Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, в конце концов, это кажущееся воспламенение моря не может быть полностью произведено находящимся в нём неорганическим веществом. Есть многие живые рыбы, которые фосфоресцируют, и при определённых условиях резкий выброс светящихся частиц должен, в основном, способствовать результату. Но рассмотрение этого обстоятельства как самого верного среди различных разновидностей акул, каракатиц и многих других крупных существ, имеющих плавники, несметного числа микроскопических моллюсков, как хорошо известно, роящихся в глубинах, могло бы считаться почти достаточным объяснением появления свечения в морской воде. Но это только предположения; вероятные, но сомнительные.
После научного объяснения приходит сантиментальное. Французский натуралист утверждает, что ночное сияние светлячка преднамеренно предназначено для привлечения противоположного пола; то есть ловкое насекомое зажигает своё тело, как маяк любви. Итак: взгромоздившийся на край листа и ожидающий её подхода Леандр, который, трепеща своими крыльями, распространяет аромат цветов, а некое насекомое Геро может зажечь факел для своего утончённого джентльмена.
Но, увы, трижды опасны для небольших бедных рыбок огни моря, чьё сияние открывает их врагам и освещает путь к их гибели.
Глава XXX IX
Они присоединяются к незнакомцам
После ухода с «Парки» у нас установилась спокойная погода, перемежавшаяся лёгким бризом. И, скользя по морской глади, ещё недавно покрытой бурной пеной, я не смог избежать собственных раздумий о том, насколько удачно сложилось, что буря настигла нас на бригантине, а не на «Серне». Хоть она и обладала высоким достоинством и как китобойная шлюпка по размеру была сопоставима с морским ботом, тем не менее в серьёзном шторме чем больше ваше судно, тем в большей вы безопасности. Почему-то тысяча беззаботных душ, находящихся в линкоре, насмехаются над самыми ужасными ураганами, хотя в действительности они могут находиться в меньшей безопасности в своей Трое с деревянными стенами, чем те, кто спорит с бурей в клипере.
Но мало того, что я поздравлял себя со спасением от гибели, но также и с перспективой на будущее. Для штормов, происходящих так редко в этих морях, один его приход – почти верная гарантия очень спокойной погоды на много недель, которая должна установиться.
Теперь день следовал за днём, и никакой земли. И постоянно казалось, что вдруг мы, должно быть, проплыли мимо самого отдалённого возможного западного предела цепи островов, которую мы искали; это потаённое подозрение твёрдо сидело во мне. Однако я не мог не подпитывать скрытую веру в то, что всё сложится хорошо.
На девятый день мои опасения прошли. В сером цвете рассвета была замечена крепко спящая крачка-глупыш, взгромоздившаяся на пик нашего паруса. Эта чудачка была верна своей сути любопытной домашней птицы, имя которой происходило от её сонливости. Её оперение было белоснежным, её клюв и лапы были кроваво-красными; последние были похожи на небольшие панталоны. В хитрой попытке изловить птицу Самоа ухватил три хвостовых пера; встревоженное существо улетело с криком и оставленными перьями в его руке.
Плывя дальше, мы часто пересекались с путями огромных низко пролетавших стай других диких птиц, главным образом тех разновидностей, которые редко улетают далеко от земли: крачек, фрегатов, моллинье, рифовых голубей, болванов, чаек и т. п. Они затмевали небо; их крылья шумели так же непрерывно, как одновременно опадавшие десять тысяч листьев. Как будто из-за шор просматривался морской берег, покрытый галькой. На нём находилось несметное число птиц с более широкими крыльями. В это время высоко над всеми взлетел в воздух смелый «водолаз», или морской бумажный змей, обладающий действительно замечательной силой зрения. Мало кто из летучих рыб в воде ощущает её на высоте, которая может быть почти четыреста футов. Спирально спускаясь и крича, головой вперёд водолаз бросается вниз, врезаясь в воду, и, на мгновение целиком исчезнув, наконец выныривает; его добыча уже крепко схвачена его когтями. Но когда он уносит её наверх, на смелого бандита сразу нападают другие хищные птицы, стремящиеся вырвать у него его добычу. И вы видите, что рыба, выхваченная из его когтей, уже падает в воздухе, пока снова не оказывается пойманной в самом процессе падения своим стремительным преследователем.
Оставляя эти достопримечательности за кормой, мы вскоре подобрали слизистую шелуху кокосового ореха, плывшую посреди зелёных уток. И вскоре после этого увидели две или три ветви дерева и одинокий ствол пальмы, который, когда мы приблизились, выглядел будто совсем недавно начавший своё бесконечное путешествие. Как только полдень миновал, тёмно-красная дымка, опирающаяся на западный горизонт, была почти затемнена. Однако мы сомневались, что позади этой тусклой драпировки качались ветви деревьев.
Мы были теперь в приподнятом настроении. Самоа временами мурлыкал какую-то свою языческую частушку, а Ярл был в десять раз более полон решимости вместо своего прежнего спокойствия; его глаза исполнились ожиданием и пристально вглядывались вдаль с нашего судна. Внезапно, затенив лицо рукой, он на мгновенье остановил свой пристальный взгляд, а затем, вскочив на ноги, произнёс, растягивая слова: «Вижу корабль!»
Откинутый к самому дальнему краю неба, он выглядел небольшим пятнышком, мелькающим каждый раз, когда мы приподнимались на гребне волны. Он был похож на одну из множества птиц, показывающую через раз своё оперение: словно летящая вниз к морю молочно-белая крачка.
Но скоро мы больше не замечали птиц. Пятнышко оставалось пятнышком, явно парусом, но слишком маленьким для судна. Было ли оно шлюпкой, возвращавшейся с охоты на кита? Далеко ли за кормой находилось судно, которому она принадлежала, и было ли оно покрыто туманом? Так казалось вначале.
Однако мы со спокойствием ожидали более близкого подхода незнакомца, уверенные, что в течение некоторого времени он был бы не в состоянии заметить нас вследствие того, что мы находились в том месте, которое моряки называют
«поляной солнца», или в той части океана, на которой лучи солнца вспыхивают со специфической интенсивностью.
Поскольку парус был почти полностью развёрнут, отсутствие у него белого блеска вынудило нас усомниться, было ли оно действительно китобойным судном. Теперь же он казался жёлтым, и Самоа объявил, что это должен быть парус некоего островного судна. И точно. Незнакомец оказался большим двойным каноэ, которое используется полинезийцами для плаваний между отдалёнными островами.
Уполуан теперь настаивал на встрече, к которой Ярл не был расположен. Оценив ситуацию, я распорядился зарядить мушкеты, затем установили парус к ветру – мы устремились вслед за каноэ, идя теперь под прямым углом к нашему предыдущему курсу.
Здесь стоит упомянуть, что от различных весёлых тканей и других вещей, приготовленных для обмена капитаном
«Парки», я получил разительно улучшенный костюм для себя, создав его свободным, расцвеченным и восточным по виду. Я был похож на Эмира. И при этом мой Викинг не забывал следовать моему примеру, хотя и с несколькими собственными модификациями. С его длинными запутанными волосами и гарпуном он был похож на морское божество, что появляется на корабле, впервые пересекающем экватор. Татуированный Самоа носил ещё и клетчатую юбку, и тюрбан, напоминая одного жёлто-коричневого леопарда, хотя все его пятна находились в одном месте. Помимо этого нашего одеяния для чрезвычайных ситуаций, мы могли бы выложить и показать на нашей шлюпке нанкинские водолазные шаровары и шелка.
И вот уже в полной красе показалась пара огромных неуклюжих носов, грубо вырезанных и идущих по воде со значительной скоростью; огромный парус растягивался, удерживая ветер, словно сумой. Корабль оказался полным мужчин; и от противоречивых криков, которые долетали до нас, и по резко изменившемуся
- Скрипач - Герман Мелвилл - Классическая проза
- Бен-Гур - Льюис Уоллес - Классическая проза
- Проклятая квартира - Георгий Вед - Мистика / Попаданцы / Прочие приключения
- ПЬЕР - Герман Мелвилл - Детектив / Классическая проза / Русская классическая проза
- Путешествие с Чарли в поисках Америки - Джон Стейнбек - Классическая проза
- Атлант расправил плечи. Книга 3 - Айн Рэнд - Классическая проза
- Европеец - Герман Гессе - Классическая проза
- Лолита. Сценарий - Владимир Набоков - Классическая проза
- Городской мальчик - Герман Вук - Классическая проза
- Душа ребёнка - Герман Гессе - Классическая проза