Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец моя болезнь отступила (как это обычно случается с болезнями), и я потихоньку, полуживой, сполз вниз по лестнице. Семья была очень внимательна ко мне; в глазах у моих домашних еще сквозил испуг, и было похоже, что история с моей болезнью произвела на них большое впечатление. Однако, когда обнаружилось, что такие сцены постепенно переходят в ежедневную рутину, каждый потихоньку начал от этого уставать, поскольку спектакль перестал быть новинкой сезона и стал уже далеко не таким зрелищным. Доктор уверил домашних, что, какими бы смертельными ни казались эти приступы, я от них не умру; поэтому они сразу начали относиться к ним более философски, позволяя мне сражаться с болезнями один на один и самому одерживать победу. Но я не разделял их подхода. Боюсь, я никогда не относился к приступам философски; каждый раз я паниковал, как впервые. Теоретически можно знать, что не умрешь, но есть что-то очень тревожащее в прекращении доступа воздуха в легкие, поэтому поневоле начинаешь паниковать.
Итак, как я уже сказал, все привыкли к моей новой болезни, и она начала всем надоедать. Дело в том, что путь от первого этажа до моей спальни, да еще с подносом в руках, — дело нелегкое. Я тоже начал несколько уставать от себя, потому что в периоды слабости лестница отнимала у меня много сил. Встал вопрос о переселении меня в другую комнату. Выбор ограничивался напоминавшей узилище комнатой с окнами во двор — если не считать вариантов, связанных с выселением других, — и должен заметить, что перспектива жить в подобии тюремной камеры меня не радовала.
И тут неожиданно мне в голову пришла мысль: внизу, в самом конце узкой и длинной полосы, пышно именуемой нами садом, было нечто вроде хлева, который можно было бы, наверное, переоборудовать в подобие холостяцкой квартирки. В ту же секунду идея захватила меня полностью, и я решил спуститься с небес, оставив там лавры мыслителя, дабы посмотреть, что с этим можно сделать.
Все заросло ужасно, но я храбро прокладывал себе дорогу, двигаясь по давно заброшенной тропинке, пока не достиг сводчатого церковного проема с маленькой дверью, сделанной заподлицо с древней кирпичной стеной. Дверь была заперта, ключа у меня не было, но одного удара плечом в нее было достаточно, чтобы решить проблему. И вот я очутился внутри конюшни. Вдоль одной из стен тянулись ясли; с другой стороны была комнатка для упряжи, а в углу винтовая лестница вела куда-то вверх, в паутину и темноту. Я осторожно взобрался наверх по скрипучей лестнице и попал на сеновал. Там было темно, лишь лучики тусклого света пробивались сквозь закрытые ставнями окна.
Я попытался открыть одну ставню — она обломилась, оставшись полностью у меня в руке, и в стене осталась большая дыра, сквозь которую в пыльный мрак сеновала хлынули потоки солнца и свежего воздуха. Выглянув наружу, я приятно поразился увиденному.
Судя по названию нашего города — Дикфорд, — было ясно, что он стоит на какой-то речушке; предположительно, это была та самая речка, которая берет начало в Дикмауте — морском курорте, находящемся в десятке миль отсюда. Так вот, река передо мной, очевидно, и была та самая Ривер-Дик, о существовании которой я и не подозревал, хотя родился и вырос в этом месте. Насколько я мог рассмотреть из-за кустов, это был достаточно большой ручей, протекавший по дну маленького заросшего оврага. Очевидно, немного выше речка пряталась в дренажную трубу, а старый мост, пересекавший ее ниже по течению, был застроен домами, так что мне никогда и в голову не приходило, что Бридж-стрит была на самом деле мостом. Но именно на том участке, который был у меня перед глазами, это была всамделишная, замечательная речка, с настоящими ивами, свисающими над ней, — почти как заводь на Темзе. Это был действительно сюрприз. Кто мог бы поверить, что человек, особенно мальчик, мог прожить всю свою жизнь рядом с рекой и даже не подозревать об этом? Но я никогда не видел более потаенной речушки, ведь на овраг выходили тылы садов, подобных нашему, длинных и узких, со множеством деревьев и старых заброшенных хибар. Думаю, что все местные сорванцы знали о ней, но я воспитывался в благочестивой семье, а это, как известно, способно испортить жизнь любому мальчишке.
Тем не менее, река была передо мной, и можно было представить себя далеко в загородной глуши, поскольку пышные кроны деревьев, росших вдоль берегов, насколько хватал глаз, скрывали даже печные трубы; и река текла в тоннеле из буйной зелени. Может быть, то, что я не нашел эту речку в дни своей юности, было к лучшему, ибо я определенно настолько восхитился бы ею, что непременно свалился бы в нее.
Я осмотрел конюшню. Это было добротно сделанное сооружение, построенное еще во времена правления королевы Анны и напоминавшее дом. Не представляло большого труда переделать этот просторный сеновал в жилье с парой комнат и ванной. У одного из торцов здания я заметил печную трубу, а внизу нашел водопроводный кран и канализацию. Полный радости от собственного открытия, я вернулся домой, где меня встретил холодный душ. Вопрос о найденном мной здании даже не захотели обсуждать: неужели слуги будут бегать туда-сюда с подносами, если я заболею? Нет, я должен был переселиться только в отведенный мне карцер и никуда больше. Тогда я сказал: к черту ваших слуг, к дьяволу вашу темницу (с момента начала болезни я стал куда более резок), взял машину и поехал по обычным агентским делам, оставив их давиться собственной яростью.
Собственно, наш бизнес уже не был чем-то номинальным. Мы собирались приобрести несколько коттеджей, с тем, чтобы сломав их, поставить на этом месте бензоколонку, но одна старая дама отказывалась выселяться, и с ней стоило поговорить. Я предпочитаю это делать самостоятельно, поскольку судебные исполнители и иже с ними имеют привычку ужасно запугивать, а мне не очень нравится таскать этих стариков по судам, если дело можно решить иначе. Не очень-то приятная работа для тех, кто в этом заинтересован.
Это были обычные сельские домики, вокруг которых уже давно вырос город, и в последнем из них жила маленькая старушка, которую звали Салли Сэмпсон. Она жила здесь со времен Ноя и ни за что не собиралась съезжать. Мы предлагали ей другое жилье и все, что только можно было ей предложить; было похоже, что дело идет к суду, а это мне совсем не нравилось из-за моего отношения к старикам, которые обычно так привязаны к своей рухляди. Итак, я постучал в маленькую зеленую дверь ее дома маленьким медным дверным молоточком, сказав себе, что должен ожесточить свое сердце (хотя у меня это не очень-то получается); все же лучше, если это буду я, чем судебный исполнитель.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Демонический Любовник (ЛП) - Форчун Дион - Ужасы и Мистика
- Холодные песни - Дмитрий Геннадьевич Костюкевич - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов – 61 (сборник) - Евгений Некрасов - Ужасы и Мистика
- Утопленница - Кейтлин Р. Кирнан - Триллер / Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник) - Елена Арсеньева - Ужасы и Мистика
- Куколка - Роберт Блох - Ужасы и Мистика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Потерянные во времени - Марина Линник - Ужасы и Мистика
- Академия вампиров. Охотники и жертвы - Райчел Мид - Ужасы и Мистика
- Академия вампиров. Охотники и жертвы - Райчел Мид - Ужасы и Мистика