Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы Джанет находилась в правительственной тюрьме так долго, подполье непременно узнало бы об этом. Но о ней не было никаких известий. Следовательно, правительство ликвидировало ее, и, скорее всего через несколько дней после ареста. Безумием было думать, что Джанет дожила до 1995 года.
Нет, она погибла. Но Барретт позволял себе тешиться некоторыми иллюзиями, как и все остальные здесь, разрешал иногда себе роскошь наслаждаться мечтами о том, что ее сослали в прошлое, и это питало еще более несбыточную фантазию, что они могли бы встретиться здесь, в этой самой эпохе. Сейчас ей должно быть около семидесяти. Он не видел ее тридцать пять лет. Попытался представить ее полной невысокой старой дамой, но не сумел. Джанет, которая жила в его памяти все эти долгие годы, была совсем иной, чем та, которая дожила бы до этого часа. Лучше быть реалистом и признать, что она мертва, чем надеяться повстречать ее снова.
Размышления о женском лагере «Хауксбилль» в этой эпохе породили у Барретта интересную идею: он подумал, не удастся ли ему убедить других. И заставить их поверить в существование одновременно двух лагерей, разделенных не эпохами, а просто географией.
Случаи деградации психики узников участились. Слишком долго мужчины жили здесь изолированно, и один психический срыв стал подпитывать следующие. Жизнь в этом пустом, безжизненном мире, где людям никогда не предназначалось жить, подтачивала сознание то одного, то другого. То, что случилось с Вальдосто, Альтманом и другими, в конце концов произойдет и с остальными. Людям нужны длительные проекты, чтобы не дать им сойти с ума, чтобы превозмочь смертельную скуку. А без живого дела у них развивается шизофрения, как у Вальдосто, или появляются увлечения с такими безрассудными начинаниями как девушка-голем Альтмана или поиски паранормального бегства Латимером.
«Предположим, — подумал Барретт, — я бы сумел зажечь их желанием отыскать другие материки. Кругосветная экспедиция. Может быть, мы смогли бы соорудить что-то вроде большого корабля. Это надолго заняло бы очень многих людей. Им нужно было бы создать кое-какое навигационное оборудование — компасы, секстанты, хронометры, другую всякую всячину. Разумеется, финикийцы прекрасно обходились без радио и хронометров, но они не отваживались выходить в открытое море, разве не так? Они держались поближе к берегу. Но в этом мире побережья почти не существует, а узники лагеря — не финикийцы. Им необходимы навигационные приборы.
Такой проект мог бы занять тридцать-сорок лет. Разумеется, я не доживу до той минуты, когда на корабле поднимут паруса, но это неважно. Самое главное — это способ предотвратить гибель. Мне, в общем-то, все равно, что находится по ту сторону океана, но зато я далеко не равнодушен к тому, что происходит с моими людьми здесь. Мы проложили лестницу к морю, и сейчас эта работа завершена. Теперь нам нужно еще что-нибудь, более грандиозное».
Ему понравилась эта идея. Его уже давно беспокоило то, что положение дел в лагере резко ухудшилось, и он искал какой-то новый способ преодолеть надвигающийся кризис. Теперь он считал, что нашел его. Морское плавание! Ковчег Барретта!
Обернувшись, он увидел, что позади него стоят Дон Латимер и Нед Альтман.
— Вы давно здесь? — спросил он.
— Минуты две, — ответил Латимер. — Мы не хотели беспокоить тебя. Ты, как нам показалось, о чем-то очень напряженно думал.
— Просто грезил, — пояснил Барретт.
— Мы здесь принесли кое-что, на что стоило бы взглянуть, — сказал Латимер. Барретт увидел в его руке бумаги.
— Мы принесли это, чтобы ты прочел сам, — живо сказал Альтман.
— Что это? — спросил Барретт.
— Заметки Ханна.
10
Несколько секунд Барретт колебался, не решаясь взять бумаги у Латимера. Он был доволен тем, что Латимер сделал это, и все же ему необходимо соблюдать деликатность: личные вещи считались святыней в лагере «Хауксбилль». Было очень серьезным нарушением этики исподтишка читать написанное другим человеком. Вот почему Барретт не давал прямых указаний обыскать койку Ханна. Он не мог быть замешанным в столь вопиющем преступлении.
Но, разумеется, нужно было знать, что Ханн думает о своем пребывании здесь. Обязанности руководителя лагеря были важнее, чем моральный кодекс. Поэтому-то Барретт и попросил Латимера приглядывать за Ханном. И предложил Рудигеру взять Ханна на рыбалку. Следующий шаг Латимер совершил по своей воле, без понуждения Барретта.
— Не уверен в том, что мне это нравится, — наконец проговорил Барретт, — совать нос в чужие дела…
— Нам нужно глубже узнать этого человека, Джим.
— Да, это так, но любое общество должно следовать принятым в нем нормам поведения, даже когда необходимо защищаться от возможных противников. Мы требовали этого от синдикалистов, помнишь? Они же вели грязную игру.
— А разве мы — общество? — спросил Латимер.
— А что же еще? Сейчас мы представляем собой все население планеты. Микрокосмос. А я представляю государство, которое обязано соблюдать установленные им самим нормы. Мне очень не хочется заниматься этими бумагами, которые ты принес, Дон.
— Мне, кажется, мы обязаны посмотреть их. Когда в руки государства попадают важные улики, оно обязано их проверить. Я имею в виду, что в данном случае речь идет не о нарушении неприкосновенности личности Ханна. Нам нужно заботиться о личном благополучии тоже.
— В бумагах Ханна есть что-нибудь существенное?
— Еще какое! — вмешался Альтман. — Он виновен, черт побери!
— Запомните, — холодно произнес Барретт. — Я не давал никаких распоряжений передать мне эти документы. То, что вы сунули нос в дела Ханна, — это дело взаимоотношений между вами и Ханном, по крайней мере, до тех пор, пока я не увижу, что есть причина как-то действовать по отношению к нему. Вы это себе четко представляете?
Латимер скривился:
— Предположим, я нашел эти бумаги засунутыми под матрас Ханна после его ухода в море с Рудигером. Я понимаю, что не должен нарушать тайну его личной жизни, но мне нужно было посмотреть, что он пишет. Так вот, он шпион, в этом нет никаких сомнений.
Он протянул сложенные листы бумаги Барретту. Тот взял их и быстро просмотрел, не читая.
— Я посмотрю их чуть позже, — сказал он. — И все же, что он там пишет? Несколькими словами.
— Это описание лагеря и очерки о большинстве из тех, с кем он познакомился, — доложил Латимер. — Очерки очень подробные и далеко не хвалебные. Личное мнение Ханна обо мне — это то, что я сошел с ума, но в этом не признаюсь. Его мнение о тебе, Джим, несколько более благоприятное, но не намного.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Падающего толкни - Кирилл Шарапов - Научная Фантастика
- Новая энергия - Тимур Наилевич Файзуллин - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Планета Жизни - Лиан Дэр - Научная Фантастика
- Аниськин и шантажист - Максим Курочкин - Научная Фантастика
- Сейчас +n. Сейчас –n - Роберт Силверберг - Научная Фантастика
- Робур-Завоеватель. Властелин мира (сборник) - Жюль Верн - Научная Фантастика
- Откройте небо (Сборник) - Роберт Силверберг - Научная Фантастика
- Точка отсчета - Роберт Силверберг - Научная Фантастика
- Море лиц - Роберт Силверберг - Научная Фантастика