Форма входа
Читем онлайн Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Комарики, комарики! Пейте, пейте мою кровь! Зачем, зачем она нужна! — орали мы и бежали к дороге. — Раз кончилась любовь! — уже проговорили мы и остановились. В самый ближний двор посёлка ипотечников заводили коня!
— Колбаса-а, — тихонько протянула Маринка. Ворота ипотечников закрылись. И у меня вдруг зачесались от боли ладони.
Барон. И Пашка
Понятно, теперь мы будем торчать на этой голубятне всё лето. Точнее, это Олька будет там торчать. Ну, и я заодно с ней, — не бросишь ведь подругу. Но я так, приходить только буду. Из солидарности. С этой голубятни всё отлично видно, все Шиховы. Красотища! Если просто ходить по посёлку, то ничего такого особенного в нём нет. Ну, дома. Магазин, садик, почта. Ну, дом культуры. Тропинки опилом засыпаны. Зато с высоты всё меняется. Посёлок становится немного незнакомым, но всё равно остаётся каким-то родным, что ли. Лето хоть видно с высоты. Всё такое зелёное, и дышит! И тропки эти, с опилом, очень кстати. Как-то всё ладно получается в посёлке, я даже удивилась. Вот идёт моя мамка в огород, а на другом краю Шиховых Петролиум из сада возвращается. А в это время мой сосед новый окно открывает. Или, когда магазин на обед закрывается, почта открывается и автобус как раз приходит из города. Есть гармония в мире, не всё одни комары. Надо, пожалуй, сказать Ефиму, а то он что-то очень беспокоится.
Олька стала каждый день ходить на голубятню. Заберётся туда, смотрит на двор ипотечников: ждёт, когда коня выведут. Нет бы пойти к ним, познакомиться. Пустили бы её, точно. Ольку все пускают, куда она хочет. Если ей надо. У неё обаяние от природы, так мамка говорит. Мне бы такое обаяние, я бы уж не терялась. Надо тебе с конём познакомиться — иди и знакомься. Может, разрешат кормить его или даже кататься. Она не умеет, правда. И я не умею. Вот вместе бы и учились. Каждый день ей это толкую.
— Нет, — говорит, — стесняюсь. Неудобно что-то.
— Бестолковки кусок, глупошара, — отвечаю ей, — иди и всё.
Как-то говорю:
— Давай я схожу! Мне не трудно.
Она так глаза подняла, а они такие несчастные. И сама она — ну просто бедняжечка. Ну её. Спустилась с голубятни, пошла, оглядываться не стала. Думаю: «Пойду сейчас к озеру, вода должна же прогреться наконец, середина лета почти!» Слышу, она за мной бежит. Закричала:
— Я сама! Я сама!
И вперёд меня к новосёлам бежит, чуть не падает — опять босоножки не застегнула. Вот и пойми.
Подошли к воротам. Олька остановилась как вкопанная, стоит. Постучать боится. Вдруг слышим — кто-то там разговаривает, парень какой-то.
— Ма-ам! Когда у нас его заберут?
А что ему там отвечают, не слышно. Парень с досады взвыл. Непонятно: то ли никогда не заберут, то ли вот прямо сейчас. Кого и куда забирать должны, тоже неизвестно. И как самому-то парню больше нравится? Олька сделала страшные глаза, палец к губам приложила, чтобы я молчала. Подумаешь! Не сильно и хотелось говорить! Я открыла калитку, вошла. Во дворе стоит парень, как я ростом, на меня уставился. Из дома какая-то тётка вышла. Ничего такая, симпатичная. Волосы чёрные у обоих — цыгане, наверно. Смотрят на меня, молчат. Не здороваются. Тут Олька ещё зашла. Встала за мной, говорит:
— Здрасьте! Мы соседки ваши, я вон в том доме живу, двухэтажном, а Маринка тут совсем близко, на Родниковой.
Смотрю, эта тётка заулыбалась, а парень как-то подхихикнул. Понятно, сработало Олькино природное обаяние.
— Да ты выйди! — вдруг парень сказал. Куда выйди?
— Отойди от калитки-то! — это женщина объясняет. — Шаг в сторону сделай!
Кому она говорит? Мы с Олькой шагнули, влево.
— Да нет, ты в другую тогда сторону! — это парень снова.
В другую так в другую — я шагнула, и Олька. Только непонятно, чего мы тут ходим туда-сюда. Странные какие-то люди — ипотечники, одно слово. Смеются ещё. Тут этот парень подходит, Ольку за руку взял и рядом со мной поставил.
— Так, — говорит, — вас обеих видно теперь. А то не поймёшь, кто говорит.
Ясно. Олька же за мной стояла, вот они её и не видели. Все остальные-то к нам уже привыкли: я высокая, Олька низкая. Олька обыкновенная, а я тощая, с меня штаны всё время слезают. Ольке всё идёт, любая одежда, а я каждый раз на рынке мучаюсь, выбираю что поприличнее. Над нами раньше все смеялись, теперь уже устали, но дразнят до сих пор. Штепселем и Тарапунькой. Я как бы Тарапунька, а Олька — Штепсель. Или путают. Она — Тарапунька, а я — Штепсель.
— Вы прямо как Дон Кихот и Санчо Панса, — сказал этот парень. Высказался всё-таки. А я-то думаю, давно нам никто про наш рост не говорил.
— Только вы обе стройные, — продолжает он и руку мне протягивает. — Паша. А это мама, Катя.
— Марина, — говорю. Что это он как маленький: «мама Катя»?
— А меня — Оля. Это у тебя конь живёт? — Правильно Олька поступает: сразу к делу!
— У меня, — Паша сказал. — Это Барон, его так зовут.
И повёл её в конюшню. Я тоже за ними пошла, понятное дело. Всё же не зря Ольке лошади нравятся, уже два дня! В конюшне было темновато, конечно, но глаз у коня светился усиленно. Можно сказать, сверкал на весь сарай. Чёрный блестящий глаз смотрел на нас с Олькой, а я смотрела на него. Только никак не могла понять, понравились мы этому глазу или нет. Потом Барон повернулся, и мы увидели другой глаз. Такой же блестящий, задумчивый какой-то. Мне понравились глаза, оба. Может, я бы долго ещё в них смотрела, но тут Олька спросила:
— А цвета он какого? Тут не больно-то видно.
Паша взял коня за поводья и повёл во двор. Вместе они шли тихонько, а когда открылась дверь, оказались в ярком свете. На секунду они сверкнули, как светится пыль в солнечных лучах. А потом снова стали обыкновенными. Никогда такого не видела! Олька стояла с открытым ртом.
— Видала рыжего? — спросила она и убежала за Пашкой и Бароном. Я тоже за ними пошла.
Мы гуляем с Бароном
Теперь я буду думать о Бароне и Пашке, всё время. До этого я всегда, каждый день по нескольку раз, думала о Маринке да о дяде Фиме. О школе ещё, то есть о том, что надо учить уроки. О родителях, о маме. Ещё о Юрке Комарике. А больше-то о ком так уж сильно думать? Братьев-сестёр у меня нет, никаких. Про других людей думала редко. Например, про одноклассников думаешь только тогда, когда их видишь или идёшь в школу. Ну, или когда они что-то не то делают. У нас, например, есть Надя Кондрашкина, она всё время какая-то странная: то принесёт вампирские челюсти и сидит в них так на природоведении, то скачет на одной ноге всю перемену. Я раз попросила у неё челюсти на математике, тоже их вставила в рот, но меня Наталья заметила, выгнала из класса. А когда мы на одной ноге прыгали, я на Санну Ванну налетела. Потом долго о ней вспоминала — какой у неё мягкий живот, даже если случайно врежешься. Но и то в тот раз я думала больше о том, что Маринка сделала умное лицо, когда меня ругали, будто сама нисколько не прыгала. Правда, она доскакала только до туалета и там осталась.
А теперь у меня появились ещё новые мысли. Про Барона и Пашку. С Бароном более-менее понятно: он прямо сумасшедше самый лучший. Не сказать словами — вот какой, мы так с Маринкой решили. Рыжий, зубастый, глаза огромные, грива и хвост чёрные. Я договорилась с Пашкой, что буду приходить кормить коня, кормить и чесать. Правда, когда конь в стойле, у него зубы такими большими кажутся, страшно, так что ухаживать за ним мы будем вместе с Пашкой. Или Маринкой. Мне больше нравится просто выходить с Бароном из ворот и медленно идти к реке или к озеру. Лучше к реке, а то Петролиум возмущается, что конский навоз валяется у озера, грозится заставить убирать. Он может, он же брат председателя. Конь ходит по берегу, потом ложится на траву. Надо будет попробовать сходить с ним за лисичками. Интересно, лошади могут искать грибы? Мне нравится гладить его лоб, а Маринка всё время смотрит в глаза, всегда, когда не купается. Пашка Барона, кажется, не очень-то любит, всё ждёт, что его дядя заберёт. Тогда место в сарае освободится, и Пашка там устроит себе какую-то мастерскую, он просто без ума от разной техники. Каждое утро он садится поближе к Максим Семёнычу, водителю автобуса, и они всю дорогу до полей разговаривают про двигатели, свечи, натяжение каких-то ремней. Маринкиным братьям он починил велики в два счёта, но Маринка недовольна, потому что теперь Сергуня и Славка с них вообще не слезают, катаются круглыми сутками. Ещё Пашка любит компьютеры, фотоаппараты, всё время что-то разбирает, собирает, чинит. Мы возвращаемся из хозяйства и сразу идём к нему, хоть он немного кривится, говорит, что устал, уходит в дом, и всё. Часто мы с Маринкой сами прогуливаемся с конём. А если Пашка идёт с нами, то берёт какой-нибудь старый сотик, возится с ним, на Барона и внимания не обращает.
И вообще, он странный, этот Пашка. Вроде бы живёт в квартале ипотечников, а сам с нами ездит на прополку, деньги зарабатывает и тоже их не тратит, как мы с Маринкой. И учиться будет в нашем классе, хотя остальных ипотечников родители возят на машинах в городские гимназии и лицеи. Пашка говорит немного не так, как мы, его Маринка всё время поправляет — она не любит, когда неправильно. Но у него всё равно какой-то акцент не наш, они с мамой приехали из другого города, и он его постоянно сравнивает с нашими Шиховыми. По его словам выходит, всё у нас по-другому. И консервы в магазинах расставляют иначе, чем у них, и автобусы слишком маленькие, и деревья растут не такие. Я даже иногда думаю, не с другой ли он планеты прилетел. Вроде бы живём в одной стране, не может же всё так сильно отличаться. Во всяком случае, я в это не верю.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева бесплатно.
Похожие на Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева книги
- Рассказы про Франца и любовь - Кристине Нёстлингер - Детская проза
- Рассказы про Франца и школу - Кристине Нестлингер - Детская проза
- Каникулы для двоих. Большая книга романов о любви для девочек - Мария Чепурина - Детская проза
- Ты мне врёшь? - Лера Чепа - Прочая детская литература / Детская проза
- Звездочка моя! - Жаклин Уилсон - Детская проза
- Маркус и девочки - Клаус Хагерюп - Прочая детская литература / Детская проза
- Шоколадные каникулы - Жан-Филипп Арру-Виньо - Детская проза
- Почему? - Валентина Осеева - Детская проза
- Снег - Мария Викторовна Третяк - Домашние животные / Детская проза
- Приключения Гугуцэ - Спиридон Вангели - Детская проза
