Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну да ладно. Она все равно еще увидит Соню – когда та станет переходить из зала в зал. И вообще, сегодня не вышла на работу смотрительница зала «Искусство Серебряного века», Лариса Ивановна ее как бы подменяет, вот тут и разглядит эту скандальную особу как следует.
Этот роскошный дом на улице Минина был первым среди тех «сталинок», в которых, по мнению нижегородцев, живут исключительно небожители или потомки старосоветских партийных чиновников. Теперь прежних жильцов медленно, но верно вытесняют обладатели больших денег.
Что и говорить: дом внушительный, однако площадь возле памятника Чкалову являлась местом проведения всех городских торжеств и митингов, сопровождавшихся мощными шумовыми эффектами. Не было воскресенья (а то и субботы), чтобы здесь что-нибудь громогласно не выкрикивали в мегафон или микрофон, не грохотала звукозапись или «живая музыка», не пронзали небеса спортивные самолетики, не испускала чадные облака боевая техника, не гремели пушечные залпы, не маршировали милиционеры, пожарники, инспекторы дорожного движения, юные спортсмены, коммунисты, «белые цветы», участники всех войн и революций, бывшие пионеры, нынешние скауты, бастующие учителя, воинствующие хасиды – да мало ли еще кому взбредало в голову провести выходной у памятника Чкалову! И невольными участниками всех этих торжеств становились жильцы дома номер один. На Первое мая и День города (а раньше и на Седьмое ноября!) окна фасада завешивались уродливыми плакатами, и чуть ли не всю зиму денно-нощно мигала огнями огромная елка.
Словом, это был сущий ад.
Струмилин, проживавший в тихом домишке на тихой-претихой улице Сергиевской, бывшей Урицкого, даже удивился, что впервые встретился с вызовом на суицид в дом номер один. По его мнению, здешние жильцы давным-давно должны были покончить с собой! Ну что же, наверное, у каждого из них огромный запас прочности, и он начал иссякать вот только сейчас.
При ближайшем знакомстве с ситуацией выяснилось, что запас прочности иссяк не у всех, а только у одной женщины лет тридцати пяти, напившейся «какой-то дряни». Встречал врачей муж самоубийцы – крепкий мужик с обрюзгшим лицом, седоватым ежиком, пузатый, в жеваных «бермудах» и несвежей футболке.
Типичный скоробогач в домашних условиях. Обстановка квартиры изобиловала атрибутами провинциальной мещанской роскоши, как-то: пластиковой прихожей, картинами из кожи на стенах (к счастью, вроде бы не человеческой!), назойливо журчащим фонтанчиком, телевизором два на два и множеством зеркал.
В огромной спальне с алым потолком и зелеными стенами лежала на растерзанной кровати с черными простынями дама в розовом пеньюаре – с посиневшим лицом.
Струмилин пощупал несчастной пульс – тахикардия, но все же пульс есть!
– и приподнял веко. Увидеть зрачок он не успел – дама с хриплым стоном отодвинулась, сбросила его руку.
Итак, она даже в сознании!
– Радикулитом кто-нибудь из вас мается? – спросил Струмилин.
– Я, – хрипло выдохнул хозяин. – А что?
– Чувствуется, – заметил Струмилин. – Валюшка, для начала внутривенно по схеме и готовь промывание желудка.
– При чем тут мой радикулит? – мгновенно разъярился хозяин. – Вы лучше скажите, почему она такая синяя?
– Я и говорю, – кивнул Струмилин. – Поясницу чем растираете, меновазином?
– Ну да…
– Проверьте в аптечке, на месте ли это лекарство, однако готов спорить, что не найдете. Заодно уточните, чего еще нет. Надо выяснить, что приняла ваша жена.
Мужик выбежал.
Валюха подошла к женщине со шприцем, однако та прижала руки к груди и свернулась в комок.
Не хотела она делать укол! Значит, пыталась отравиться всерьез, а не для того лишь, чтобы подергать за нервы супруга.
Струмилин слегка применил силу и левую руку высвободил. Валюха тотчас хищно вцепилась в нее, захлестнула жгут, ловко воткнула в вену иглу и принялась вводить лекарство, косясь на пять, как минимум, браслетов, обвивавших запястье самоубийцы. На другой руке позвякивала такая же выставка.
Струмилин же смотрел на синюшное лицо женщины, сморщенное от бессильной ярости, и думал о том, что, видимо, меновазин пошел уже на закуску, вернее, на запивку, когда она почти не соображала, что, собственно, принимает, не ощущала даже его мерзкого вкуса. Обычное дело! Человек дуреет от первой дозы транквилизаторов и начинает грести в аптечке все подряд, думая, что только усилит эффект. Струмилину приходилось иметь дело с людьми, которые вместе с явной отравой пили также слабительные и рвотные средства. Картина оказывалась впечатляющая…
Меновазин – это, правда, экзотика. Жаль, что дама не видит себя сейчас – уж, наверное, зареклась бы впредь совать в рот всякую гадость.
– Вы слышите меня? – спросил Андрей. Дама резко дернулась – к счастью, Валюшка уже сделала укол и вытащила иглу. Слышит, значит.
– Что вы пили? Пожалуйста, скажите, нам надо поточнее выбрать антидот.
Вопрос из разряда дурацких, конечно. Так она и скажет!
Прибежал хозяин с вытаращенными глазами:
– Нету меновазину! А чего еще нету, я не знаю. Там черт ногу сломит, в этой аптечке.
– Мусорное ведро когда выносили? – спросил Струмилин.
– Чего?!?!
– Да ничего. Посмотрите там облатки от лекарств. И не удивляйтесь: случается, пакетики и обертки даже за окошко выбрасывают, так что и на улице их искать приходится. Только сначала дайте вот сестре большой таз и полведра чистой холодной воды.
– Зачем?
Все тебе скажи!
– Желудок промывать будем. Надо вытащить из вашей жены максимум той пакости, какой она наглоталась.
– А может, чайник согреть? У нас «Ровента», полминуты…
– Ни в коем случае. Просто чистой холодной воды. Промывать желудок дама не хотела. Очень не хотела. Давно Струмилин не встречал такой силы в довольно-таки тщедушном женском теле. И вдобавок чертов пеньюар, скользкий, как змеиная кожа! В конце концов Струмилин сорвал с нее эту шелковую тряпку, и дело пошло на лад: даму перевалил на бок, руки связал (широкий бинт всегда имелся в Валюхином чемоданчике), вывел нижнюю челюсть вперед. Рот открылся, Валюха начала вводить зонд, дама задергалась.
По-хорошему, надо бы зафиксировать голову, тогда будет легче – это проверенный метод! – но уж очень субтильная дамочка, голова у нее маленькая такая, вдобавок стриженная коротко, с этими разноцветными перышками. Полное впечатление, что перепелиное яйцо. Тут как раз вбежал муж с обрывками фольги в руках:
– Вот! Нашел! Тазепам!
– Сколько?
– Не знаю… Штук десять, а может, больше…
– Ладно, попробуем что-нибудь сделать, – успокоил его Струмилин.
Валюха закончила вливать воду и вопросительно взглянула на Андрея. Тот кивнул. Валюха убрала воронку и опустила зонд в таз.
Хозяин, все еще топтавшийся на пороге с облатками от тазепама в руке, смотрел-смотрел на синюшное тело жены, на ее тощенькие груди, на черные кружевные трусики и черные же чулки с кружевными подвязками, спустившиеся в пылу борьбы с врачами, потом перевел взгляд на разноцветную массу, извергающуюся из ее желудка, – и вдруг всхлипнул, начал тереть глаза неловко вывернутыми кулаками:
– Ой, Оксанка, ну на ., тебе сдался весь этот стриптиз?! Так хорошо жили, ну чего тебе было мало?!
У Валюшки глаза стали круглые. Действительно забавно. Эта женщина – ну, так, скажем, возраста элегантности, она что, в стриптизерши подалась?!
С другой стороны, как только люди не оттягиваются в наше время. Еще хорошо, что дама не стала кончать с собой из-за несчастной любви к какому-нибудь юнцу. Ведь отравления – это, как правило, отравления именно от разбитого сердца. И чего только не услышишь на вызовах, какие только семейные тайны не вскрываются, особенно когда налицо суицид или попытка его! Да и вообще – причуды человеческие, даже несамоубийственные, весьма разнообразны. Одна бабуля, насмотревшаяся сериалов, снятых в богатых странах, вдруг потребовала сделать ей рентген и страшно удивилась, узнав, что в машине «Скорой помощи» нет рентгеновской установки. Другая бабуля, к примеру, изводила всех врачей требованиями померить ей внутричерепное давление. А ведь это возможно только на особой аппаратуре! Нет, хоть ты тресни… Старуха вошла в легенду и сделалась настоящим пугалом для врачей «Скорой», пока Струмилин, как-то подменявший приятеля на дежурной машине (то есть на той, что ездит по всем вызовам вообще и только потом приглашает специалистов – кардиологов, токсикологов или реаниматоров), усталый до полного столбняка, не решил проблему весьма просто.
Он обмотал зловредной бабке лоб обыкновенной манжеткой тонометра, накачал ее, как положено, приложил к виску фонендоскоп, долго и глубокомысленно слушал, потом брякнул какую-то первую попавшуюся цифру, что в голову пришла… и не знал потом, как отбиться от чайку, вареньица, компотику и пирожков, а также свеженького домашнего холодца и еще каких-то разносолов, вплоть до черносмородинной наливочки. Как ржал, слушая его, Венька Белинский! И ругал Струмилина, что не привез наливочки для «боевых товарищей». А мама назвала Андрея кощунником и поджала губы, но потом иногда начинала ни с того ни с сего хохотать, и Струмилин знал, что она вспоминает бабку с манжеткой на лбу.
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Ключ к сердцу императрицы - Елена Арсеньева - Детектив
- Проклятие орхидей - Елена Владимировна Гордина - Детектив / Остросюжетные любовные романы
- Сборник 'Пендергаст'. Компиляция. Книги 1-18' - Дуглас Престон - Детектив / Прочее
- Смертельная цена успеха - Лариса Соболева - Детектив
- Ведьма из яблоневого сада - Елена Арсеньева - Детектив
- Le Comte de Мориарти. Часть 1. Рассказы Дохтурова. №3. Жуткие Танцы - VSvv ES - Детектив / Триллер
- Истребление зла - Airwind - Героическая фантастика / Детектив / Фанфик
- Самолет без нее - Мишель Бюсси - Детектив
- Компромат на Ватикан - Елена Арсеньева - Детектив