Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Убегу, говоришь? Радует, что ты понимаешь, в какую лужу можешь сесть…
Алиса не отреагировала, и он продолжил:
– Твоё командование тебя предало. И любая попытка выйти на контакт с ними для тебя сейчас равна добровольной жертве. Ты же понимаешь, что, если в городе только одна точка контакта, то там тебя точно будут ждать?
Алиса равнодушно кивнула и отозвалась:
– Если бы меня хотели убить свои, им бы не пришлось так всё усложнять. Меня можно было просто вызвать в центр и зачистить там.
В раздражении Даниил яростно расчесал щёку – кожа мелкими лохмотьями повисла под ногтями, на тонких царапинах набухли красные капли, и Алиса отодвинулась от спутника.
– Кое-чего ты не знаешь, бет, – усмехнулась она, стараясь не смотреть на капли крови. – Альфа-вампира не так-то легко убить. Для этого и церкви пришлось бы повозиться. Но церкви это не надо. Альфа-йах – её защитник, ведомый духом и желанием служить величию человечества. Не было случаев, чтобы йах предал своих учителей и духовных наставников, предал свою веру! И потому не было и не будет такого, чтобы мать-церковь отвернулась от нас. Мы стали такими, какие мы есть, не по чужому приказу или прихоти, не из-за грехов, как вы, бета-йахи, и не в назидание кому-то. Каждый из альфы – духовный воин, добровольно положивший на алтарь веры свою душу. За всё человечество. Потому нет смысла в твоих опасениях, бет.
– Замечательно, – протянул он. – Тогда кто мог сообщить милиции о том, как тебя можно взять?
Алиса поморщилась, но не ответила.
Шпиль часовни возник из-за поворота внезапно. Прямо перед ним высился белый бетонный забор, исписанный надписями, у подножья которого лежали давно повядшие живые цветы и вечно яркие искусственные.
– Стена памяти по погибшим при взрыве метро несколько лет назад, – пояснила Алиса. – Тогда проводили изоляцию иноверцев в городе, и тут проходила граница первой еврейской резервации. Станцию в час пик взорвали иудейские террористы, восстановить не удалось. Резервацию уменьшили, особо ретивых евреев посадили, часть депортировали. Об этом на всю страну по телевидению рассказывали…
Даниил подошёл к стене и повёл худыми пальцами по надписям. «Тихонов», «Кравчук», «Токер», «Ли», «Наврузов», «Сейсани», «Дьячко», «Васильев», «Данилов», «Хабибулин», «Шольц»…
– В Иерусалиме, – тихо сказал он. – Есть такое особенное место… Ровная площадка, где в давние времена стоял огромный Храм… Он был так огромен и хорош, что им во все века хотели обладать люди разных вер. И воевали за него.
Он замолчал, опустив руку, и Алиса нетерпеливо нахмурилась:
– И что?
– Ничего, – пожал он плечами. – Войн было так много, что от него почти ничего не осталось. А на его обломках построили храмы разных вер. Православные, католические, мусульманские. И только евреи не понатыкали там синагог. Они молятся у руин.
– Это ты к чему? – подозрительно спросила она.
– Ни к чему, – махнул он рукой. – Где тут твоя точка контакта?
– В церкви.
– Оставайся, я пойду.
– Зачем?
– Я огляжусь, уверюсь, что тебе ничего не угрожает, и пойдёшь ты. Меня не жалко, да за мной и не охотятся.
Алиса задумчиво прикусила губу, разглядывая спутника. Он стоял возле белой стены, резко выделяясь на её фоне – чёрный худющий силуэт с провисающей одеждой, поникшими плечами и длинными спутанными волосами, до которых до сих пор не добралась расчёска.
– Это церковь, – напомнила она. – А к церкви бет не может подойти. Возле неё тебе станет плохо, и ты сбежишь.
– Почему? – спросил он, всё ещё трогая ладонью надписи на стене.
– Такова природа йаха. Церковь неприятна нам. Но альфу держит его долг и причастность, а бет может пройти внутрь, только преодолевая себя, свой страх и боль. А на это способны лишь те, кто понимает свою греховность и высокое желание очиститься.
Даниил покачал головой:
– Я не помню своей человечьей жизни. И потому не чувствую себя греховным, – хмуро отозвался он. – Я пройду.
Алиса, усмехнувшись, пожала плечами и объяснила, как найти исповедальню в храме.
Даниил скользнул к входу на территорию Храма и скрылся за решёткой, легко проникнув между прутьев. Девушка лишь покачала головой, вглядываясь в то, как худющая фигура тёмным мазком тени ползла по серой асфальтовой дороге к порогу Храма. Вскоре бет исчез в здании, открыв высокую толстую, но незапертую дверь.
Смотря в холодные стреловидные окна, Алиса задумчиво улыбалась и накручивала на палец тонкий рыжий локон, выпавший из узла. С севера подул ветерок, заколыхал кусты, луна дрогнула на небе, словно была лишь отражением в воде…
Внезапный звон разбил ночную тишину.
– Засада! – истошно завопил Даниил, выпрыгивая – почти вываливаясь – из высокого окна, – Беги-и-и!
Она взъерошилась, приседая перед прыжком. И в тот же момент со всех углов переулка замелькали быстрые тёмные фигуры.
…
17. Засада
Мысли Алисы заметались. Уйти ещё было возможно – люди бежали по асфальту, а выше, над их головами оставалась открытой дорога по фасадам на крышу и дальше, дальше… Но под окнами Храма выл, змеясь по земле, бет – то ли раненный, то ли мучимый чем-то нетелесным. Алиса вздрогнула всем телом, принимая решение, и бросилась на решётки ворот. Прыжок! Прикосновение к металлу – танцующее, легкое, порхающее движение между острых пик решётки, – и мощный рывок со стены в сторону церкви. И уже падая на ухоженный газон, Алиса поняла, отчего выл, метаясь, Даниил – в лунном свете земля вокруг храма блестела, словно от инея. Соль.
Алиса упала, группируясь в мучительном ожидании. Падение, перекат – и она зашипела. Будто живьём начали свежевать! Обожжённая кожа мгновенно занялась болью, сужающей сознание. Рыча, она подскочила к уже едва стонущему бету, безвольным мешком лежащему на траве. Схватила за плечи – пожжённая кожа поползла под пальцами, обнажая кровоточащее мясо. Бет с криком вскинулся – на Алису смотрело белое лицо, сморщенное спёкшейся коркой, с обезумевшими от муки глазами.
Зарычав сквозь стиснутые до ломоты хищно-острые зубы, Алиса рывком вскинула бессознательного товарища вверх и пошла по скрипучей под ногами солёной корке. Она была одета, обута, но и сквозь одежду кожу жгло, выжигая до пергаментного хруста. И идти быстрее не могла – бет лежал на её плечах, отягощая безвольным грузом, и она боялась уронить его.
Давя рык, Алиса выбралась за пределы соленого газона, и опустила бета на асфальт. Даниил не отреагировал, свалившись так безвольно, словно пакет, наполненный студнем. У самой Алисы горело всё тело,
- Пожиратель мух - Кирилл Алексеев - Ужасы и Мистика
- Мир Отражений - Олег Короваев - Боевая фантастика
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов 2015 (сборник) - Елена Усачева - Ужасы и Мистика
- Весна 2018: Бог из машины - Нетылев Петрович - Боевая фантастика
- Английский язык со Стивеном Кингом "Земляничная весна" - Stephen King - Ужасы и Мистика
- Божественные сказки - Ева Ворон - Героическая фантастика / Городская фантастика / Фэнтези
- Весенний танец сатира - Ирина Николаевна Кашкадамова - Религиоведение / Ужасы и Мистика
- Ты - Светлана Уласевич - Ужасы и Мистика
- Геймер поневоле. Усадьба в Тратовке - Илья Пушкарь - Боевая фантастика / LitRPG / Фэнтези