Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скорее всего, всё сделано для отвода глаз. — Северино Ормани кусал губы. — Расчёт строится на том, что мы поймаем мальчонку и успокоимся, а между тем, настоящий отравитель получит свободу действий.
— Надо усилить охрану, — согласился епископ Раймондо.
Узнав о поимке малолетнего злоумышленника, граф поморщился, судорожно вздохнул, но ничего не сказал.
Феличиано стал грустней в эти августовские дни. Он почти не видел Амадео и Энрико, часами занимался с братом, и часами сидел в одиночестве на башне, оглядывая город. Катарина Пассано, постоянно видя его там, недоумевала. Старухе не нравилось уединение Чентурионе. Однажды она напрямик спросила его — чего бы ему не жениться? — вон, на дружков-то посмотреть приятно, светятся. Чентурионе бросил на неё тяжёлый взгляд и проронил, что сыт бабами по горло.
Катарина вздохнула. Она знала Чино и про себя костерила старого графа Амброджо последними словами. Боясь, что его первенец и наследник увлечётся в юности какой-нибудь девкой, недостойной его по крови, граф внушил сыну весьма превратные понятия о браке и женщинах. Мужчина рождён властвовать, а не волочиться за бабскими юбками. Женщины — игрушки мужчины в часы отдыха, существа глупые, созданные только для продолжения рода. Потерять голову из-за женщины — потерять достоинство властелина. Феличиано был властолюбив, и к тому же был послушным сыном, и сердце его ни разу не смягчилось женщиной.
Катарина яростно спорила со старым графом — что он творит? Чтобы любовь была такой совершенной, как её сотворил Бог, она должна быть единственной и нерасторжимой, и стоять на почитании, а как может стать совершенным брак, где муж не уважает жену? Амброджо морщился. Не хватало, чтобы его отпрыск влюбился в какую-нибудь селянку!
Катарина шипела на старого глупца. Брак — чудо на земле. В мире, где всё идет вразброд, семья — единственное место, где два любящих человека становятся едиными, где кончается рознь, начинается единая жизнь. Двое вдруг делаются одной плотью! Граф отмахивался. Никто не мешает его сынку спать с кем угодно! Он может взять любую, обладать той, что понравится! И он ни в чём себе и не отказывает — в иные вечера двоих на сеновал затаскивает!
Он делает из сына распутника, возражала старуха, просто блудящего, ибо слияние без любви — преступление против Бога!
Граф бесился. Ну, да, не хватало его наследнику жениться на безродной! Дурь это всё. Под венец он пойдёт только с той, которую сочтёт достойной он, Амброджо.
Увы, тех двух женщин, что Амброджо счёл достойными своего сына, Катарина на дух не переносила. Франческа, пустая и глупая, думала только о себе, своём положении, своих нарядах, своей красоте. Феличиано не полюбил её — но там и нечего было любить. Муж и жена жили не только на разных этажах, но и в разных мирах, потом участились ссоры и распри, ибо никто не любил и не хотел уступить. Анжелина была и того хуже. Амбициозная, горделивая, никого не считавшая ровней себе, а челядь и вовсе за людей не считавшая, она лишь досаждала и удручала Феличиано. Он не любил — но там тоже нечего было любить. Однако Амброджо уже нет. Почему он не женится снова? По любви!?
Однако Феличиано это, казалось, совсем не занимало. Он несколько часов день обсуждал с членами Совета Девяти городские нужды, заботился о брате, а всё остальное время часами пребывал в вялой летаргии. Когда она порой окликала его — он говорил что-то невпопад, было видно, что мысли его витают где-то далеко.
Старухе не нравилось происходящее.
В середине августа, на Богородичный день, в замке всегда проводился турнир: мужчины мерялись силой и одновременно красовались перед женщинами, торговцы наживались на ярмарочных продажах, зеваки любовались зрелищем. На этот раз плотникам как обычно задали работу по сооружению трибун и ограды ристалища, шестов для шатров и торговых прилавков. В городе заключались многочисленные пари на исход рыцарских схваток, только и разговоров было, что о предстоящем турнире.
Мессир Лангирано на исходе второго месяца семейной жизни был счастлив. Супруга его подружилась с донной Лоренцой, была кротка и уступчива, разумно вела хозяйство, уважала и ценила мужа. Дни Амадео были радостны, ночи упоительны. Он не уставал славить Господа, был счастлив, и душа его преисполнилась блаженным покоем. В доме часто стала появляться подруга донны Делии — донна Чечилия, сестра графа Чентурионе, и это тоже весьма подняло статус молодой супруги мессира Лангирано в глазах родни и соседей. Стал приходить и казначей замка мессир Энрико Крочиато, сопровождавший жену.
Как-то вечером мужчины уединились во дворе, пока супруги болтали в гостиной. Оба счастливых молодожёна теперь были откровенны друг с другом, и Энрико горько пожаловался Амадео на свою сестрицу, посвятив его во все подробности увлечения своего друга Северино и глупейшего романа Бьянки, но ни словом не обмолвился о том, что Сордиано был влюблён в Делию. Пьетро не был соперником Амадео, ибо не интересовал Делию — так зачем же было знать об этом молодому мужу?
— Мне в глаза Ормани смотреть стыдно. Бьянке же всё мерещится, что Сордиано в неё влюбится. А зачем мне такой пшют в зятья? Я стольким обязан Северино, — Энрико был подлинно расстроен, — вот и породнились бы…
Амадео Лангирано только вздыхал. Склонность Северино Ормани к сестре Энрико, о чём он и сам догадался и что было подтверждено Делией, вызывала сочувствие. Амадео знал, сколь мучительно неразделённое чувство, и не пожелал бы такого и врагу. А Ормани был другом. Амадео нисколько не сомневался и в искреннем желании Крочиато породниться с Северино, но совета не дал. Он плохо знал синьорину Бьянку.
В гостиной, где донна Делия угощала донну Чечилию свежайшей сдобой, разговор шёл о том же. Заботы донны Крочиато о замужестве остались позади, судьба её была определена, и теперь у Чечилии было время задуматься о самых разных вещах. Она куда отчётливее, чем раньше, заметила неблагополучие брата, обратила внимание на одержимую влюблённость Бьянки Крочиато, разглядела и горе мессира Ормани. Сейчас она делилась мыслями с подругой.
— Напрасно Бьянка надеется на Пьетро Сордиано, — безапелляционно уронила Чечилия. — Пустое дело.
Делия поморщилась. Упоминание о Пьетро было ей неприятно.
— Ну почему ты так говоришь? Она красива, он может увлечься ею.
— Теперь, когда ты замужем, он может начать ухаживать за ней. Да только вряд ли. И супруга моего побаивается, и Ормани опасается, да и Бьянка ему не по душе. Чего ради ему туда смотреть? Энрико сказал, что даст за ней тысячу золотых, если она за Ормани выйдет. А Пьетро и половины не дождётся…
- Вечная принцесса - Филиппа Грегори - Исторические любовные романы
- Снова и снова - Сьюзен Джонсон - Исторические любовные романы
- Маршал веры. Книга вторая - Виктор Васильевич Бушмин - Историческая проза / Исторические любовные романы / Исторические приключения
- Ночь греха - Джулия Росс - Исторические любовные романы
- Под пологом семейного счастья - Эмилия Остен - Исторические любовные романы
- Ангелы 2. Оступившийся ангел (СИ) - Шарикова Мария - Исторические любовные романы
- Поцелуй вдовы - Джейн Фэйзер - Исторические любовные романы
- Вечная любовь - Шелли Такер - Исторические любовные романы
- Королевский выбор - Эмилия Остен - Исторические любовные романы
- Несбывшаяся весна - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы