Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Его зовут Ричард, мальчику девять лет, — добавил я. — Но почему вы уверены, что у него грипп, а не нечто более серьезное?
— Если бы дело обстояло так, вы бы наверняка занялись ребенком лично.
— Пока ваши рассуждения в высшей степени понятны и просты, — признал я. — Но как вы узнали, что мои мысли были сосредоточены на этой теме в данную конкретную минуту?
— Надеюсь, дорогой Ватсон, вы не обидитесь, если я скажу, что вы для меня — открытая книга, каждый ваш новый жест — это новая страница. Вы сидите напротив и потягиваете чай, и я вижу, что ваш взгляд устремлен в лежащую на столе газету. Вы посмотрели на заголовок, протянули руку — и перевернули газету лицом вниз. Почему? Наверное, вам пришлась не по душе заметка о крушении поезда в Нортон-Фицуоррен несколько недель тому назад. Сегодня опубликовали результаты расследования гибели десяти пассажиров, и, понятное дело, вам совершенно не хочется об этом читать, потому что вы только что попрощались с женой на вокзале.
— Да, заметка напомнила мне о ее поездке, — согласился я. — Но болезнь ребенка?
— С газеты взор ваш переместился на ковровую дорожку рядом со столом, и я ясно увидел, как вы украдкой улыбаетесь. Именно на этом месте когда-то стоял ваш медицинский саквояж, мысль о котором и напомнила вам о причине поездки вашей жены.
— Ну, Холмс, это уже из области догадок, — возразил я. — Например, вы упомянули Холборнский виадук. А ведь это мог быть любой вокзал Лондона.
— Бы прекрасно знаете, что догадок я сторонюсь. Иногда надо применить воображение на основе вещественных доказательств, но это вовсе не одно и то же. Миссис Форрестер живет в Камберуэлле. Поезда в Чатем и Довер регулярно уходят с Холборнского виадука. Этот вывод представляется вполне логичным, но вы облегчили мне задачу, поставив у двери ваш собственный чемодан. Из этого кресла мне хорошо видна наклейка на ручке чемодана: «Холборнский виадук, камера хранения».
— А все остальное?
— Отсутствие служанки и поспешный выход из дома? Мазок черной ваксы на рукаве указывает на то и другое сразу. Вы сами чистили себе обувь и действовали не вполне аккуратно. Далее, в спешке вы забыли надеть перчатки…
— Мое пальто забрала миссис Хадсон. Она вполне могла забрать и перчатки.
— Но мы с вами обменялись рукопожатием, и ваша рука была очень холодная. Нет, Ватсон, весь ваш облик говорит об отсутствии организующего начала, о беспорядке.
— Все, что вы сказали, — правда, — признал я. — Осталась только одна тайна, Холмс. Откуда вам известно, что моя жена опоздала на поезд?
— Когда вы вошли, я уловил на вашей одежде сильный запах кофе. С чего бы вам пить кофе, если вы собираетесь ко мне на чай? Вывод: вы опоздали на поезд и были вынуждены пробыть с женой дольше, чем намеревались. Вы сдали чемодан в камеру хранения и пошли с женой в кофейню. Не на Локхарт-стрит? Я слышал, там готовят отличный кофе.
Ненадолго воцарилась тишина, после чего я расхохотался.
— Что ж, Холмс, — сказал я. — Вижу, что о вашем здоровье можно не тревожиться. Вы блистательны, как всегда.
— Но это же элементарно, — ответил детектив, вяло поведя рукой. — Впрочем, похоже, нас ждет нечто более интересное. Если не ошибаюсь, кто-то стоит у наших входных дверей…
Холмс оказался прав — снова появилась миссис Хадсон, на сей раз не одна. В комнату вошел человек — он выглядел как персонаж какой-нибудь пьесы на сцене лондонского театра. Смокинг, бабочка, черная накидка на плечах, жилет, шикарные кожаные туфли. В одной руке пара белых перчаток, в другой — трость из розового дерева с серебряным набалдашником и рукояткой. Грива темных волос откинута назад и открывает высокий лоб. Кожа бледная, лицо, не будь оно слегка вытянуто, можно было бы назвать красивым. Я дал бы ему лет тридцать пять, в то же время он выглядел старше — уж чересчур серьезный облик, к тому же он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Мне сразу вспомнились некоторые мои пациенты — те, что отказывались верить в свою болезнь, пока очевидные симптомы не убеждали их в обратном. Именно их заболевания оказывались самыми тяжелыми. Вот и новый посетитель не выказывал особой радости от встречи с нами. Он стоял в дверях и взволнованно озирался по сторонам, а миссис Хадсон передала Холмсу его визитку.
— Господин Карстерс, — произнес Холмс, — прошу садиться.
— Простите, что прибыл вот так, без объявления и приглашения. — Говорил он обрывисто и суховато. Глаза пока блуждали, не желая встречаться с нашими. — Если честно, у меня вообще не было намерения приходить сюда. Я живу в Уимблдоне, неподалеку от теннисных кортов, и приехал в город слушать оперу, но сейчас мне не до Вагнера. Я только что из клуба, где встречался с моим бухгалтером, я знаю этого человека много лет и считаю своим другом. Я рассказал ему о своих неприятностях, о том, как они отравляют мне жизнь и делают ее невыносимой, и он упомянул вас и настоятельно рекомендовал посоветоваться с вами. По случайному совпадению мой клуб находится совсем рядом, и я решил направиться прямо к вам.
— Буду рад выслушать вас, — сказал Холмс.
— А этот господин?.. — посетитель указал на меня.
— Это доктор Джон Ватсон. Он мой ближайший сподвижник, так что не сомневайтесь — все, что вы хотите рассказать мне, может быть произнесено в его присутствии.
— Ну что ж. Меня зовут, как вы видите, Эдмунд Карстерс, я торгую произведениями искусства. У меня своя галерея, «Карстерс и Финч», на Элбмарл-стрит, она действует вот уже шесть лет. Основная сфера наших интересов — работы великих художников, в основном прошлого века: Гейнсборо, Рейнолдс, Констебл и Тернер. Не сомневаюсь, что вы знакомы с их картинами, цены на эти полотна самые высокие. Только на этой неделе я продал два портрета работы Ван Дейка частному клиенту на общую сумму 25 тысяч фунтов. Бизнес у нас вполне процветающий, успешный, на соседних улицах появляются все новые и новые галереи, но я бы назвал их вторичными. С годами нам удалось заработать достойную репутацию — нас ценят за трезвость оценки и надежность. Среди наших клиентов много знати, наши работы вывешены в самых изысканных особняках страны.
— А ваш партнер господин Финч?
— Тобиас Финч гораздо старше меня, хотя доли у нас равные. Если мы иногда расходимся во мнениях, это объясняется тем, что он человек более консервативный и осторожный, чем я. Например, меня очень интересуют новые работы, которые приходят к нам с континента. Я имею в виду художников, ставших известными как импрессионисты, например Моне и Дега. Всего неделю назад мне предложили зарисовку на берегу моря Писсарро, на мой взгляд, весьма яркую и живописную. Увы, мнение моего партнера с моим не совпадает. Он утверждает, что такие работы недалеко ушли от мазни — некоторые формы вблизи действительно трудноразличимы, но он не видит сути картины, и переубедить его я не могу. Впрочем, господа, не буду утомлять вас лекцией о живописи. Галерея наша вполне традиционная, таковой в ближайшем будущем и останется.
Холмс кивнул.
— Прошу вас, продолжайте.
— Господин Холмс, две недели назад я понял, что за мной следят. Риджуэй-холл — так называется мой дом — стоит на углу узкого переулка, в некотором отдалении находятся несколько богаделен. Это наши ближайшие соседи. Мы окружены общественными землями, и из моей гардеробной открывается вид на деревенские угодья. И вот во вторник утром я увидел там человека: он стоял, широко раздвинув ноги и скрестив руки, стоял совершенно неподвижно, и этой неподвижностью я был просто изумлен. Он был достаточно далеко, и я не мог разглядеть его черты, но мне показалось, что это иностранец. На нем был длинный сюртук с накладными плечами, покрой явно не английский. В прошлом году я был в Америке и готов высказать догадку, что этот человек прибыл оттуда. Но самым сильнейшим образом — причину объясню позже — меня поразило другое: на голове его был головной убор — кепка.
И вот эта кепка и сама его поза, когда я впервые его увидел, здорово вывели меня из равновесия. Полное отсутствие движения — в этом он мог вполне соперничать с пугалом, клянусь вам. Шел легкий дождь, ветерок носил его над кварталом, но человек этого будто не замечал. Глаза его были устремлены на мое окно. Могу сказать, что из них словно шел темный луч и он сверлил меня. Я смотрел на него, наверное, не меньше минуты, потом пошел завтракать. Но перед тем как приступить к трапезе, я послал слугу посмотреть, стоит ли этот человек на прежнем месте. Его не было. Слуга доложил, что на полях никого нет.
— Отдельный случай, — заметил Холмс. — Не сомневаюсь, что Риджуэй-холл — дом, заслуживающий внимания. Приезжему он вполне мог показаться достойным объектом для изучения.
— Я и сам довольствовался таким объяснением. Но через несколько дней он появился снова. Мы с женой были в Лондоне, только что вышли из театра — ходили в «Савой», — и я не сумел его как следует разглядеть. На сей раз он стоял абсолютно на виду, под уличным фонарем, но сам этот фонарь отбрасывал тень на его лицо и играл роль вуали. Возможно, таковым и было его намерение.
- Приключения Шерлока Холмса. Возвращение Шерлока Холмса - Артур Конан Дойль - Детектив / Классический детектив
- Архив Шерлока Холмса. Сыскная полиция (сборник) - Чарльз Диккенс - Классический детектив
- Приключения Шерлока Холмса. Мой друг, убийца (сборник) - Артур Дойл - Классический детектив
- Загробный гость: Приключения Шерлока Холмса в России. т. 1 - П. Никитин - Классический детектив
- Секретный архив Шерлока Холмса - Марвин Кей - Классический детектив
- Секретный архив Шерлока Холмса - Сергей Мухин - Классический детектив
- Приключения Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Возвращение Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Тайны Шерлока Холмса (сборник) - Джун Томсон - Классический детектив
- «Общество нищих-любителей» - Джон Бетанкур - Классический детектив