Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5. Солтанбек
На обратном пути в Сарай Всеволод был хмур и неразговорчив. Турсунбек же, наоборот, пребывал в приподнятом настроении, довольный тем, что рязанскому князю не удалось столковаться миром с князем московским. И хотя Олег Иванович не сказал ничего определенного относительно своего союза с Тохтамышем, Турсунбек был уверен, что рано или поздно вражда с Москвой вынудит рязанского князя искать сближения с Ордой.
Полагая, что Всеволод беспокоится за судьбу своего старшего брата и его семьи, отчего и пребывает в подавленном состоянии, Турсунбек пытался его приободрить.
– Ты же служишь Тохтамышу, поэтому, когда наше войско захватит Москву, твой брат и его близкие не будут обращены в рабство, – молвил он. – Если же твой брат поможет нашим батырам со взятием Москвы, тогда Тохтамыш не просто помилует его, но и щедро вознаградит.
О том, что Тохтамыш выпустил Солтанбека из темницы, включив его в свою свиту, Турсунбек и Всеволод узнали еще при въезде в Сарай. Стражниками у городских ворот верховодил Иргаш, племянник Турсунбека. Он-то и поведал Турсунбеку и его спутникам обо всем, что случилось в ханском дворце за последний месяц. Иргаш был дружен со Всеволодом, поэтому он с сочувствием в голосе сообщил ему, что дом эмира Буранды, принадлежавший Всеволоду, Тохтамыш подарил Солтанбеку.
– Ты же знаешь, что Солтанбек женат на дочери покойного Буранды, – молвил Иргаш, беседуя со Всеволодом. – Солтанбек потребовал себе дом своего тестя. Тохтамыш уступил Солтанбеку, поскольку он рассчитывает через него убедить самых непримиримых Мамаевых военачальников сложить оружие. Ведь Солтанбек пользуется среди татарской и кипчакской знати большим уважением. Солтанбек непревзойденный наездник и стрелок из лука. К тому же он храбрец, каких поискать.
Турсунбек, отчитываясь перед Тохтамышем о своей поездке в Рязань, упомянул и о старшем брате Всеволода, проживающем в Москве. Турсунбек намекнул Тохтамышу, мол, если Всеволода отпустить из Орды в Москву, то он со своим братом могли бы стать татарскими соглядатаями под боком у московского князя.
– Брат Савалта падок на злато-серебро, – сказал Турсунбек с хитрой усмешкой на устах. – Думаю, за щедрое вознаграждение он согласится помочь тебе, повелитель, захватить Москву.
Тохтамыш весьма обрадовался услышанному от Турсунбека. Он и сам подумывал о том, что было бы неплохо для него иметь в Москве свои «глаза» и «уши». За ордынскими купцами московиты зорко следят, не позволяя им оставаться в Москве на зимовку. Зато местные купцы имеют полную свободу, и никакого княжеского пригляда за ними нет.
Тохтамыш вызвал к себе Всеволода под предлогом того, что желает вознаградить его за верную службу. Присутствовал при этой встрече и эмир Турсунбек.
Всеволод сначала не поверил своим ушам, когда Тохтамыш стал предлагать ему перебраться на жительство в Москву. Последние две недели Всеволод только и размышлял о том, как бы ему сбежать из постылого Сарая вместе с Агафьей и Ильгизой. А тут вдруг Тохтамыш сам предлагает Всеволоду уехать в Москву! Всеволод мигом смекнул, что Тохтамышу нужен в Москве надежный лазутчик.
Всеволод хоть и обрадовался в душе столь удачной возможности покинуть ненавистный Сарай, однако виду не подал. Нагнав на себя хмурый вид, Всеволод принялся сетовать на то, что Тохтамыш сначала лишил его своей милости, отняв у него богатый дом, а теперь и вовсе желает прогнать его с глаз долой. «И за что мне такая немилость, повелитель? – печально вздыхал Всеволод. – Разве я ослушался тебя хоть раз? Разве воровал я тайком деньги из твоей казны?»
Тохтамыш усадил Всеволода рядом с собой, дружелюбно похлопав его по плечу. «Мое отношение к тебе ничуть не изменилось, Савалт, – сказал хан. – Я ценю твое усердие в делах. Никаких претензий к тебе у меня нет. Я отсылаю тебя в Москву ради твоего же блага. Солтанбек не сможет забыть того, что ты убил его тестя. Солтанбек непременно постарается убить тебя. Вам двоим будет тесно в Сарае. Вот почему тебе нужно отсюда уехать, Савалт, хотя бы на год или два».
На отъезде Всеволода из Сарая настаивал и Турсунбек из искреннего расположения к нему. Провожая Всеволода из ханских покоев, Турсунбек доверительно молвил ему, что Тохтамыш с подозрением относится к Солтанбеку. Тохтамыш пощадил Солтанбека лишь для того, чтобы тот помог ему прекратить распри среди ордынской знати. «Если Тохтамыш будет рубить головы всем недовольным вельможам, то междоусобная война еще долго продлится в Золотой Орде, – сказал Турсунбек. – Тохтамыш намерен объединить вокруг себя всю татарскую знать своим замыслом нового похода на Русь. И Солтанбек поможет в этом Тохтамышу, ведь он горит желанием отомстить московскому князю за поражение своего отца на Куликовом поле».
Придя домой, Всеволод повелел Агафье собираться в путь. Агафья от изумления и растерянности выронила из рук глиняный кувшин, услышав от Всеволода, что великий хан отпускает его из Орды в Москву. Упав на пол, кувшин разбился на куски.
– За что же тебе такая милость от хана? – спросила Агафья, едва не расплакавшись от радости.
Прибежавшая из соседней комнаты Ильгиза невольно застыла в дверном проеме, взволнованно прижав руки к груди.
Всеволод подмигнул Ильгизе, затем ласково погладил Агафью по щеке.
– Кланялся я ниже всех ханских слуг, вот Тохтамыш и одарил меня такой милостью, – с усмешкой промолвил он. – Не придется нам скрадом бежать отсель, голубицы. Уедем открыто при свете дня, да еще и под ханской охраной.
Агафья не стала даже собирать с полу черепки разбившегося сосуда, она торопливо металась по дому, укладывая в две походные сумы одежду и самые необходимые вещи. Ильгиза расторопно помогала Агафье, открывая крышки сундуков, сворачивая платья и одеяла так, чтобы они не занимали много места в торобах.
Всеволод снял с полки икону с ликом Богородицы, бережно обтер ее и протянул Агафье.
– Вчера и позавчера я сталкивалась на торжище с Солтанбеком, – проговорила Агафья, взяв икону из рук мужа. – Солтанбек грозится убить тебя, милый.
– Угрозы Солтанбека мне теперь не страшны, – спокойно сказал Всеволод, надевая на себя пояс с мечом. – В Москве я буду для него недосягаем.
Глава 6. Муром
Широкая плоскодонная лодка, пересекая Оку, тянула за собой большой бревенчатый плот, на котором возле высоких перил теснились люди и лошади. Восемь гребцов в белых льняных рубахах с засученными рукавами уверенно и расторопно орудовали веслами. Благодаря их усилиям плоскодонка двигалась довольно быстро, с журчанием рассекая свинцово-бирюзовые речные воды.
Над Окой стремительно пролетают белые чайки, издавая резкие отрывистые крики. Птицы то взмывают высоко вверх, то стремительно падают вниз, выхватывая из воды серебристых пескарей.
Левый окский берег, отступая, теряет ясные очертания. Пристань у села Проворово, откуда отчалил плот, уже еле различима. Потемневшие от дождей крыши сельских изб затерялись среди кудрявых березовых рощ и густых прибрежных ольховых зарослей. На правобережье Оки вздымаются холмы, на которых грозно высятся бревенчатые стены и башни. Между холмами раскинулся густой сосновый лес.
«Вот каков ты есть – град Муром! – подумал Всеволод. – Младший брат Рязани».
Всеволод перевел взгляд на Агафью, стоявшую рядом. Заметив слезы у нее на щеках, Всеволод мягко обнял Агафью за плечи.
Сидевшая на походных сумках Ильгиза задумчиво взирала на вольный речной простор, искрившийся в лучах полуденного солнца.
Вдалеке на речной глади виднелись белые паруса торговых судов, идущих к Мурому со стороны Нижнего Новгорода, близ которого сливаются Ока и Волга.
Всеволод и его спутницы покинули Сарай вместе с купеческим караваном, направлявшимся в Москву. Караван две недели шел степным шляхом до Рязани. В пути Агафья убедила Всеволода не ехать в Москву, узнав от него, что хан Тохтамыш вовсе не из благородства отпустил его на Русь.
«Не пристало тебе, милый, быть соглядатаем Тохтамыша, который точит зуб на Дмитрия Донского, – сказала Агафья. – Лучше нам уехать в Муром к моей родне, начать там новую жизнь, навсегда позабыв про Тохтамыша и про постылую татарскую неволю!»
Всеволод согласился с Агафьей. Намеренно задержавшись в Рязани, Всеволод и обе его спутницы отстали от ханского каравана. Они повернули к Мурому, куда и прибыли на третий день пути.
Укрепленный детинец Мурома был расположен на Княжьей горе, у подножия которой лежало неглубокое озеро Кстово, соединенное с Окой узкой протокой. Причал для торговых кораблей был сооружен муромчанами на правом берегу Оки возле протоки, получившей название Змеиной. Узость протоки не позволяла разминуться в ней двум ладьям, идущим навстречу друг другу. В озере было много отмелей, поэтому тяжело груженные насады сюда не заходили, разгружаясь на окском берегу.
- Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза
- Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли - Виктор Поротников - Историческая проза
- Дмитрий Донской. Битва за Святую Русь: трилогия - Дмитрий Балашов - Историческая проза
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
- Богдан Хмельницкий. Искушение - Сергей Богачев - Историческая проза
- Залитая кровью Победа. Серия «Бессмертный полк» - Александр Щербаков-Ижевский - Историческая проза
- Ключ-город - Владимир Аристов - Историческая проза
- Семен Палий - Мушкетик Юрий Михайлович - Историческая проза
- Страстная неделя - Луи Арагон - Историческая проза
- Половецкое поле. Маленькая повесть. Рассказы - Василий Кириллович Камянский - Историческая проза