Форма входа
Читем онлайн Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Мы засмеялись. Все понимали, как прав был старик. Но после 3 лет войны между нами возникла некая духовная близость. Любой человек, который нас покидал, уносил с собой частицу нас самих; оставались верность, преданность, память о совместных испытаниях, юмор и взаимопонимание. Было что-то успокаивающее в осознании того, что при любых обстоятельствах ты можешь положиться на другого. Феномен боевого братства имел свое очарование. Во время любых ужасных катастроф, которые приносит с собой война, даже если волею обстоятельств рядом оказываются совершенно разные люди, какими бы разными у них ни были характеры, у них не остается другого выбора, кроме как дружить. Однако, разумеется, речь не идет о том, чтобы оправдывать войну только на основании того, что некоторые производные от нее вещи выглядят не так уж отталкивающе.
Во время этого обеда мы подробно поговорили обо всех отсутствующих, которые находились в отпусках. Несколько капралов согласились надеть гимнастерки рядовых и занять места ездовых. Вотруба, который получил признание у местного населения в качестве переводчика, пригласил десять гражданских лиц. Все русские прекрасно знали, как управляться с лошадьми, поэтому десять человек для подобной работы удалось найти без особого труда. Они получили деньги и водку для себя лично и хлеб для своих семей. Одетые в немецкую военную форму, они были готовы сопровождать нас на протяжении более 200 километров, хотя мы и не могли им гарантировать, что они смогут вернуться обратно в Симферополь. Они отличали нас от партии более точно, чем мы сами могли это сделать. Все это промелькнуло у меня в голове, пока я поджидал свою роту.
С берега доносился шум прибоя. Шторм бушевал как над морем, так и над сушей. Рваные облака летели над землей. С пронзительными криками носились чайки. С начала времен природа сохранилась в своей первозданной красоте в некоторых забытых уголках земли. Час за часом я смотрел на белую полоску пены, остававшейся после убегавших волн. Азовское море обычно бывает спокойным, но буря гонит волны на его сохранившие девственную красоту берега. Я почувствовал, как холод медленно начинает пробираться в глубь тела; можно, конечно, было согреться, немного прогулявшись, но мне нечем было укрыться от капель дождя, которые быстро превращались в лед. Я направился в сторону маленького домика, который находился примерно в 200 метрах от меня; за его стенами я мог хотя бы на несколько минут укрыться от бури и даже выкурить сигарету.
В доме жили люди, и я вошел внутрь. Мои очки запотели, я попытался протереть их онемевшими пальцами и уронил. В домике была только одна комната, в которой на скамье, стоявшей возле стены, сидели три солдата. Они помахали руками, что при желании можно было принять за отдание чести.
В принципе я должен был устроить им суровую выволочку. В немецкой армии отдание чести является символом дисциплины, а от соблюдения дисциплины зависит само существование армии. Но здесь, в этом заброшенном домике – холодном, терзаемом штормом, который мог бы послужить первым жилищем Адаму после его изгнания из райского сада, – отдание чести, точно так же, как и выговор, выглядели бы одинаково нелепыми.
На громадной сковородке, стоявшей на железных кругах, прикрывавших округлое отверстие в верхней части печи, женщина жарила дюжину яиц. Вторая женщина, очень старая, закутанная в овчину, лежала на возвышении над большой мазаной печью. Стайка маленьких детей, младшие из которых были совершенно голыми, ползали у нас под ногами; они играли с покрытой щетиной черной свиньей, которая испуганно бегала по этой убогой хижине. Но когда мой нос вновь обрел способность воспринимать запахи, я моментально понял, там стоит такая невероятная вонь, что я предпочел опять выйти на улицу и мерзнуть на свежем воздухе в течение еще получаса, прежде чем я рискнул опять зайти внутрь дома.
Своей милостью Господь даровал нам возможность жить только в узком спектре электромагнитных волн. Между абсолютной точкой замерзания, составляющей —273 градуса по Цельсию – температура открытого космоса во Вселенной, – и несколькими миллионами градусов в центре Солнца имеется промежуток менее чем в сотню градусов, в котором могут жить живые существа. Точно так же в спектре возможностей имеется весьма узкий промежуток, в котором могут существовать культура и цивилизация.
Человек был изгнан из рая, и он больше уже никогда туда не вернется. А что, если так называемый прогресс является всего лишь одним из поворотов спирали, ведущей обратно к примитивному состоянию?
Наконец, ближе к вечеру, прибыла наша рота. Ничто меня так не согревало, как благодарность от людей, для которых я нашел пристанище в сложившейся ситуации. В большой конюшне мы легли на солому среди лошадей и уснули так, как могут спать только солдаты.
На следующее утро мы обнаружили проселочную дорогу, следуя по которой смогли срезать путь на 8 километров. Через 3 дня ударил мороз, рота выступила в середине ночи и продолжала двигаться вперед до тех пор, пока земля под лучами солнца не оттаяла опять. За это время рота продвинулась вперед примерно на 12 километров. Вскоре шоссе превратилось в нечто вроде грунтовой дороги. Самбо на его мотоцикле удалось добраться до Краснодара, и он вернулся обратно с весьма приятными новостями, что наши старые друзья из мостостроительной колонны, которой командовал капитан Штуббе, находятся именно там. Штуббе немедленно направил к нам три своих замечательных трактора, один из которых был загружен сеном. Мы отдыхали в течение целого дня, поэтому лошади могли вдоволь наесться, затем подцепили наши повозки к тракторам и двинулись в путь. Возничие оседлали своих тяжелых лошадей, на которых была надета сбруя, и скакали рядом. Таким образом, когда мы въехали в Краснодар, со стороны наша компания больше всего напоминала цыганский табор. Рота разместилась на постой по частным домам. Капитан Штуббе тщательно подготовился к нашему прибытию; он заботился о нас как родной отец и старался, чтобы мы ни в чем не испытывали недостатка. Впервые в жизни нам довелось есть икру прямо из жестяных банок; Кубань является одной из рек, где водится осетр.
В Краснодаре все еще сохранялось немало примет, оставшихся от царских времен. Тоталитарный режим не смог наложить свой отпечаток на неповторимую своеобразность этих мест. Казаки все еще носили свою традиционную одежду – высокие меховые шапки из персидского каракуля и красные рубахи с вышивкой на груди. На всем лежала печать необычности, ясно ощущалось влияние Востока и в том, как они ехали по улице, высоко приподнявшись в седле, сидя прямо, как кочерга, на своих быстрых и чрезвычайно выносливых маленьких лошадках. Здесь даже сохранились лавки древностей, в которых бойкие темноглазые армяне предлагали на продажу старинные изделия из серебра и ковры – можно было приобрести великолепный персидский ковер за банку кофе. Между солдатами и торговцами быстро завязались деловые контакты, но, поскольку солдатам приходилось таскать все свое имущество у себя на спине, торговый ажиотаж быстро иссяк.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм бесплатно.
Похожие на Невидимый флаг. Фронтовые будни на Восточном фронте. 1941-1945 - Питер Бамм книги
- Война на Востоке. Дневник командира моторизованной роты. 1941—1945 - Гельмут Шибель - Биографии и Мемуары / Военное
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
- Далекая музыка дочери Сталина - Светлана Аллилуева - Биографии и Мемуары
- Будни без выходных (избранные главы) - Александр Лебеденко - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол - Биографии и Мемуары / Военное / Поэзия / О войне
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Боевой путь сибирских дивизий. Великая Отечественная война 1941—1945. Книга первая - Виталий Баранов - Биографии и Мемуары
- Записки «вредителя». Побег из ГУЛАГа. - Владимир Чернавин - Биографии и Мемуары
