Форма входа
Читем онлайн Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад - Олег Айрапетов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
«В городе продолжался хаос, – вспоминал С. И. Шидловский, – все возраставший. Толпа начинала все более и более хозяйничать и бороться с воображаемым противником. Говорю – воображаемым, потому что со стороны представителей старой власти никаких мало-мальски серьезных мер для восстановления порядка принимаемо не было, и они оказались совершенно растерявшимися и не имевшими в своем распоряжении какой-либо реальной силы. Знаменитые пулеметы на крышах и стрельба в революционеров из верхних этажей оказались в значительной степени продуктом фантазии, хотя в то время чуть ли не все были уверены, что это правда. Эти слухи дали толпам предлог под видом борьбы врываться в дома, производить обыски, избивать полицейских, арестовывать всякого встречного»23.
Общественное мнение смотрело на эти эксцессы сквозь пальцы: оно было подготовлено к мысли о неизбежности произошедшего. Думцы в собственном здании оказались оттеснены на второй план. Родзянко не беспокоился, Милюков считал нормальным ослабление влияния Думы: она же не была выбрана демократическим путем. Атмосфера в Таврическом дворце была весьма специфической. «Часть войск проникала в колонную залу. И там члены Думы и правительства говорили речи. Говорили и посторонние. Какой-то беспрерывный митинг»24. На улицах царила атмосфера праздника: все радовались. Особенно бурные и театральные сцены проходили у Таврического дворца. «Братцы! Да здравствует среди нас единство, братство, равенство и свобода!» – кричал приходящим В. Н. Львов. Когда к Думе под красным знаменем подошел инженерный батальон, Чхеидзе стал на колени, выхватил флаг у знаменосца и стал целовать его как святыню25. «Все желали смены Николая II, – вспоминал сотрудник МИДа, наблюдавший за происходящим из окон министерства, – и ждали ее; с этой стороны начало Февральской революции было встречено со всеобщим удовлетворением»26.
Удручена была лишь часть кадровых военных, понимавших, что армию теперь не удастся удержать от развала и, следовательно, война будет проиграна27. Впрочем, столь трезво мыслящих людей было немного, к тому же для некоторых внешняя угроза была не столь страшна по сравнению с ненавистным самодержавием. Показательными для настроений этого момента были слова Керенского, сказанные им при встрече с лейб-гренадерами: «Весь народ заключил один прочный союз против самого страшного нашего врага, более страшного, чем враг внешний – против старого режима»28.
Абсолютному большинству казалось, что опасность сепаратного мира преодолена и теперь придворная германская партия, более вымышленная, чем реальная, не будет угрожать стране. Скептики в февральские дни были исключением, но опасений начавшиеся события все же не вызвали почти ни у кого. «Это уже революция… во главе с четвертой Думой? – отмечал в дневнике 28 февраля (13 марта) Ю. В. Ломоносов. – Или это одна из самых замечательных страниц истории, или балаган»29. Правильно оценить происходившее было сложно: слишком уж быстро менялись события. Впрочем, находились и те, кто сразу же правильно оценил эти события. Советник французского посольства граф Шарль де Шаброн в ответ на поздравление с начавшейся революцией как явным успехом для союзного дела ответил: «Не обманывайтесь. Сегодня мы проиграли войну»30. Он имел все основания для такой оценки событий.
Русская армия на глазах переставала быть армией. Прежде всего, уничтожалась дисциплина и ее наиболее зримые носители. «В каждом районе, – вспоминал большевик Н. И. Подвойский, – восставшие шли к казармам, требуя от солдат участия в освобождении народа. Офицеры запирали ворота казарм, выставляли караулы из “надежных” солдат. Но солдаты, возбужденные призывами рабочих, устраняли офицеров, сметали охрану и открывали ворота»31. Именно офицеры и генералы с первых дней революции вызывали наибольшее подозрение у толпы и ее руководителей32. Революция всегда видит в армии своего главного противника и, естественно, стремится обезглавить его. В данном случае это чувство было особенно сильным. Армия решила успех переворота тем, что вышла на улицы, частично перебив своих командиров, а частично заставив их следовать за собой. Впервые в русской истории не офицеры вывели солдат из казарм, а наоборот33.
У многих лидеров думской оппозиции масштаб произошедшего вызвал шок. «Буржуазные круги Думы, – отмечал современник, – в сущности, создавшие атмосферу, вызвавшую взрыв, были совершенно неподготовлены к “такому” взрыву»34. В эти часы среди толпы и ее руководителей господствовало не только чувство победителей. Воспоминания о том, как была проиграна революция 1905–1907 гг. и какую роль в ее поражении сыграла армия, вызывали страх, страх перед несуществующей еще контрреволюцией, страх перед армией и, естественно, перед теми, кто смог бы повести ее за собой35.
13 марта Нокс отмечает в своем дневнике, что по дороге в посольство из Думы он встретил Терещенко, который информировал его о попытках наведения порядка в воинских частях, якобы принимаемых думцами. Они старались уговорить офицеров вернуться в свои части36. В этот день Временный комитет Государственной думы издал приказ, обязывавший всех офицеров, находящихся в Петрограде, вернуться в свои части для восстановления порядка и боеспособности. Для этого 1–2 (14–15) марта они должны были явиться в Зал армии и флота и получить пропуск от новой революционной власти. «Промедление явки гг. офицеров к своим частям, – гласил текст приказа, – неизбежно подорвет престиж офицерского звания»37.
Очевидно, этот престиж надеялись восстановить при помощи бумаги, которая должна была подтвердить приверженность командиров старой армии новым порядкам, а остальное должно было пойти так же, как и шло ранее. Это были иллюзорные расчеты. Нокс отмечал: «Между тем продолжают арестовывать много офицеров. Я, наверное, единственный офицер в Петрограде, который теперь носит саблю!.. Посол сказал мне, что император назначил генерала Иванова диктатором. Итак, он собирается сражаться! В ситуации нынешнего беспорядка пара тысяч регулярных войск с орудиями быстро разделалась бы с революцией, но пострадает город, и что будет с фабриками боеприпасов?»38
Либералы пытались поставить под контроль беспорядок в армии – естественное следствие революции, превращающей батальоны и полки в колоннобразные толпы вооруженных людей. В. В. Шульгин вспоминал: «Сплошная толпа серо-рыжей солдатни и черноватого штатско-рабочеподобного народа залила весь огромный двор и толкалась там… Минутами толпу прорезали кошмарные огромные животные, ощетиненные и оглушительно-рычащие… Это были автомобили-грузовики, набитые до отказа революционными борцами. Штыки торчали во все стороны, огромные красные флаги вились над ними»39.
Оценка боеспособности этих толп, данная большевиком Ф. Ф. Раскольниковым, поразительно точно совпадает с дневниковой записью британского офицера: «Снаружи дворца (Таврического. – А. О.), на улице и в сквере стояла невообразимая толкотня. По внешнему впечатлению можно было подумать, что в распоряжении думского комитета имеются огромные силы. Однако на самом деле эффектно манифестировавшие революционные войска были еще настолько неорганизованны, что с ними легко могла бы справиться какая-нибудь одна вызванная и не затронутая политической пропагандой казачья дивизия»40.
Удивительно, но все свидетели и участники этих событий сходились в своих оценках именно на дивизии как на соединении, которое могло бы решить исход событий в Петрограде. Генерал-лейтенант Редигер отмечал: «Будь в столице надежная дивизия – она подавила бы все движение; нестройные толпы бунтовавших запасных не могли бы устоять против нее.»41 Так же оценивал ситуацию один из руководителей февральского переворота – Керенский: «.несмотря на нехватку офицеров, мы сумели на скорую руку укрепить оборону столицы, хотя горько было сознавать, что ей не выдержать массированного удара и что врагу ничего не стоит установить полный контроль над городом силами двух-трех боеспособных полков»42. Таких частей в столице не было, их надо было вызывать с фронта. Однако совершенно очевидно, что подавление этого беспорядка сопровождалось бы большими жертвами и разрушениями в городе, и, прежде всего, в промышленной его части.
Не менее очевидно было и другое: наведение порядка уже грозило тем, кто связал свое имя с переворотом и революцией. Представители Думы оказались между молотом и наковальней своих страхов. Они объезжали те резервные части, в которых еще сохранился порядок, и убеждали офицеров вести своих солдат к Думе43. Так, например, 28 февраля (13 марта) Родзянко много ездил по училищам и полкам, часто выступая перед юнкерами, офицерами, солдатами. Он призывал своих слушателей к единению с Думой и народом. «Старая власть, – говорил он преображенцам, – не может вывести Россию на верный путь. Первая задача наша – устроить новую власть, которой все бы доверяли и которая сумела бы возвеличить нашу матушку-Русь». В тот же день в его речах появились и призывы к повиновению: «Я призываю вас, братцы, помнить, что воинские части только тогда сильны, когда они в полном порядке и когда офицеры находятся при своих частях. Православные воины. Послушайте моего совета: я старый человек и обманывать вас не буду – слушайте офицеров, они вас дурному не научат и будут распоряжаться в полном согласии с Государственной думой. Да здравствует Святая Русь!»44
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад - Олег Айрапетов бесплатно.
Похожие на Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад - Олег Айрапетов книги
- Россия в Первой Мировой. Великая забытая война - А. Свечин - Военное
- Сто великих операций спецслужб - Владимир Антонов - Военное
- Очерки истории Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (1917—1922 гг.) - Павел Софинов - Военное
- Безнадежные войны. Директор самой секретной спецслужбы Израиля рассказывает - Яков Кедми - Военное
- Боевая подготовка ВДВ. Универсальный солдат - Алексей Ардашев - Военное
- Докладывать мне лично! Тревожные весна и лето 1993 года - А. Орлов - Военное
- Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго - Валерий Шамбаров - Военное
- Святые заступники Руси. Александр Невский, Дмитрий Донской, Довмонт Псковский, Владимир Серпуховской - Михаил Мягков - Военное
- Ленинградский «Блицкриг». На основе военных дневников высших офицеров вермахта генерал-фельдмаршала Вильгельма Риттера фон Лееба и генерал-полковника Франца Гальдера 1941-1942 - Юрий Лебедев - Военное
- Михаил Кутузов: стратегия победы - Михаил Кутузов - Военное
