они вчера сделали ещё с одной девушкой, которую схватили на улице и тоже привезли сюда?
— Н-нет…
— Они сперва насиловали её. Долго… Очень долго насиловали. По очереди и все вместе, одновременно… А потом… Ты хочешь знать, что они с ней сделали потом?
— Я н-не знаю… — дрожащим голосом ответила Клэр.
— А давай об этом спросим у него… — я указал на окровавленного злодея.
— Эй! Ты меня слышишь? — спросил я обращаясь уже к байкеру-предателю.
— Д-да… — прохрипел злодей.
— Ты не мог бы рассказать этой девушке, куда вы вчера дели ту, другую?
Злодей смотрел на меня с испугом и молчал. Его пробивала мелкая дрожь, как от холода.
— Ты всё равно умрёшь. Но я могу пообещать тебе лёгкую смерть, если ты будешь честен и откровенен с нами. Ты согласен?
— Д-да… Мы её закопали… Я могу показать где…
— Это не обязательно. Только ты не сказал нам всю правду. Вы её сперва убили?
— Н-нет… Когда мы её закапывали, она ещё была жива…
— Сука! — крикнула Маринка по-русски, и снова хотела наброситься на этого мерзавца…
Но её опередила Клэр. Револьвер она держала двумя руками. Она выстрелила ему прямо в лицо. А потом ещё раз… И ещё…
Злодей затих почти что не дёргаясь. От лица у него почти ничего не осталось. Выглядело это всё настолько омерзительно, что Маринка отвернулась, а Клэр тут же вырвало.
— Ну, вот видишь, Клэр… Теперь, когда ты стала нашей соучастницей в этих убийствах, ты уже точно никому ничего не расскажешь.
Она молча кивнула мне в ответ.
— Марина! Отведи её к ручью. Пусть она там умоется, подмоется. Жаль, что ей не во что переодеться.
— Я что-нибудь придумаю. — откликнулась моя подруга и увела Клэр в сторону ручья.
Ну а я решил, что самое время заняться любимым делом — сбором трофеев. А что такого? Я всегда жил, живу и буду жить по заветам предков: «Что с бою взято — то свято!»
Первым делом отложил в сторону сумку с долларами. Считать деньги я буду потом, сейчас на это нет времени. Сумки с кокаином тоже сложил рядом. Ещё не знаю, брать их или не брать. Ну а потом я пошёл собирать оружие погибших врагов. Хотел было приватизировать ещё и золотые цепи с мексиканских шей, но передумал. Не побрезговал. Нет. Но палевно. Да и зачем. Сумка с деньгами и так сулила приличный куш. Так что мелочиться не стоит.
* * *
Когда девчонки вернулись от ручья, я уже закончил мародёрить. Маринка тоже умылась, и выглядела вполне себе ничего так. Она взяла нож и стала что-то мастерить из пиджака, который раньше носил наркобосс.
— Зачем тебе это? — спросил я.
— Да вот, Кларе юбку сделаю.
Я посмотрел на Клэр. Она стояла в одной рубашке и сильно стеснялась. Судя по всему, испачканные джинсы и трусы она не стала снова надевать.
— А. Ну, ладно. Клэр! Какая машина тебе больше нравится?
— Что?
— Тут до города миль восемь-десять. Ты хочешь идти туда пешком?
— Я думала, что вы меня подвезёте…
— У нас другие планы. Мы сваливаем отсюда в другую сторону, так что тебе придётся самой рулить. Так какую машину ты выбираешь? Рекомендую всё-таки Форд-фургончик.
— Почему?
— А тебя там почти не будет видно. А вот в этом кабриолете все будут на тебя смотреть. Да и машина уж больно приметная.
— Хорошо. — ответила девушка.
Похоже, что ей было всё равно.
— И вот ещё. Возьми! Это тебе на новую одежду.
Я отдал ей те самые деньги, которыми мексиканец расплатился с предателем. Там навскидку было примерно тридцать тысяч долларов. Ну, прямо как те пресловутые тридцать сребреников для Иуды. Пусть хоть сейчас эти деньги попадут в хорошие руки.
Клэр взяла деньги с деланным безразличием. И при этом она смотрела на Маринку, которая мастерила для неё юбку.
— А ты хороший парень. Твоей подруге очень повезло.
— У тебя тоже, кажется, есть парень.
— Был. Я не хочу его больше видеть.
— Почему?
— Он трус. Когда меня схватили на улице, он убежал. Меня тащили в машину, а я брыкалась и сопротивлялась, звала его на помощь. А потом увидела, что он убежал. Он бежал по улице… Бежал… Бежал и даже не оглядывался, хотя за ним никто и не гнался даже…
* * *
Юбка получилась так себе, но и это лучше, чем было до этого. Клэр уехала на сером фургоне. Проводив её, Маринка обернулась ко мне и спросила:
— Я так поняла, что ты до сих пор не умылся, потому что не хотел, чтобы она тебя в лицо запомнила?
Блин. Я потрогал лицо. Охренеть… Я совсем забыл, что в целях маскировки извалялся в пыли, а потом ещё и тщательно втирал местную жёлтую пыль в лицо и в волосы. Ну а потом бегал, потел, стрелял, ползал, снова потел. Наверняка я со стороны — тот ещё шайтан.
— Марин. Я пойду, умоюсь. А ты присмотри мне что-нибудь переодеться… Хотя, нет. Не надо. Я лучше в грязном поеду.
— Почему? Вон давай тебя оденем под мексиканца…
— Не стоит. У них у всех одежда либо в крови, либо в дерьме… Ладно. Я побежал к ручью.
* * *
Скинув с себя всю одежду, я залез в ручей. Ну, как ручей. Так, одно название. Но мне всё же хватило воды, чтобы смыть с себя пот и пыль сегодняшнего дня. А потом, на берегу, я как мог, вытряхнул пыльную одежду и напялил на себя. Потом постираемся…
Когда я вернулся. Маринка уже была готова ехать.
