Форма входа
Читем онлайн Украинский национализм. Факты и исследования - Джон Армстронг
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Условные обозначения:
ИЮЛЬ 1941 г. – ИЮНЬ 1942 г.
Эта карта представляет собой картину развертывания партизанского движения разного рода. Представленные националистические украинские партизанские отряды были нерегулярными силами, состоявшими на службе у немцев, и использовались скорее для борьбы с красными партизанами, чем были повстанческими партизанскими силами, и район, представленный как контролируемый ими, это район, где немцы не устанавливали гражданской администрации до ноября 1941 года (Олевская республика).
Волынь, которая была рядом с главной базой – Галицией и сильнее пронизана националистической идеологией, представляла собой более благоприятное поле деятельности для украинских националистических партизанских отрядов. Народ на Волыни страдал почти так же, как оккупированная немцами Восточная Украина. Однако бандеровцам, которые в основном были выходцами из Галиции, потребовалось немало подготовительной работы, чтобы приобрести реальную силу в этом регионе. И в течение более года они ограничивались подпольной пропагандой, внедрением в полицию и подготовкой тайников с оружием[351]. На риск активного сопротивления бандеровцы не хотели идти, несмотря на наличие большого числа молодежи в их рядах и близость галицкой базы. Фракция Мельника, очевидно, не могла совершить такую попытку, даже когда ее разрыв с немцами мог бы сделать сопротивление желательным. Следовательно, единственной украинской националистической организацией, которую отдаленно можно было бы охарактеризовать как партизанскую группу, в течение первого года правления рейхскомиссариата на Волыни была «Поліська Січ» («Полесская сечь») под командованием Боровца.
Крайне трудно установить, какие действия предпринимала УПА в течение 1942 года. Не вызывает сомнений, что зимой и весной она спорадически вступала в столкновения с малыми отрядами красных партизан[352]. Она существовала нелегально, вопреки немецкому приказу о ее роспуске. На этой стадии УПА под руководством Боровца тайно собирала оружие. Представляется верным и то, что некоторые члены организации имели вооруженные стычки – нападая на государственные сельскохозяйственные предприятия и освобождая заключенных – с немецкими силами безопасности в районе города Сарны, помогая крестьянам противостоять репрессивным мерам. Но Боровец утверждал, что был дружествен к вермахту и «не пролил ни капли немецкой крови»[353]. Следовательно, нельзя сказать, что немцы были недовольны ситуацией в этой местности – непроходимой, низким уровнем экономического развития, – которая могла бы служить базой для красных отрядов в тылу немецкого фронта. Кроме того, как подчеркивал сам Боровец, у него никогда не было намерения вовлекать движение в крупномасштабные военные действия, а скорее сохранять маленький штаб, который мог бы черпать поддержку и пополнение среди сочувствующего полесского крестьянства.[354]
Роль отряда была значительна, поскольку в конце лета 1942 года советские партизаны в Полесье сочли нужным направить своего эмиссара, Александра Лукина, на переговоры о проведении совместных действий против немцев[355]. Переговоры можно расценивать как признак шаткости целей и идеологии этой маленькой националистической группировки. Бульба Боровец, будучи малообразованным человеком, очевидно, не решил для себя, каким курсом движение должно следовать, хотя и любил свою страну. Он продолжал поддерживать связи с УНР; при его группировке почти постоянно находились офицеры УНР в качестве консультантов по военным вопросам, в которых за недостатком лет мало кто из молодых членов группировки Боровца был сведущ. Боровец периодически связывался с Андреем Левицким – через старого члена УНР капитана Раевского, который официально исполнял обязанности районного управляющего в Ровно.[356]
Эти связи были слишком непостоянны, чтобы обеспечивать надежную руководящую помощь, даже если ослабленный штаб в Варшаве и мог предложить ясную линию. В то же время группа под руководством Боровца действовала как прибежище для крайне разношерстных элементов, искавших спасения от немецких преследований. Как было сказано ранее, Боровец заключил соглашение с ОУН-М, по которому ему должны были прислать множество офицеров. Но эта помощь явно запаздывала. К лету 1942 года, однако, появилось несколько человек; одним из них был житомирский журналист Антон Барановский (Баранівський), который стал представителем Мельника в штабе Боровца[357]. Барановский, конечно, твердо придерживался линии ОУН-М. Совершенно иную группу составляли бывшие «леваки» из партии Бандеры.
Его лидерам – Митрынге, Турмановичу, Рываку и Борису Левицкому – было назначено вместе с походными группами провозгласить акт (о независимости, как во Львове. – Примеч. пер.) в Киеве. Когда эти отряды были разогнаны немцами, не успев осуществить цель, молодежь избежала ареста, но была вынуждена скрываться. Вся тенденция развития ОУН-Б показывала, что члены организации больше не могут рассчитывать на одобрение их новой программы, поэтому все, кроме Рывака и Левицкого (которые укрылись в Галиции), сбежали на Волынь, где нашли защиту в «Полесской сечи»[358]. Там, очевидно, они привлекли своей идеологией помощника Боровца, Леонида Щербатюка, сына одного из генералов республиканской армии. При поддержке молодого Щербатюка в лесном краю, среди необразованных крестьян, была основана новая украинская партия, известная как Украинская народно-демократическая партия (Українська народна демократична партія – УНДП), программа которой декларировала, что промышленность, средства транспорта и другие крупные предприятия должны принадлежать государству, а управлять ими следует рабочим. Программа осуждала авторитарный способ правления и нарушение прав личности.[359]
Именно эта разномастная группировка вела переговоры с советским партизаном Лукиным осенью 1942 года. Советский и националистический отчеты о переговорах хоть и отличаются в некоторых деталях, однако оба указывают, что красный эмиссар потребовал формального подчинения националистического отряда советскому командованию, в то время как Боровец и его советники требовали, чтобы соглашение ограничивалось взаимодействием против немцев[360]. Кроме того, советские источники открыто признают, что красные партизаны были в то время очень слабы на Волыни. Они почти целиком зависели от поддержки сильных советских партизанских отрядов в Белоруссии. Был один отряд под Ковелем, но им командовал поляк и состоял он, очевидно, скорее из поляков, чем из украинцев[361]. Поэтому вполне понятно, что советские власти хотели получить поддержку группы Боровца, пока на Волыни не было сформировано большее количество «надежных» советских отрядов. Важно, что одним из коммунистических требований, как утверждалось, было ведение открытых действий против немцев, включая, в частности, убийство рейхскомиссара. Причины, на основании которых Боровец отклонил требования, вполне понятны, ибо полностью соответствуют тактической линии его движения. Он считает, что такие действия в то время были бы убийственны для его отряда и навлекли бы страдания на жителей Волыни.[362]
Когда Боровец больше не мог затягивать переговоры, Лукин вернулся в Москву; затем красные партизаны начали движение против отряда, который до этого надеялись использовать в качестве союзника. В конце лета 1942 года множество советских партизан было либо переброшено на север Волыни по воздуху, либо партизаны пересекли Припятские болота со стороны Белоруссии и превратились в реальную угрозу как для националистического отряда, так и для германской администрации. К осени весь лесной район к западу от Днепра стал полем для их действий.
С прибытием архипартизана Сидора Ковпака нервозность обстановки усилилась. Советская пропаганда многие месяцы изображала партизан на Украине людьми, движимыми местным патриотизмом, которыми руководили чуть ли не наследники Богдана Хмельницкого и других легендарных героев. Очевидно, пропагандистов вынуждали уточнять, что эти командиры – в отличие от многочисленных посторонних элементов, упомянутых выше, – были истинными украинцами. Ковпак, который стал партизанским командиром в Сумской области, представлял собой подходящий пример. Хотя его противники утверждали, будто он был цыганом – беспорядок бивака даже его почитателям позволял сравнивать партизанский лагерь с цыганским табором, – представляется вероятным, что он был украинцем по происхождению, возможно даже (как он сам утверждал), потомком запорожских казаков. Это был старый коммунист, ветеран Гражданской войны 1918—1920 годов, но весьма необразованный; его грубые простецкие манеры, казалось, вызывали любовь к нему со стороны многих украинцев, а очевидными способностями партизанского вожака он завоевал уважение к себе. В августе Ковпак вылетел из своего убежища в брянских лесах (на границе России и Украины) в Москву для встречи с самим Сталиным. Советский диктатор спросил его – согласно мемуарам Ковпака и других красных партизан, – возможно ли совершить крупный рейд по Правобережью, области к западу от Днепра. Очевидно, усилия небольших разрозненных партизанских отрядов казались незначительными, принимая во внимание масштаб военных действий; кроме того, Сталин чувствовал необходимость убедить своих прежних субъектов в реальности советской власти, послав к ним реальную силу. Ковпак согласился совершить рейд и в конце октября выступил в поход[363]. Его продвижение по Черниговской области было нетрудным, поскольку там действовали крупные партизанские силы Федорова; 10 ноября мобильные силы Ковпака форсировали Днепр и вступили на территорию рейхскомиссариата. Пункт, в котором произошло форсирование Днепра, находился в крайнем отдалении от владений Эриха Коха, выше слияния Припяти и Днепра[364], на территории Белорусской Советской Республики. В течение первой половины зимы Ковпак держался осторожно, в пределах северной зоны Украины – в условиях труднопроходимой местности. Маловероятно, что, проводя эти действия, он размахивал советским флагом перед истинно украинским населением, хотя в конце ноября его соединение проникло в южное Полесье под Олевском, где раньше базировался штаб «Полесской сечи»[365]. Самой крупной единичной победой отряда Ковпака в этот период был временный захват 26 ноября центрального города крайсгебита – Лельчица[366]. После этого немцы предприняли серьезные контратаки, и люди Ковпака, похоже, перенесли два нелегких месяца, укрываясь от немцев в замерзших болотах в районе среднего течения Припяти[367]. В феврале, однако, Ковпак пошел на юг, пройдя по краю территории Бульбы, а затем двинулся на восток, к генеральбецирку «Житомир».
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Украинский национализм. Факты и исследования - Джон Армстронг бесплатно.
Похожие на Украинский национализм. Факты и исследования - Джон Армстронг книги
- Сталинский ответ на санкции Запада. Экономический блицкриг против России. Хроника событий, последствия, способы противодействия - Валентин Катасонов - Прочая документальная литература
- 1937. Трагедия Красной Армии - Олег Сувениров - Прочая документальная литература
- Звездные войны. Американская Республика против Советской Империи - Антон Первушин - Прочая документальная литература
- КГБ против ОУН. Убийство Бандеры - Александр Север - Прочая документальная литература
- Неизвестная революция. Сборник произведений Джона Рида - Джон Рид - Прочая документальная литература
- Спираль Русской Цивилизации. Исторические параллели и реинкарнация политиков. Политическое завещание Ленина - Ольга Хельга - Прочая документальная литература
- «Белая книга» нарушений прав человека и принципа верховенства права на Украине - 3 - Министерство иностранных дел РФ - Прочая документальная литература
- Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов - Юрий Фельштинский - Прочая документальная литература
- 1941: подлинные причины провала «блицкрига» - Сергей Кремлев - Прочая документальная литература
- О чем рассказали «говорящие» обезьяны: Способны ли высшие животные оперировать символами? - З. Зорина - Прочая документальная литература
