Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ваша жена заявила, что мобиль попал в грузовой коридор и столкнулся с роботом.
– Да, я тоже читал отчеты. Вероятность того, что я останусь в живых, составляла где-то один к миллиону, так? Они все рассчитали.
– Они?
– Ну да, милая женушка и ее хахаль.
– Господин Цвёльф, боюсь, что вы делаете поспешные выводы.
– Ни в коем случае. Дело в том, что вопреки ее заявлению, я был в мобиле один.
– Но в документах зафиксировано...
– Почти все документы составлялись с ее слов. То-то она была разочарована, когда я открыл глаза. А еще пришлось изображать безмерную радость, нежную заботу... Впрочем, они быстро поняли, как избавиться от меня окончательно.
– Ваша жена... давала вам понять, что вы для нее обуза?
– Никогда. Все было проделано с исключительной тонкостью: передачи, статьи в газетах попадались мне на глаза будто случайно, решение об оцифровке принял я сам, - Цвёльф мучительно скривился. - Слышали бы вы, с каким жаром она уверяла меня, что я - единственный смысл ее жизни, что она не вынесет разлуки, что готова всю жизнь провести у постели неподвижного чурбана... Знаете... это страшное искушение - оцифровка. Можно разом покончить с жизнью, но как будто остаться в живых. Отсутствует эта давящая мысль о грехе самоубийства, страх небытия, ведь вроде бы продолжишь существовать... Если бы знать заранее, то, может быть, моя прежняя полужизнь... впрочем, не знаю. Наверное, все равно подписал бы контракт. Я так упивался собственной жертвенностью... Глупец.
Рымов помолчал.
– А не могло ли получиться так, что вы... заблуждаетесь? Насколько я понимаю, вы долго обдумывали произошедшее, так не вышло ли, что ничего не значащие мелочи стали казаться деталями коварного замысла? На самом же деле...
– Я просто знаю правду. Я ее видел.
***
Беда в том, что здесь слишком много свободного времени. Начинаешь копаться и в той информации, которая никому не нужна.
Все началось с голографий, снятых на моих похоронах. С болезненным, брезгливым любопытством я рассматривал собственное лицо в гробу. К слову, выглядело оно отвратительно. Цветы, траурные вуали, безутешно рыдающая Диана, рельсы в геену крематория...
На одном из снимков она не рыдала. Она улыбалась за чужими спинами, как сытая кошка.
Помню ощущение в тот момент: будто меня распяли в потоке информации, и острая боль прорезала несуществующее сердце. Я смотрел и не верил. Не понимал. У моей Дианы не могло быть такой циничной, стервозной усмешки. Таких холодных колючих глаз.
Высокий блондин, поддерживающий ее под локоть - я уже видел его где-то, я помню короткопалую руку со шрамиком на указательном пальце. Может быть, видел, как он наливает... шампанское?
Шампанское...
Она спросила "Как ты себя чувствуешь? Может быть, потанцуем?" Потом я помню лишь боль и блестящую красную полосу на камнях - там, где меня проволокло лицом.
Почему она спросила о самочувствии?
Я принялся лихорадочно копаться в архивах. Видеокамеры вездесущи, они следят за нами повсюду; человечеству просто не хватает времени разбирать полученные данные, и они оседают в информационных омутах илом цифрового века.
Я нашел даже слишком многое.
Изящный жест красивой руки - и белые крупинки тонут в моем бокале. Диана улыбается - нежно, любяще. С такой светлой улыбкой она готовилась убить меня...
Голография: искореженный мобиль, мое тело на камнях. Диана… Диана с сосредоточенным лицом бежит навстречу, рыжие волосы взметнулись хвостом кометы. Ее со мной не было!
Господи, где же были эти камеры, бесстрастно фиксирующие ход преступления!
Слегка искаженный голос: "Даже не сомневайся, пойдет, как крыса на дудочку. Он ведь такой благородный..." - и довольный смешок. Низкая, утробная усмешка хищницы.
Я помню, как открыл глаза и увидел ее встревоженный взгляд. Я был уверен, она беспокоится обо мне. В общем, примерно так оно и было.
Она еще не знала тогда, что я ничего не помню...
Впору было впасть в отчаяние и бессильно рыдать над ворохом свидетельств. Я могу доказать, что преступление было, но что толку! Никакие данные не разрушат стены моего виртуального гроба.
Вот разве что...
***
Рымов взволнованно щипал подбородок.
– И у вас есть доказательства?
– Исчерпывающие. Видеозапись, на которой она бросает какую-то дрянь в бокал и голографии, на которых видно, что в мобиле я один. Думаю, более чем достаточно для любого суда.
– Для суда, - протянул Рымов. - Боюсь, что все очень плохо, господин Цвёльф: в данном случае подать в суд просто некому. После завершения процедуры мнемосканирования вы автоматически считаетесь недееспособным, без возможности выхода во внешние сегменты сети. Извините за прямоту, но, по сути, вас больше не существует.
– Я в курсе. Но ведь я могу обратиться к посреднику - к вам?
– Увы.
– То есть как?
– Господин Цвёльф, для того, чтобы завести дело, нужен истец - тот, чьи частные права оказались ущемлены. Живой. Извините, но мнемосканированная личность таковой не считается. Это все равно, как если бы в суд обратилось привидение.
Лоб аватары пересекла глубокая складка.
– Пожалуй, - заторопился Рымов, - можно обратиться к прессе, хотя я не стал бы обнадеживать вас. История произошла несколько месяцев назад, вы никогда не были известной личностью... никаких особо пикантных деталей, понимаете? Никто не ухватится за эти сведения. Я, конечно, попробую...
– Не нужно.
– Но вы...
– Я придумал другой способ... мести. Да, мести, отмщения. Я измучился представлять, как она смеется над тем, что так легко обманула доверчивого дурака мужа. Как крыса на дудочку... и она получила все, что хотела! Нет, еще хуже... еще хуже, если она забудет, понятно вам? Она будет тратить мои деньги, жить в моем доме, она будет жить! и забудет о том, что убила меня.
Он вскинул руки и затряс кулаками.
– А я хочу, чтобы она помнила о том, что сделала! Чтобы это всегда оставалось с ней!
– Это не поможет вам обрести реальность, - осторожно заметил Рымов.
– Мне нужно, чтобы вы открыли в нулевой сегмент ее психотерапевтический канал.
– Простите?
– Личный канал экспресс-психотерапии. Мне достаточно будет пяти минут, чтобы его зафиксировать.
– Это невозможно.
– Отчего же. Это должно быть очень просто для вас, я проверял вашу квалификацию...
– Это незаконно.
– Всего на пять минут.
– Я понимаю: вы хотите подключиться к ее личному чипу, стать ее собственным привидением, не давать ей забыть... но с какой стати вы решили, что я стану вам помогать? Господин Цвёльф, я понимаю, это личное расследование сильно повлияло на ваше самочувствие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Второму игроку приготовиться - Эрнест Клайн - Киберпанк / Научная Фантастика / Разная фантастика
- Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба - Олег Верещагин - Научная Фантастика
- Малина - Карина Шаинян - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Рассвет 2050 года - Андрэ Нортон - Научная Фантастика
- Рассвет в 2250 году - Андрэ Нортон - Научная Фантастика
- Рассвет 2050 года. Брат теней - Андрэ Нортон - Научная Фантастика
- Розовые слоны Ганнибала - Даниэль Клугер - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Троя - Джек Вэнс - Научная Фантастика