Машина так и не завелась. Андрей Мохов оставил машину соседу Султану, пообещавшему к вечеру заменить какое-то реле, и побежал к станции метро. В час пик добраться на метро до центра можно было на полчаса, а то и больше, быстрее, чем на машине.

Пробы были не его, а его партнерши. Вот уже месяц, как режиссер и он – сценарий писался под него и с его участием – не могли ее подобрать. Такое впечатление, словно девушки с ясными чистыми глазами начисто перевелись в стране и остались одни прошмандовки. Налицо сказался результат долгожданной демократами сексуальной революции. Ну не поверит же кинозритель, чтобы эти современные подражательницы Шерон Стоун и Памелы Андерсон делали трагедию из банального изнасилования. Да из них самих похоть так и прет, без которой они ноль без палочки, как та же Памела без силиконовых сисек. А уж если совершат над ними насилие, то не станут они, право, сходить от этого с ума и считать жизнь конченой. Следовательно, не очень расстроится и зритель, не испытав жалости к надруганной героине. А вот режиссер точно расстроится, не увидев ожидаемых соплей на просмотре картины, и ему станет жалко потраченных усилий и денег. Вот и устраивает он пробы одну за другой, затягивая съемку. А еще потому он это делает, что давно была у него мечта, чтобы зритель влюбился в его героиню, как когда-то влюблялись в Целиковскую и Смирнову, даже не видя их обнаженных роскошных грудей.

А время подпирало и тянуть дальше было нельзя. Поэтому на сегодня была назначена последняя проба, и в любом случае вопрос о героине должен быть решен. А претенденток было сто-олько!: и жен, и любовниц и дочерей, и все труднее было отбивать натиск их мужей, тузов и отцов.

Его уже узнавали на улице, поэтому он старался ни на кого не смотреть, хотя и приходилось извиняться, когда толкали его, а он других. Вот и сейчас его прямо-таки бросили на девушку – подростка с роскошными светлыми волосами. Очевидно, ее больно вдавили спиной в перекладину, отчего ее хорошенькое лицо исказила гримаска. Андрею стало невыносимо жалко ее. А когда она подняла на него блестевшие от выступивших слез глаза, он чуть не вскрикнул. Она! Та, что им с Мытаркиным нужна! Огромные совсем не блядовитые печальные глаза и миленькая мордашка с нежной почти прозрачной кожей. Вот если бы к этому была еще точеная фигурка и чтобы еще и не шепелявила, тогда точно была бы она, наша героиня, размечтался Андрей.

Просунув вперед руки и скользнув пальцем по талии девушки («Как тростинка!»), он ухватился за перекладину и с силой подал себя назад. Она выпрямилась, прикрыла на секунду глаза лохматыми ресницами, выпятила бледные пухлые губы и, выдохнув воздух, слабо улыбнулась.

Обратив внимание на ее ровные зубы и на то, что ресницы и губы у нее не были накрашены, Андрей совсем разволновался и впервые пожалел, что его не узнали. А что это так, было видно по тому, как девушка нахмурила брови, чувствуя себя явно неловко в его объятиях. Другие бы уж точно не растерялись в такой ситуации, даже не узнав его. Парень он был что надо, не то что видный, а в газетах даже писали, делонски красив, а вот в ее глазах он этого не заметил. Скорее всего, она не привыкла знакомиться в метро. Если же она надумает сейчас сойти, испугался он, и я побегу за ней, тогда уж точно упущу ее.

– Девушка, – нагнулся он к ее уху. – Бога ради, не подумайте чего плохого и выслушайте меня. Чтобы вас сразу успокоить, я женат, люблю жену, она должна скоро родить, и ничего дурного я вам не сделаю. Дело в том, что я артист театра и кино и сейчас еду на кинопробы. А на метро еду потому, что сломалась машина, я опаздывал, а так быстрее. Сейчас я рад этому, потому что мы ищем девушку на главную роль и никак не можем найти, а увидев вас, я уверен, она должна быть похожей на вас. Ей богу, я не банальничаю. Ну, взгляните на меня повнимательней, может, вспомните, что видели меня в кино.

Он откинул назад голову и, поймав ее взгляд, улыбнулся.

– Теперь узнали?

Она с интересом («Еще бы – такую чушь нес») взглянула на него.

– Узнала. Если не ошибаюсь, это вы с другом убежали из тюрьмы, его ранили, вы его несли и похоронили в лесу.

– Ну вот, видите, – обрадовался он и удивился тому, насколько ее голос соответствовал облику: нежный, чистый и не прокуренный. А главное, не шепелявит.

Он опять нагнулся к ней, стараясь не касаться губами ее уха, заговорил уже по-деловому:

– Это займет у вас максимум полтора часа. Я добьюсь, чтобы вас прослушали вне очереди. Я понимаю, что вы боитесь обмана. И правильно делаете. Время сейчас такое, не бояться нельзя. Но там будет много народу. Таких же, как вы, претенденток по нашему объявлению в газетах на главную девичью роль в картине «За неделю до свадьбы». Может, читали?

Девушка подняла к глазам руку, взглянула на часы.

– Где это находится?

– В пяти минутах ходьбы от метро" Третьяковская» в клубе. Это как раз по этой линии.

– А почему бы и нет? – решилась она. – Я же никогда себе не прощу. Будет, что вспомнить.

– И рассказывать внукам, – добавил обрадовано Андрей. – Вот и ладненько.

Он выпрямился и увидел, что в вагоне стало свободней. Рыжая дылда шептала на весь вагон подруге с глазами Крупской:

– Дура ты. Я же тебе говорю, Мохов. Теперь видишь?

Увидев, что на него уставились другие, Андрей опять нагнулся к своей попутчице и повторил тихо:

– Вот и ладненько. Скоро наша остановка.

Пропуская ее вперед, он глянул на ее ноги, и они его не разочаровали. При ее маленьком росте они были довольно высокие и не спички. То, что надо. Теперь бы еще чуть таланта, ужесточил он свои требования, и фотогеничности. Бывает, в жизни глаз не оторвешь, а в кадре косорылая.

Подходя к зданию клуба, она слегка забеспокоилась, не увидев ожидаемой толпы. Но тут к его радости их обогнали три девушки, обернувшиеся, как по команде.

– Здравствуйте, – сказала одна из них, раскрыв рот в голливудской улыбке.

– Здравствуйте, – охотно отозвался Андрей. – Вы, девушки, конечно, на пробы?

– Да, да, – хором закивали они, заглядывая ему в глаза.

– Чудесно. У вас, я вижу, прекрасные шансы.

Подмигнув хитро своей спутнице, которую, как он узнал, звали Лидой, он пропустил ее перед дверью вперед, и они по лестнице поднялись на второй этаж, где находился гудевший улеем зал.

Андрей подвел Лиду к стоявшему на сцене худому лет сорока пяти мужчине в сером толстом свитере и, протягивая руку, спросил:

– Можешь ее первой прослушать? – а Лиде шепнул. – Это Мытаркин Евгений Сергеевич, режиссер.

Мытаркин пробежал оценивающим взглядом чуть выпуклых карих глаз по Лиде с головы до ног, а чтобы увидеть ее со стороны, слегка склонил на бок голову. Результат оценки он выразил словом «угу». С ударением на втором слоге его можно было понять как одобрение.

– Можно где-нибудь отдельно? – настаивал Андрей.

Мытаркин вторично скользнул взглядом по Лиде, дважды угукнул, на этот раз без ударения, и кивнул стоявшему рядом маленькому толстому человеку с камерой на плече. Вчетвером они прошли за сцену, а там в одну из комнат длинного коридора, где режиссер уселся на стул у двери и велел Лиде прочитать любой отрывок или стихотворение. Андрей отобрал у нее сумочку и, ободряюще подмигнув, подтолкнул вперед.

Она вышла на середину комнаты, какое-то время стояла, глядя на пол, затем подняла руки до уровня плеч и плавно замахала ими, словно в полете. По дороге Андрей подсказал, что ее обязательно попросят что-нибудь прочитать наизусть. Это ее обрадовало. Уж что-что, а стихов она знала не счесть сколько, уйму. Вчера она прочитала Брюсова и всплакнула, вспомнив тетю Любу, умершую у нее на глазах. Они пробыли в одной палате больше года и породнились. Тетя Люба снялась в сотне фильмов и была знакома со всеми известными артистами. Играла она в основном маленькие роли и уверяла, что играть их труднее, чем главные. В считанные минуты, а то и секунды нужно было выплеснуть больше души, чтобы зритель запомнил роль наряду с главной. Любовь Лебедеву в Советском Союзе знали от мала до велика, а умерла она в России в бедности и всеми забытая. Деньги на ее похороны собирали всей больницей. На кладбище Лиду отпустили под присмотром мамы. В автобусе она насчитала вместе с собой девять человек.

За несколько дней до смерти тетя Люба сказала ей: «Девочка моя, если, дай бог, ты решишься поступать в театральный, на прослушивании обязательно прочитай им своего „Мотылька“, как я тебя учила. Жаль, я не узнаю, как тобой будут восхищаться. Я не пророчу тебе долгую артистическую славу, но в единовременной не сомневаюсь. Ты помнишь старый фильм „Золушка“? Ее могут играть сколько угодно актрис, но на все времена останется только одна „Золушка“: в исполнении Янины Жеймо. А ведь это была ее почти единственная роль в кино. Твое очарование тоже мимолетно, еще два-три года, затем один бог знает, что станет с твоей внешностью, тем более при твоей болезни. А сейчас ты бесподобна».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 16

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дочь за отца. Зов крови - Иван Державин бесплатно.

Похожие на Дочь за отца. Зов крови - Иван Державин книги

Бил и целовал (сборник) - Александр Снегирёв - Русская современная проза
Она полетела, она все-таки полетела… - Елена Потехина - Русская современная проза
Кама с утрА. Картинки к Фрейду - Татьяна Розина - Русская современная проза
Папа - Катя Райт - Русская современная проза
Жё тэм, мон шер… (сборник) - Виктор Королев - Русская современная проза
Дочь смерти. Смерть ради новой жизни - Анна Пальцева - Русская современная проза
Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
Смерть ради новой жизни - Анна Пальцева - Русская современная проза
Германтов и унижение Палладио - Александр Товбин - Русская современная проза
Люди августа - Сергей Лебедев - Русская современная проза

Оставить комментарий