Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покойная одета в белые шерстяные чулки, лиловую шерстяную юбку и шерстяную кофточку салатового цвета, на правом рукаве которой в самом низу имеется кровавое пятно размером с донышко чайного стакана. Под кофточкой и юбкой – белая полотняная рубашка и байковые теплые рейтузы розового цвета. На них спереди с левой стороны присутствует бурое пятно размером с булавочную головку. Низ рубашки и задняя часть рейтуз запачканы обильными испражнениями, случившимися либо от испытываемого прижизненного страха, либо после посмертного опорожнения кишечника.
Диван в том месте, где лежала голова убитой, обильно пропитан кровью. Под этим местом, вследствие протекания, имеются пятна крови и на полу. В прочих частях комнаты следов крови не обнаружено…»
Покуда участковый уполномоченный старшина Окулов и следователь Кикин занимались опросом свидетелей, начальник городского отделения милиции майор Марат Темирзяев, на земле которого случилось убийство девочки Матрены Поздняковой с возможным покушением на изнасилование, ходил по помещениям конторы артели и размышлял.
А подумать было о чем, ибо что-то в этом деле – и начальник городского отделения милиции это чувствовал всем своим нутром – не склеивалось. Что-то было не так. Не походил нынешний случай на те, с которыми Марату Абдулловичу приходилось сталкиваться прежде за время службы.
Вроде бы получалось, что произошло банальное ограбление с убийством, каковые в Казани, увы, случались в последние месяцы нередко. Неустановленный преступник проник в помещение конторы через входную дверь, которую, по всей видимости, ему открыли. Откуда следует такой вывод? Убийство приходилось на вечер субботы, когда рабочий день закончен, и входная дверь была закрыта кроме ключа еще и на крюк, для усиления, как всегда поступали Поздняковы. Ведь контора ювелирно-художественной артели была еще и их квартирой, где они жили. А тут еще Матрена оставалась одна, поскольку дед ее уехал еще в пятницу в город Куйбышев навестить свою приболевшую сестру и вернуться обещал только в воскресенье вечером. Конечно же, Мотя заперла дверь на ключ и накинула крюк. Значит, в субботу вечером девочка впустила того, кого хорошо знала и кому доверяла. Иному человеку она бы попросту не открыла дверь.
И тому есть примеры. Свидетельница Имамова, одна из тех пятерых, которые первыми попали в злополучное воскресное утро в контору артели и увидели труп Моти, показала на допросе, что однажды Матрена, когда одна оставалась в конторе, не пустила в нее бухгалтера Рауде в половине девятого вечера забрать нужные документы, сказав, чтобы тот приходил завтра утром. И это несмотря на то, что артельный бухгалтер долго и нудно уговаривал девочку, несомненно узнавшую его по голосу, открыть ему. Чего уж тогда говорить о совершенно посторонних людях! Таковым в нерабочее время доступ на второй этаж был наглухо закрыт, и все прекрасно об этом знали. И вообще, Матрена была подростком организованным, благоразумным и весьма рассудительным, что отметили буквально все опрошенные свидетели, которые ее знали. Выходит, что убил ее человек, хорошо ей знакомый. По крайней мере, доверяла она этому знакомому больше, нежели тому же артельному бухгалтеру Рауде. Отсюда следует вывод – преступника следует искать в окружении покойной Матрены.
Еще один немаловажный момент: почему Мотю убили не в передней и не в коридоре? Она открывает дверь, впускает знакомого ей человека в помещение конторы, некоторое время идет вместе с ним и только потом получает смертельный удар по голове. После чего убийца преспокойно и очень хладнокровно начинает собирать все ценное в свою котомку. Зачем понадобилось грабителю тащить Мотю, скорее всего, на руках в жилую комнату, класть ее на диван и добивать уже в лежачем положении? Почему из витрин в первой комнате конторы не похищено ни одной ценной вещи? Ведь так просто было разбить стеклянные двери и вытащить все ценное, что находилось в витрине! А там, по словам председателя артели Николая Волосюка, разных ювелирных и весьма дорогих вещей было на сумму не менее двух с половиной тысяч рубликов! Если же преступник испугался возможного шума, который может произвести бьющееся стекло, то вполне реально было отыскать ключ от дверей витрины, ведь она в часы работы конторы стояла незапертой и ключ от стеклянных дверей, по всей видимости, находился в столе торгового агента.
Почему, опять же, не вскрыт несгораемый шкаф, в котором, надо полагать, находились настоящие деньги, а не те похищенные жалкие шестьсот восемьдесят рублей, что меньше месячного довольствия простого оперуполномоченного? Судя по всему, не было предпринято даже попытки вскрыть металлический шкаф. Что это за грабитель такой, что не имеет желания завладеть ювелирными изделиями, которые можно впоследствии выгодно продать, и даже не пытается вскрыть несгораемый шкаф, в котором наверняка находятся немалые деньги и, возможно, самые дорогие ювелирные изделия артели? А может, его кто-то спугнул, постучавшись в дверь, после чего он решил немедленно ретироваться?
А может, дело вовсе не в ограблении конторы? И убийство Моти совершено вовсе не с целью последующего ограбления, а по каким-то иным, возможно личным, причинам, о которых следствие пока не догадывается? Может, хотели сначала что-то выяснить у нее, поговорить, поэтому-то ее и унесли в жилую комнату и положили на диван. А похищение из ящика председательского стола денег в размере шестисот восьмидесяти рублей и золотых часов совершено для того, чтобы направить следствие по ложному пути?..
Что ж, все эти вопросы еще раз указывают на то, что следует шерстить всех тех, кто находился в окружении Матрены, был ей наиболее близок и кому она безоговорочно доверяла…
Глава 2
Ямская слобода – это вам не хухры-мухры
Улица Ухтомского, на которой стоял каменный двухэтажный дом, где размещалась ювелирно-художественная артель «Путь Октября», до революции называлась Первой Ямской. Это потому, что находилась эта улица на территории Ямской слободы – одной из старейших городских слобод. Еще в середине шестнадцатого века за Протокой, где начинался большак, ведущий в западные земли Руси, возникло поселение из охочих людей, обеспечивающих извоз и почтовую гоньбу. То бишь ямщиков, содержащих лошадей, что отвозили в назначенные места почту, грузы и государевых людей, спешащих по казенной надобности. А это вам не какое-то там баловство…
С течением времени селение все более разрасталось, расширяя свои границы и захватывая заливные пойменные луга близ Волги, которые превращались помалу в огороды и места для выпаса скота. Благо, что трава там всегда росла высокая и очень сочная. В селении образовались улицы, переулки, тупики. Возникло и вполне логичное название – Ямская слобода. А в первой половине восемнадцатого века слобода вошла в границы города, поскольку находилась недалеко от центра, то есть Кремля. Хотя… Вряд ли от такой экспансии город в чем-то выиграл, кроме разве что увеличения территории. Поскольку в Ямской слободе селились уже не только ямщики и прочие государевы люди, но и остальная публика, зачастую неопределенных занятий и с малым достатком, причем нередко весьма сомнительного, а то и просто темного происхождения.
Для порядка в Ямской слободе держали пару городовых, больше занимавшихся мздоимством, нежели исполнением своих первоочередных обязанностей. Городские власти на слободу мало обращали внимания, смотрели буквально вполглаза, да и то всегда без большой охоты. Их не очень-то беспокоили порядок и чистота на окраинах Казани, поскольку нелегко было обеспечивать аккуратность и на центральных городских улицах. Люди-то, пусть и хорошо одетые и со значительным достатком, по природе своей мало отличались от тех, что проживали в городских слободах. Да и чиновные визитеры из столицы, что время от времени посещали город, проезжали лишь по центральным городским улицам и останавливались исключительно в домах знати. Оттого и ведать не ведали, что делается в городских слободах.
Ну ежели только раз в год, а то и реже того посетит слободу какой-либо средней руки чин из комиссии городской думы, да и то в какой-нибудь из летних месяцев, поскольку по весне или осени здесь из-за непролазной грязи ни пройти (разве что на высоких ходулях, чем неизменно пользовались местные жители), ни проехать. И далее этот невысокий
- Тайный узел - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив / Полицейский детектив
- Царское дело - Евгений Сухов - Исторический детектив
- Убийство Сталина и Берия - Юрий Мухин - Исторический детектив
- Русский вор - Евгений Сухов - Исторический детектив
- Подставной киллер - Алексей Макеев - Полицейский детектив
- Свидетель - Ольга Лаврова - Полицейский детектив
- Аферист Его Высочества - Евгений Сухов - Исторический детектив
- ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ - Элизабет Джордж - Полицейский детектив
- Джоконда улыбается ворам - Александр Сухов - Исторический детектив
- Голос ночной птицы - Роберт Маккаммон - Исторический детектив