место ставили независимость.
Задумавшись, я снова улыбаюсь.
– О чем ты?
– Если ты жил без родителей с… с какого возраста? – Я замолкаю, ожидая его ответа.
– С двенадцати лет.
– Значит, по своему эмоциональному интеллекту ты должен быть уже в приличном возрасте. Тебе, наверное, лет девяносто.
Джим закидывает назад голову и громко хохочет.
– «Должен быть» – слова правильно подобраны. – В его глазах пляшут веселые чертики. – Сколько тогда твоему эмоциональному интеллекту?
– Гм. – Я задумываюсь, наморщив лоб. – Наверное, лет тридцать.
– А физически? – подкалывает меня Джим.
– Ха-ха, примерно восемнадцать! – смеюсь я в ответ. – В этом смысле я не слишком продвинулась. Мало опыта.
Глаза Джима встречаются с моими, и я снова начинаю полыхать от его взгляда.
– А ты на сколько лет накопил опыта? – решаюсь спросить я тихонько.
– Знаешь, я человек, который предпочитает делать, а не говорить. – Джим медленно сексуально улыбается. – Буду счастлив тебе продемонстрировать.
Я хихикаю, а такси тем временем останавливается.
– Да уж, уверена, ты не прочь это сделать.
Мы выбираемся из машины, и пару минут спустя Джеймисон за руку втягивает меня в ресторан под названием «Баббо»[6].
Снаружи он выглядит как крохотный английский бар, уютный и изысканный. Но внутри он гораздо больше, чем кажется. В зале полумрак и атмосфера таинственности, которую только усиливают золотые светильники. Повсюду цветы в огромных вазах. Здесь все очень романтично.
– Здравствуйте, мистер Майлз, – улыбается нам мужчина за стойкой администратора. – Ваш столик сюда, пожалуйста, сэр.
Джеймисон берет меня за руку и ведет в угол зала, где официант уже отодвигает стул.
– Благодарю вас.
– Хотите заказать что-то выпить на аперитив?
– Да. – Джеймисон внимательно читает винную карту. – Красное? – уточняет у меня.
– Мне все равно, – нервно улыбаясь, пожимаю я плечами.
– Мы возьмем бутылку «Хеншке».
– Да, сэр. Какого именно?
– «Хилл оф Розес», пожалуйста. – И Джеймисон закрывает карту вин. Официант исчезает, оставив нас наедине.
– Полагаю, ты знаешь, что заказал?
Джим наливает себе и мне воды.
– Я хожу только в те рестораны, где есть запасы вин, которые мне нравятся. Поэтому да, полагаю, знаю.
– А, ясненько, – хмыкаю я. – Это одно из тех вин?
Джим улыбается.
– Вероятно.
Наши взгляды на мгновение встречаются.
– До сих пор поверить не могу, что ты чертов гендиректор!
Джим тихонько усмехается и закрывает лицо ладонью.
– Я думал, ты хотела сегодня на свидание с Джимом.
– Хотела… То есть хочу.
– Ну так почему же мы говорим о каком-то гендиректоре?
– Не знаю, – мягко улыбаюсь я в ответ.
Официант возвращается с бутылкой, открывает вино и наливает в небольшой бокальчик. Джеймисон пробует.
– Отлично, – комментирует Джим. Официант разливает нам вино и снова исчезает.
Джеймисон поднимает бокал. Я тихонько чокаюсь с ним и делаю глоток. Вино богатого бархатного вкуса.
– Мммм, – киваю я с удовольствием. – Впечатляет.
– У меня идеальный вкус. – Джим озорно улыбается и прежде, чем снова стать серьезным, добавляет: – Во всем.
Я застенчиво улыбаюсь в ответ. Он явно говорит обо мне.
– Расскажи о прошлых выходных, – просит Джим.
– Особенно нечего рассказывать.
– Ты с ним порвала?
– К этому давно все шло.
– Ты была счастлива с ним?
– Была, но недолго.
– Как его зовут? Чем он занимается?
– Не собираюсь сообщать тебе его имя, – резко отшиваю я Джима. – Он бизнесмен. Очень успешный и красавец, – вру я напропалую.
Джим отпивает вино и наблюдает за мной. Я точно знаю, он снова что-то замышляет.
– Что такое?
– Ты хоть изредка вспоминала обо мне?
– Да, – мягко улыбаюсь я в ответ. – А ты? Думал хоть изредка обо мне?
– На самом деле думал. – Он смотрит мне прямо в глаза.
– А о чем именно?
И снова эта медленная сексуальная улыбочка на его лице.
– О чем?
– Ты не захочешь услышать.
– Нет, захочу, – улыбаюсь я Джиму. – Расскажи.
– Я думал, что у тебя самая сексуальная штучка, с которой моему члену приходилось иметь дело. – Его глаза скользят по моим губам. Воздух между нами накаляется. – Даже сейчас, каждый раз, когда я оказываюсь с тобой на одной территории, мои тело и член сразу заявляют о своих желаниях.
Время останавливается на мгновение, пока мы пристально смотрим друг другу в глаза.
Джим медленно отпивает еще вина из бокала.
– Когда я смотрю на тебя… у меня в мыслях только одно. – Его голос обволакивает. – Я ничего не в силах с этим поделать. Всему виной основной инстинкт.
«Основной инстинкт».
– Становится труднее его контролировать, – угрожающе нашептывает Джим.
Проклятье! Джеймисон Майлз – это нечто. Разум подсказывает, чтобы я немедленно бежала от него, и чем быстрее, тем лучше. Если он так действует на меня после одной ночи… то что же будет, если мы опять окажемся в постели?
Наши взгляды прикованы друг к другу, возбуждение растет, кровь закипает от желания. Я не хочу больше изображать из себя недотрогу. Уже все равно, что мы мало знакомы. Становится наплевать на опасности подобных отношений. У Джима есть то, что мне нужно… И гори оно синим пламенем – я получу это без лишних вопросов!
– Нам надо сделать заказ, – шепотом напоминаю я Джиму.
Он тут же поспешно открывает меню.
– Чего ты хочешь?
– Неважно, лишь бы быстрее.
Час спустя мы с Джимом шагаем по тротуару.
– Моя машина припаркована неподалеку. – Он берет меня за руку и заключает в объятия, а потом целует почти грубо, и я улыбаюсь ему в губы. То, как он вел себя сегодня за ужином, как смеялся и разговаривал, – это напомнило Джима, которого я узнала во время нашего знакомства в самолете. Тому мужчине было интересно знать все обо мне и моей жизни. Ощущение, что Джим чувствует то же, что и я. Мы едва не начинаем трахаться тут же, у ресторана, в толпе прохожих. Он не так уж и не прав. Наше влечение сродни безумию.
– Скорее, – шепчу я сквозь сомкнутые губы.
Одно дело поужинать на свидании с красивым мужчиной, и совсем другое – представлять себя под столом, делающей ему минет в течение всего ужина.
Не знаю, то ли потому, что Джим сказал мне, что со мной у него был лучший в жизни секс, то ли… Проклятье! Хочется взорвать его гребаный мозг! Я до смерти желаю увидеть его голым. Желаю снова стать женщиной, которой была с ним той ночью в Бостоне. Я скучаю по ней.
Мы сворачиваем за угол, и я вижу большой черный лимузин, припаркованный у тротуара. Останавливаюсь как вкопанная.
– Что такое? – Джим хмурится.
– Это твоя машина?
– Да. И что?
Я молча смотрю на него.
Джим закатывает глаза и открывает заднюю дверь.
– Садись.
Забираюсь внутрь,
