вокруг в разной степени сохранности. А сам Гадюкин валяется без сознания. И один я, вполне свеженький и бодренький, стою и утверждаю, что не при делах.
Любой уважающий себя безопасник засомневался бы в моих честных речах, какими бы ясными глазами я на него в этот момент ни смотрел. Поэтому следовало дождаться, когда хозяин придёт в себя и даст разъяснение. Можно было бы, конечно, начать качать права, лезть в бутылку или вовсе попытаться прорваться отсюда силой. Но, боюсь, ничем хорошим это не закончится. Поэтому надо потерпеть.
Я, признаться, несколько раз попытался пробиться сквозь защиту Гадюкина, чтобы привести бедолагу в сознание, но не тут-то было. Защита была установлена не слабая. Даже телекинез не смог прорваться. Таким образом, заёмная защита Гадюкина сыграла злую шутку не только с ним, но и со мной.
Тем временем Росомахин, (как же непривычно даже по себя произносить эту фамилию, безотносительно своего однокурсника), не теряя меня из виду, раздавал указания своим бойцам, чтобы те оцепили периметр и исключили любые угрозы для господина. Затем он распорядился, чтобы лекари попытались привести в порядок раненых и самого Гадюкина. Всё это время он цепко оглядывал меня, то и дело задерживая взгляд на моей лысине. Как только указания были розданы, он вернулся ко мне.
— Значит так, господин Бронин, я требую от вас объяснений. Что произошло, и при каких обстоятельствах? Почему здесь случился такой бедлам и что произошло с господином Гадюкиным, несмотря на всю его защиту?
— Да тут как-то всё само собой завертелось, — ответил я, решив пока не вдаваться в подробности и всячески уходить от ответов. — Слушайте, а у вас случайно сын не учится в Муромской академии? — решил поинтересоваться я, предположив, что это отец моего закадычного товарища по учёбе. Заодно подумал, что это прекрасный способ уйти от неудобной темы.
— Никто у меня там не учится, разве что племянник старшего брата. А чего это вы интересуетесь? Вынюхиваете? — напрягся он.
— Да нет, я же сам учусь в Муромской академии, недавно поступил.
— Недавно, значит? Ну да, ну да, — пробормотал Росомахин, который, очевидно, приходился дядей Борису.
По крайней мере, учитывая всё то, что транслировал сам Росомахин-младший, странно было бы, если бы его отец выглядел как павлин с перьями, золотом и драгоценными камнями.
— Представляете, на соседних курсах с ним учимся. Он штурмовик, я разведчик. Первокурсники мы.
— Первокурсники, — снова повторил за мной Росомахин. — Что-то вы, мне кажется, зубы заговариваете, от темы уходите. Я вам вопрос задавал. Опишите, пожалуйста, произошедшее и не юлите, — с нажимом произнёс Росомахин.
— А чего мне здесь юлить? — изобразил я возмущение. — Некий злостный элемент устроил здесь дебош, принялся хулиганить, выпускать зверей из клеток, всячески буянить, нападать на хозяина и на меня, в том числе.
Я замолчал. Росомахин выжидательно смотрел на меня. Вообще удивительно, что столь прямолинейный род оказался на службе у типчиков типа Гадюкиных, которым вряд ли честность по вкусу. Наоборот ведь, Гадюкиным больше по душе интриги и хитрости. Любопытно, при каких обстоятельствах Росомахин вообще стал им служить. Скорее всего, Гадюкин воспользовался какой-то хитростью, других объяснений у меня нет.
— Так, — требовательно протянул Росомахин. — И куда дальше делся этот ваш возмутитель спокойствия?
— Испарился, — ответил я. — Прямо таки исчез.
Росомахин нахмурился.
— Что вы мне голову морочите⁈ Как это, исчез?
— Да вот так взял и исчез. Прямо-таки перед вашим приходом. Думаю, ваши воины застали этот момент.
Росомахин хотел было что-то возразить, но подозвал одного из своих бойцов и что-то едва слышно у него спросил. Тот закивал головой и принялся что-то живо рассказывать. Росомахин удивлённо посмотрел на меня.
— Так значит, это был носорог? — спросил он.
— Именно так, на носу рог у него имелся.
Росомахин тут же поглядел в дальнюю часть комнаты, где находились останки развороченной клетки, где раньше содержался зверь.
— В любом случае, — проговорил он после недолгой паузы, — попрошу вас дождаться, пока хозяин дома придёт в себя и даст какие-то комментарии. Надеюсь, вы проявите благоразумие и пойдёте навстречу.
— Никаких проблем. Правда, я не отказался бы ещё от чая и, быть может, чего-то съестного. А то, знаете ли, все эти поездки, да вышедшие из-под контроля демонстрации сильно давят на нервы. А я в подобных случаях, знаете ли, начинаю ощущать прямо-таки чудовищный голод.
По лицу Росомахина снова пробежала тень, однако он кивнул и подозвал одного из воинов, дав ему ряд указаний. Даже удивительно, что он настолько сдержан. Он настолько отличается от племянника, или просто более опытный.
— И как там Борька поживает? — спустя несколько секунд спросил меня Дмитрий, видимо решил пока не отпускать меня из виду, но рассудил, что стоять над душой тоже не лучшая идея.
— Молодец, воюет. Причём со всеми, — хохотнув, ответил я.
— Да, похоже на него, — покивал мой собеседник. — Как у него успеваемость?
— Пока сложно сказать, — пожал я плечами. — Признаться, ведь я сам ещё поучиться толком не успел. Так, пару занятий прошёл да пропал на практике. Думаю, он прекрасно справляется. По крайней мере, силы духа ему не занимать.
— Это у нас семейное, — не преминул похвалить себя Росомахин.
Так, за непринуждёнными беседами, я дождался, когда принесут чай. И даже успел выпить две чашки. Чай был тот самый, что мы пили на террасе. Действительно весьма неплохой. И стоило мне потянуться за чайником, чтобы налить третью чашку, как Гадюкин принялся подавать признаки жизни. Он распахнул глаза, оглядел пространство вокруг. Посмотрев в дыры в потолке, сквозь которые просвечивало небо, он страдальчески поморщился, скрипнул зубами, посмотрел на людей, окружавших его, затем его взгляд остановился на мне.
— Где⁈ — прорычал он.
— Что? — невозмутимо спросил я, захлопав глазами.
— Где это рогатое чудовище⁈
— Вы про демонов? — спросил я.
— Нет. Тот, что с одним рогом… Этот… как его?..
— А-а-а, единорог, что ли?
— Да, чёрт возьми! Где этот чёртов единорог, который разнёс здесь всё⁈
— Боюсь, он исчез, — пожал я плечами.
— Что значит исчез⁈ — каким-то неимоверным образом Гадюкин тут же принял вертикальное положение. Как это у него получилось, ума не приложу, даже я бы так не смог.
Граф принялся внимательно оглядывать комнату, совершенно не замечая людей, суетящихся
