничаете?
- Да так, про разные дела.
- Дела! Смотри, какие люди деловитые! - Он басисто рассмеялся. - Дочка, а ты бы отцу поесть собрала.
- Папанька, там в печке.
- А тебе лень?
Мотя просяще протянула:
- Пап-анька...
- Ну ладно, сиди уж! - Он махнул рукой, ушел в избу.
Ребята продолжали разговаривать вполголоса, нетерпеливо перебивая друг друга. Смеркалось. Меж избами над темной линией леса медленно бледнела заря. В этот вечерний час в деревне было пустынно и тихо, где-то далеко звенела гармошка.
Звякнула калитка. Босоногая Мотя прыгнула с крыльца навстречу вошедшему человеку.
- Товарищ Дымов!
- А-а, Мотя! - Человек улыбнулся, блеснув крепкими зубами.
Он был молод, плечист, в белой рубашке с расстегнутым воротом, в скрипучих сапогах.
Из двери высунулся Потупчик, приветливо забасил:
- Вот хорошо, и квартирант пришел! Как раз к ужину.
Павел выступил вперед, сказал смущенно:
- Товарищ Дымов, мы к вам по одному делу...
- По какому, Федя?
Мотя рассмеялась:
- Это не Федя - Федя маленький. Брат его...
- Ах, какой я забывчивый! - Дымов смешно замахал руками. - Извини меня, пожалуйста! Ну, Паша, я слушаю.
Он сел на порожек, забарабанил по холщовому портфелю пальцами, с интересом посматривая на ребят. Они стояли перед ним, переглядываясь.
- Мы про избу-читальню, - начал Павел. - Она все равно сейчас заколочена. Как учительница на каникулы уехала, так ее и заколотили. Так мы хотели там пионерский клуб устроить.
- Клуб?
Дымов задумался. Два дня назад он приехал в Герасимовку из районного центра проверить, как сельсовет готовится к хлебозаготовкам. Уполномоченный не собирался задерживаться здесь: в райкоме партии считали, что Трофим Морозов хороший председатель и сумеет сам объяснить населению, как важно продать государству хлебные излишки. Но оказалось, что дела в Герасимовке неважные. Обрадовались приезду нового человека, кажется, больше всего ребятишки. Славный народ!
- Длинноногий папочка - Джин Вебстер - Детская проза
- Морозов Ха. Ха. и новогоднее чудо - Востоков Станислав Владимирович - Детская проза
- Новогодние волки - Вячеслав Рюхко - Детские приключения / Детская проза / Прочее
- Приключения Гугуцэ - Спиридон Вангели - Детская проза
- Рецепт волшебного дня - Мария Бершадская - Детская проза
- Неистовый Пашка - Анатолий Мошковский - Детская проза
- Лесной голосок (сборник) - Георгий Скребицкий - Детская проза
- Здесь был Шва - Нил Шустерман - Детская проза
- Последние холода - Альберт Анатольевич Лиханов - Прочая детская литература / Детская проза
- Злоключения озорника - Герхард Хольц-Баумерт - Детская проза