Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В бардачке, — ответил Никитин.
— И мне, — влез Резо-Хулио. — Могет, в какую ресторашку, да? У меня повар известный Серго. Шашлычок мастерит, смак!
— В «Метрополе»?
— Почему? В «Урожае». А что?
— Уже легче, — перевел дух. — Так я не понял, сушка есть?
— В барадачке, я же сказал, — огрызнулся Никитин, выкручивая рулевую баранку. — Куда, командир?
— Да, прямо, — и открыл склад забытых вещей. Что там только не было: сигареты, подшипники, отвертки, ключи, карта Москвы, гайки, болты, свисток, очки для подводного плавания. Все, между прочим, опрятное и чистое. Был и апельсин. Один на троих. — Это сушка?
— Сушка, но фруктовая, — Хулио выцарапал из моих рук оранжевый мячик. — Делим или как?
— Куда теперь, командир? — нервничал Никитин. — Спрашиваю второй раз.
— А черт его знает куда, — как выматерился.
Был рассеян, это правда. И знал причину своего состояния: сцена в квартире академика показалась мне слишком вычурной.
Мясник[14] настолько был самоуверен и нагл в своих действиях, в безнаказанности своей, что это витало в воздухе. Как трудно передать словами запах апельсина, так трудно передать запах убийства.
Он присутствовал, теряясь в запахе гари, крови, кефирной маски. Разгадать бы природу этого запаха, и тогда есть шанс установить убийцу и мотивы его действий. А при удачном стечении обстоятельств — заказчика.
У апельсина, который, чавкая, пожирает Резо — запах знойного солнца, бесконечных плантаций вдоль морского побережья, марокканских поселений близ жарких барханов…
— Кто ещё будет? — спросил Хулио, оставив скромный оранжевый полумесяц на один зубок.
— Чтоб ты подавился, — хором гаркнули мы с Никитушкой.
— Спасибо, — с достоинством ответил и заглотил дольку. С чувством глубокого удовлетворения. Как народ заглатывает блеску об очередном счастливом завтра.
— А куда это мы? — удивился я, обнаружив, что джип кружится в переулочках.
— В Комитет, — ответил Никитин.
— Я не говорил — туда.
— Он не говорил — туда, — подтвердил Хулио, обаятельный такой, похожий на огромный апельсин — запахом.
— Идите вы!.. — огрызнулся Никитушка. — Не знаю, как вы, а я работаю, как учили: нет конкретной задачи, возвращаюсь на базу.
Подкатив к базе, как выразился наш друг, мы обнаружили «карету скорой помощи». В таких случаях говорят, душа ушла в пятки. Не знаю. У меня она ушла в «Стечкин». Вырвав его, я ринулся защищать вверенное мне Тело.
Хорошо, что на входе дежурили старые кадры, которые успели заорать: «Баба Маня! Баба Маня!», вместо того, чтобы пристрелить нападающую сторону.
— Баба Маня? — я перешел на шаг, делая вид, что пушка имени Стечкина мне понадобился для внеплановой проверки боевой готовности секьюрити. Марья Петровна, что ли? Что с ней?
Выяснилось, старушка, пересчитав вместе с диверсантом Куралевым выданную ей премию, наконец поняла, что этой суммы ей хватит для приобретения трех буренок, пяток поросят, десяток курочек и петушка, и от этого понятия занемогла — давление, шумы по всему организму. Гипертонический криз.
Я ахнул — ну вот, хотел как лучше, а получилось как всегда. Черт знает что! Нельзя перекармливать голодающего семьдесят лет. С ним может случиться неприятность. Если смерть, можно назвать неприятностью.
К счастью, бабулька от лекарственной дури взбодрилась и заявила, что уезжает на Барбароссы. Отдыхать под барбарисами. Для райского своего ублажения. Шучу. После такого нервного потрясения.
Прийдя в себя, я затребовал всю группу. Для срочной вводной. Итак, мы имели две ниточки — представителей Рост-банка и тех, кто принадлежал якобы к военизированной организации Союза офицеров «Красная стрела». Их надо найти, сказал я товарищам, живыми или мертвыми.
— А что дальше? — поинтересовался Арсенчик, самый любопытный. От рождения.
— В каком смысле? — не понял я, самый тупой. И тоже от рождения.
— Ну, когда мы их… того… обнаружим?
Группа было привычно захихикала, но я заметил: вопрос по существу. Почаще бы такие вопросы задавалось, поменьше бы трупов на наших улицах валялось, прошу прощения за рифму.
Так вот — не стрелять, не догонять, не бить по голове и другим частям тела, а доложить. До-ло-жи-ть! Мне. И никакой художественной самодеятельности. Особенно это касается Куралева. Если привезет жмурика в багажнике, уволю без выходного пособия. Диверсант перед лицом группы поклялся, что тогда привезет двух жмуриков. Чтобы у меня был выбор.
На этой веселой нотке совещание закончилось. Первая троица (Резо-Арсенчик-Куралев) отправилась торпедировать банковские стены, а вторая (Никитин и братья Суриковы) — на поиски неуловимых отставников ГРУ.
Морпех Коля Болотный, усилив бдительность, ушел возводить дополнительные баррикады вокруг Тела. Хакер Фадеечев занялся профилактическим осмотром писюка, готовя его к приему новой информации. Словом, все оказались при деле.
Время для меня галопировало, как девальвация. Не успел отправить бабу Маню с премией и секьюрити домой, как прозвонился генерал Орехов, сообщивший печальную новость о безвременной кончине академика Николаева.
— А я уже там был, — похвастался. — Или ГРУшники, или ещё какие отморозки?
— Хм, и что?
— Ничего. Крутим дельце.
— Я тебе покручу! — взорвался генерал. — А кто Тело будет охранять?
— Как зеницу ока? — решил уточнить я.
— Что?
— Ничего не слышу, — сказал я. — Господин генерал, ждите звонка, — и связь прервалась. Такое случается с правительственной связью. В самые ответственные мгновения нашей истории.
Тем более через космический спутник пробился Резо с сообщением, что у них тут такое…
— Какое такое? — я уже был у двери.
— Кровавая вендетта, вах!
— А конкретнее, — и уже бежал по коридору, выслушивая страдания Хулио, делающимся при виде крови невыносимо поэтичным и болтливым.
— Вы куда, Александр Владимирович? — только и успел крикнуть подполковник Бибиков.
— На вендетту!.. — Тьфу, что я такое брякнул, но изъясняться нет времени с очарованным новостью секьюрити.
Запрыгнув в резервную машину, я мчался по городу, пугая прохожих и автолюбителей. Сиреной. И ездой по газонам и тротуарам.
Надо ли говорить, что у малахитовой стены Роста-банка мой драндулет едва не влипился в веселенькую по цвету малолитражку моих новых друзей из МУРа. Что называется, порвали финишную ленточку одновременно.
Мы посмеялись — ещё одна встреча и будем варить куртку из барана. Капитан Коваль, чеша затылок, заметил, что ему все это очень не нравится. Никто не понял, что именно: наши случайные встречи или то, что ему предстоит жевать кожу старенького барашка?
На стоянке Роста-банка находился «Мерседес» с открытыми дверцами. Из салона вываливались два манекена. Кровавые лужицы под днищем покрылись малиновой пленкой. Ветер нагнал на липкую пленку мусорную дрянь и тополиный пух.
У места ЧП дежурили Резо и мои мальчики, жующие пломбиры. Дети — они даже на войне дети. Поодаль скучали зеваки и банковские служащие. В открытых окнах, как кадры из фильма, тоже мелькали любопытные.
Что случилось? По утверждениям охраны стоянки, когда «Мерседес» припарковался и оттуда начали выбираться несчастные… дверцы москвичка-каблучка, стоящего в метрах десяти на нейтральной обочине, распахнулись и… точно свинцовый дождь… Секунд десять!.. Как вечность.
Желающих угодить под свинцовую капель оказалось мало. Их вообще не оказалось. Все упали ниц и решили: лучше изучать пористую поверхность теплого асфальта, чем тебя, холодного, как импортную куру, будут исследовать в морге премиленькие хохотушки-первокурсницы.
Затем москвичок с надписью «Школьные завтраки» неспеша укатил в неизвестное. Как говорится, накормили завтраками от пуза. Банковских служак. Среди белого дня. В центре столицы.
Удивляет не сам факт стрельбы, удивляет хамство и оперативность. Кто-то хорошо знаком с ситуацией на рынке ценных бумаг. И делает все, чтобы вырвать из наших рук дивиденды.
Так может работать или ГРУ или спецгруппа, мне доселе неизвестная.
Муровцы снова начинали свою производственную деятельность. Чтобы им не мешать, мы договорились встретиться завтра. Для подве-дения предварительных итогов. Если, конечно, новый случай не столкнет нас лбами у очередного трупа.
— Вахтанг, шашлык из куртки капитана, да? — резвился Резо.
— Идите к черту! — огрызнулся Коваль, чувствуя, что события развиваются не в лучшую сторону для его пищеварительного тракта.
Мы последовали совету. Надо уважать труд других — не стоять над душой, когда фотограф щелкает позы сердечных для родных и близких. На вечную память.
Это был тяжелый день. Для капитана Коваля. Равно как и для меня. Но первому было намного труднее — угнетала перспектива пожирания собственной одежды.
- Кровавая луна - Ю. Несбё - Детектив
- Тарантул - Сергей Валяев - Детектив
- Атомный П - Ц - Сергей Валяев - Детектив
- Если он такой умный, почему он такой мертвый - Сергей Валяев - Детектив
- Не лги мне - Дебби Херберт - Детектив
- Пять абсолютных незнакомцев - Натали Д. Ричардс - Детектив / Триллер
- Паутина лжи - Анна Беглар - Детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Исчезающие судьбы - Гавриэла Малкин - Детектив / Триллер
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив