Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это ты чего это? — Тупенько спрашивает бабёнка. Басима тоже смотрит с недоумением.
— Бабушка! Я ж тебе рассказывал, — над забором вырастают любопытные головы, — она ненормальная.
Тычу в тварюшку палкой и продолжаю.
— Подружка у неё такая же долбанутая. Ни с того ни с сего набросились на меня, разбили нос, — задираю голову повыше, давая возможность всем любопытным убедиться в моих страданиях. — В кого она такая? Ежу понятно, в родителей. Так что мало ли что. Вдруг щас она тоже на тебя накинется.
Перехватываю палку поудобнее, начинаю стеречь взглядом непрошенных гостей.
— Дочка, скажи честно. Кто первый начал? — Бабёнка спрашивает почти нормальным голосом. Не даю никому ничего сказать.
— Я не понял! — Ору в голос. — Вы только сейчас решили узнать?!
За забором кто-то смеётся.
— Он, — неуверенно тычет в меня рукой тварюшка.
— Я не понял! — Опять ору. — Я тебя избил, а потом ты мне нос разбила?! Ты ж на земле валялась! А давай снова попробуем! Я на тебя щас нападу, и посмотрим, как ты мне нос разобьёшь, тварь!
Отбрасываю палку в сторону, решительно шагаю вперёд. Меня снова охватывает ярость. Тварюшка взвизгивает и прячется за мамочку, та пытается меня остановить. Рвусь к тварюшке, как взбесившийся мелкий пёс, пытаясь зайти то с одной стороны, то с другой.
Тварюшка с воем выскакивает в калитку. Меня, рвущегося за ней, совместными усилиями останавливают Басима и бабёнка. Собственно, на этом всё заканчивается. Не пошли они на следственный эксперимент. Но мне надо было спустить пар, и я долго орал им вслед угрозы и всякие гадости. Соседи слушали с интересом и, как мне показалось, огромным уважением.
Басима кое-как затаскивает меня во двор и до вечера запрещает выходить на улицу. И ладно. Рогаткой займусь. Вскоре приходит пропустившая всё веселье Алиска и требует продолжения банкета, то есть, сказки.
«Три дня и три ночи продирался через лес Буратино. Хотя ночью он спал, забравшись на дерево, но «три дня и три ночи» звучит вкуснее. К концу третьего дня, выбившись из сил, набрёл на полянку, окружённую, будто стражами, высокими раскидистыми дубами. На полянке стояла неказистая избушка на гигантских курьих ножках».
— Баба-Яга! — Вскрикивает Алиса.
— Сильно умные сейчас будут рассказывать сами, — осаживаю девочку. — Да, избушка Бабы-Яги.
«Подошёл Буратино к избушке и спрашивает:
— Эй, сарай на ножках, а двери-то у тебя где?
Попробовал обойти, только переступила лапами избушка и снова отвернулась.
— А ну, повернись передом, развалюха! — Буратино пнул по углу.
Избушка не осталась в долгу, шаркнула одной ножкой, и Буратино покатился по поляне кубарем. Только он вскочил, готовый к драке, как сверху раздаётся лихой свист, из-за пригнувших верхние ветки деревьев влетает на полянку страшная старуха. В руках метла, космы развеваются вокруг серого чепчика, сама сидит в какой-то длинной бочке…».
— Это ступа называется, — уточняет Алиса и виновато замолкает.
«Ни хрена себе, старуха-фикус, — потрясённо думает Буратино…».
— Какой-то он хулиган у тебя, — замечает Алиска. Вздыхаю. Так и будет бесконечно комментировать? И как она в школе учится? Учителей так же поправляет?
— А разве нет? С Артемоном дрался? В сверчка поленом, или чем там, запустил? Карабаса, — взрослого, между прочим, человека, — за бороду оттаскал? Хулиган, кто же он ещё!
«Вылезает старуха из ступы, принюхивается, шевелит огромным бородавчатым носом.
— Чую, деревянным духом пахнет… — и, оглянувшись вокруг, — ах да, я же в лесу.
Затем заговаривает с избушкой.
— А ну, избушка, милая, встань к лесу задом, ко мне передом!
Заскрипела избушка, заперебирала лапами, поворачивается к старухе передом. Тут и Буратино решает, что пора бы и познакомиться. Зря что ли он сюда трое суток добирался.
— Здравствуй, бабушка, — вышедший из-за дерева Буратино, когда нужно, умел прикидываться вежливым.
Но как только он подходит, хватает его страшная старуха и довольно говорит:
— Хорошо-то как! Будет мне, чем полакомиться на ужин.
— Ты чо, старая? — Удивляется Буратино. — Сбрендила совсем. Я ж деревянный! Таких лакомств у тебя вокруг лес целый.
Скребёт старуха ему заскорузлым ногтем плечо, принюхивается и разочарованно морщится.
Но сговорились Баба-Яга и Буратино. Дала ему старуха топорик, бечёвку и велела дров насобирать. Да побольше! Потом корзину дала, приказала грибов и орехов набрать. Да побольше!
Натаскал ей неутомимый Буратино целую кучу валежника, притащил огромную корзину грибов, правда, половину поганок. Однако ж старуха и поганки не выбросила. Орехи тем более.
За хлопотами этими, глядь, уже темнеет, день кончился. Завела в избушку Буратино довольная старуха, принялась ладить ужин. Накормила его пирогами, выспросила всё и спать уложила. Утро вечера мудренее, говорит».
К вечеру, когда красное закатное солнце готовится нырнуть за горизонт, несмотря на приставания Алиски, требующей развлекать её сказками, заканчиваю конструировать первый вариант рогатки. Рогатулька чуть тоньше, из неё и делаю пробный вариант. Жгут мне бабулька всё-таки купила. Изнылась вся, двести рублей для неё деньги несусветные. Хотя папахен ей на моё содержание тысяч двадцать наверняка отстегнул. Может и больше. Мне не особо интересно, но краем уха нечто такое уловил.
При ребёнке можно говорить намёками или используя глубокий общий контекст. Никто ведь не знает, что я только на вид ребёнок. Попаданческая литература часто грешит целым набором читов для своего героя, один за другим вытаскивает изо всех кустов рояли. Но есть один естественный чит, который перекроет все остальные, как бык стадо овец. Опыт. Обыкновенный человеческий опыт взрослого человека. Конечно, при этом неплохо его переосмыслить, отметить, где прокололся, и как можно было поступить по-другому. Это тоже многие могут. Мем «мысли на лестнице» (по которой тебя уже спустили) родился век назад, как-то так. Ну, и попасть надо туда, где опыт применим…
Натягиваю резинку, пробую запулить небольшой камешек. Петух, возмущённо клекоча, подпрыгивает от неожиданности из-за ударившегося рядом в забор камешка.
— Поможет Баба-Яга Буратино? — Изнывает от нераскрытой интриги Алиска.
— Конечно, поможет! Куда она денется? Но об этом завтра.
Спор с Алиской заканчивается моим категоричным вердиктом: быстро закончу, быстро станет не интересно, а других историй пока не придумал.
Продолжаю раздумывать о своём житье-бытье. Некоторые родители страдают жуткой хернёй, к примеру, моя мачеха, но она не единственная, таких много. Учителя, те, которых я знал, многие под таким же диагнозом. Не любят они, когда подопечные дерутся, их прямо колотит от этого. Понять их несложно, разбитые носы, испорченная одежда, жалобы родителей пострадавших. Не понимают, что это неизбежные издержки. Именно так дети общаются и выстраивают коммуникации. Вот подрались мы с Ерохиными пару раз, зато теперь — лучшие друзья.
А что предлагают взрослые? Не связывайся
- Младший научный сотрудник (СИ) - Тамбовский Сергей - Попаданцы
- Сначала было слово… - Михаил Леккор - Альтернативная история / Боевая фантастика / Периодические издания
- Маг поддержки: темный старт 2 - Александр Сергеевич Виланов - Городская фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- - - Диана Хант - Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Кристаллический Мир - Антон Чернов - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания / Эротика
- Достучаться до Небес - Антон Чернов - Боевая фантастика / Космоопера / Периодические издания
- Ниочёма 2 - Дмитрий Николаевич Матвеев - Попаданцы
- Загадка загадочной загадки (СИ) - Чернов Василий - Попаданцы
- Наследник империи (СИ) - Фарг Вадим - Попаданцы
- Колыбельная пустыни - Игорь Владимирович Мамай - Боевая фантастика / Прочие приключения / Периодические издания / Социально-психологическая