Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все еще надеясь на чудо, он подергал решетку люка.
– Даже не пытайся, – махнул ручищей Геннадий. – Бесполезно. Моя ж работа.
– Ты бы еще головой работал так же, как руками, – цены б тебе не было!
Перепалку прервал торжествующий вопль Глеба. Со своей позиции сталкер и мутант заметили сноп света, что изливался из нутра ракетовоза. Похоже, Индеец все-таки соизволил открыть боковой люк.
Скатившись с крыши, оба принялись поливать шевелящиеся ветви свинцом, пока немногочисленный экипаж штурмовал обледенелую лесенку трапа. Нырнув в проем последним, Таран откатился с прохода. С лязгом встала на место бронированная створка, и почти сразу тесное пространство отсека наполнилось воплями и отборной бранью.
– Ах ты ж мразь! Вот оно! Лови! Хватай! Царапается, стерва!
Не иначе как на борт проник один из назойливых ночных гостей. В поле зрения сталкера на мгновение появилось взъерошенное создание с четырьмя раздувающимися ноздрями на слюнявом щетинистом рыле. Затем знакомая зеленая пятерня подцепила существо за задние лапы и отправила в стремительный полет через весь отсек. С чавкающим звуком воткнувшись в переборку, тушка съехала на пол безжизненным бурым комком.
Пока поднимались на ноги, да приводили себя в порядок, Безбожник с интересом разглядывал невиданную тварь.
– Неплохо ты ее приложил, – похвалил он Геннадия. – Разрази меня гром, если это не белка-летяга!
– Белка? – от удивления Мигалыч аж забыл про ломоту в натруженной спине и подошел ближе, осторожно косясь на труп. – Белки, если мне память не изменяет, орешки кедровые грызут, а не старых уважаемых людей.
– Так то прежние белки, а этот летун, видать, из новой породы. Такой любыми орешками не побрезгует.
Заметив скабрезную ухмылку на небритой роже Безбожника, старик брезгливо сморщился:
– Тьфу, нехристь какая! Выкинуть бы эту «неведому зверушку», пока не завоняла…
Только теперь, когда схлынули первые эмоции, команда обратила внимание на Аврору. Похожая на собственную тень, девочка стояла чуть поодаль и робко улыбалась. Хрупкое тельце сотрясал озноб – сказывалась слабость и недавняя травма.
– Так это ты открыла люк? Умничка! – бережно подхватив Аврору на руки, Таран передал ребенка Дыму, а сам устремился вглубь отсека.
Заподозрив неладное, остальные бросились следом, но остановить командира не успели. Индеец скорчился на кушетке, обхватив колени руками, и тихо поскуливал. Когда сталкер вытащил безвольное тело в проход, парень даже не пробовал сопротивляться. Хлесткий удар по лицу отбросил огрызка к стене, из разбитого носа ручьем потекла кровь.
– Ты мне, с-с-сука, за все ответишь… – Таран попытался вновь выдернуть бедолагу из угла, но Безбожник и Мигалыч, навалившись, оттащили взбешенного командира.
Сталкер попытался стряхнуть руки, что удерживали его на месте, но вовремя заметил на плече морщинистую пятерню Мигалыча и успел совладать с эмоциями – не хватало еще покалечить хрупкие стариковские кости.
– Остынь, командир! Хватит с него! Гляди, он же не в себе!
С Индейцем и вправду творилось нечто странное. Парень дрожал как осиновый лист, зрачки – два огромных блюдца, безумный блуждающий взгляд, искусанные в кровь губы…
– Мигалыч, давай-ка за руль, – устало бросил подоспевший Дым. – Вытаскивай нас отсюда. А мы уж тут сами как-нибудь… разберемся.
Порция ледяной воды в лицо и несколько звонких пощечин вернули огрызку рассудок. Завершив процедуры, Безбожник промокнул распухший нос пациента, обернулся к командиру и вынес вердикт:
– Приступ вызван эмоциональным шоком. Похоже, у парня бзик. Мозги закипели. Уж извиняйте, я по таким делам не спец…
С каждым мгновением лицо Индейца приобретало все более осмысленное выражение. Наконец он сумел поднять голову и наткнулся на суровый взгляд командира.
– Давно это у тебя?
Огрызок опустил глаза и продолжал молчать.
– Почему раньше не сказал, что припадочный?
Парень вздрогнул и насупился:
– Я не припадочный. Просто… боюсь.
– Чего? – давил сталкер. – Чего боишься?
– Умереть! – внезапно выкрикнул Индеец, затем схватился за голову и затрясся в рыданиях.
– Чушь какая-то… – Таран растерянно оглянулся, ища поддержки у остальных. – Мы все боимся, и что с того?
– Это танатофобия.
Услышав за спиной тихий детский голос, Таран обернулся. Из сумрака коридора, пошатываясь, шагнула Аврора. Безбожник собрался было вернуть девочку в лазарет, но пациентка отрицательно мотнула головой, мол, я в порядке.
– Боязнь смерти, – продолжила она. – Я читала о таком. Индеец не виноват, что…
– Не виноват? – перебил Таран, не сводя с парня взгляда. – А чем он, интересно, думал, когда в экспедицию просился? Сидел бы и дальше в норе под площадью вместе со своими «неандертальцами»! Какого рожна в странствия ударился?!
– Ты хоть понимаешь, что чуть не угробил всех нас?! – встрял Геннадий, терзая пальцами самокрутку.
Перестав всхлипывать, огрызок откинул спутанные космы с лица, шумно выдохнул. Кровь из разбитой переносицы, частыми каплями срываясь с кончика носа, вырисовывала на полу причудливый алый узор. Когда Индеец заговорил, все остальные звуки магическим образом исчезли. Стихла возня грызунов снаружи корпуса, перестал донимать бесконечный рокот движка.
– Я ведь не всегда огрызком был. И отца с матерью хорошо помню… Дом у нас в пригороде стоял. Красивый, просторный… Это из рассказов родителей, конечно. Сам-то я уже в погребе родился. После того, как все случилось… Там и жили долгое время… – Рассказчик на мгновение запнулся, словно воспоминания причиняли ему вполне осязаемые, физические страдания. – А потом родителей не стало… Сначала отец захворал. Мать не говорила, в чем дело, а я сам и не понимал тогда, что за штука такая – радиация. Тот день, когда папа в последний раз ушел на поверхность, я запомнил навсегда. Мама долго плакала, а я все пытался ее успокоить. Говорил, что отец скоро вернется с едой, как делал много раз до этого… Но я и предположить тогда не мог, что боль терзала его тело так, что терпеть это было выше человеческих сил… И отец ушел… Ушел умирать! – Непритворная мука исказила лицо Индейца, на мгновение превратив его в безобразную изломанную маску. – Матушка очень переживала. Много дней ничего не ела… Это уже потом до меня наконец дошло, что дело было не просто в смерти отца… Мать умерла от голода… Чтобы я смог протянуть на остатках съестного подольше. – Парня вновь затрясло, но в этот раз он совладал с эмоциями без посторонней помощи и спустя несколько томительно долгих минут продолжил надтреснутым бесцветным голосом: – Когда ее не стало, я провел в погребе еще какое-то время… Самое ужасное время в моей жизни… Часами я разговаривал с… ушедшей матерью, глядя, как ее тело постепенно… меняется… и… Это было жутко… Тогда я в полной мере осознал, каково это – быть мертвым. Перестать существовать, осязать, мыслить… А осознав, испугался по-настоящему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Метро 2033. Мраморный рай - Сергей Кузнецов - Боевая фантастика
- Метро 2033: Пифия - Сергей Москвин - Боевая фантастика
- Метро 2033. Белый барс - Тагир Киреев - Боевая фантастика
- Метро 2033: Подземный доктор - Андрей Буторин - Боевая фантастика
- Вселенная Метро 2033 рассказы - Андрей Дьяков - Боевая фантастика
- Путевые знаки - Владимир Березин - Боевая фантастика
- Питер - Шимун Врочек - Боевая фантастика
- Британия - Грант Макмастер - Боевая фантастика
- Дорога стали и надежды - Дмитрий Манасыпов - Боевая фантастика
- Крестовый поход детей - Туллио Аволедо - Боевая фантастика