Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алина несколько секунд осмотрела местность, чтобы сообразить, где они находятся, и сразу же поняла, в чем дело. Этот вопрос Дмитрий ей задавал каждую поездку, точно так же останавливаясь перед развилкой.
— Сейчас налево, а потом часа два с половиной прямо до поворота направо, — сказала Алина зевая.
Она знала, что обычно перед следующим поворотом направо Дима тоже всегда сомневался и спрашивал ее. Поэтому решила озвучить маршрут сразу.
— Хорошо, солнышко. Спи, я тебя больше постараюсь не будить, — сказал Дмитрий и плавно нажал на газ.
Несколько минут в машине была полная тишина. Обычно они включали музыку. Не то что бы им было скучно, просто музыка задавала ритм. К тому же, было интересно, какая же следующая песня заиграет на их сборнике, который они составляли непосредственно перед поездкой. Но в этот раз Дима получал удовольствие от собственных размышлений и воспоминаний. Алина же обычно старалась не спать, чтобы ее супругу не было скучно, но в эту поездку не смогла противостоять сну. Она сильно устала, не физически, а психологически, и хотела не столько спать, сколько просто молчать и отдыхать, что автоматически все‑таки приводило ее к состоянию сна. Спустя несколько минут молчания Алина спросила:
— Дим, а ты не заснешь, если я усну? — она все время волновалась по этому поводу, что вызывало у Дмитрия умиление и улыбку.
— Конечно, нет. Спи спокойно, я совсем не хочу спать. Наслаждаюсь покоем. Думаю о всяком, рассуждаю про себя… Так что, не волнуйся.
— Дим, — продолжила Алина, — когда нас перестанут уже дергать? Как ты думаешь?
— Скоро, солнышко, обещаю, что скоро мы будем жить спокойно. Давай так, сейчас приедем, раз уж пообещали, потерпим и вернемся. А вот когда вернемся, начнем новую политику. Ты просто сваливай все на меня, говори, мол, я не разрешаю, я запрещаю и т. д. А я все сделаю, что надо, скажу… в общем, сделаю так, чтобы нас оставили в покое и с моей стороны, и с твоей. Договорились? — спросил Дмитрий и посмотрел на Алину.
Дорога была широкая и абсолютно пустая, поэтому Дмитрий периодически мог отвлекаться на пейзажи, переводить взгляд на супругу в беседах с ней, и это ему всегда очень нравилось в ночных поездках.
— Договорились, — подтвердила Алина. — Ехать бы так долго‑долго, бесконечно… Так спокойно, так мирно…
— Не передумаешь, как в прошлый раз? — с улыбкой спросил Дмитрий.
— Нет, в этот раз точно нет…
— Ну, хорошо, солнышко, спи.
Спустя буквально три минуты Алина заснула. А Дмитрий погрузился обратно в свои воспоминания и размышления.
Почему на их свадьбе не было друзей, понятно, но почему не было родных Дмитрия? Ведь в отличие от родственников Алины, они жили в одном городе. Дело в том, что из родных людей у Дмитрия были только родители и брат. Родители были странных, по мнению Димы, нравов. Они уделяли много времени и внимания их первому сыну, старшему брату Дмитрия, Сергею. А все потому, что Сергей был алкоголиком. Точнее, чистым алкоголиком он стал на последнем рубеже своей жизни. Он смешивал все возможные стимуляторы, начиная от алкоголя и заканчивая амфитаминами высшего уровня. Слава Богу, что из‑за употребления последних он не мог полноценно работать и его увольняли.
Почему "слава Богу"? Да потому, что из‑за отсутствия регулярной работы у него не хватало денег на эту дрянь и ему приходилось баловаться менее дорогими, как принято выражаться, "легкими наркотиками". А впоследствии и на них не стало хватать, он перешел исключительно на алкоголь. Как ни странно, несмотря на зависимость от алкоголя, работать он смог, и вполне стабильно. Спустя несколько месяцев, когда у него уже имелись денежные накопления, Сергей успел отвыкнуть от всего, кроме последнего. И продолжал бесконечно пить в любое свободное время. Опять‑таки, к счастью, что с рождения Сергей был щуплый и худой, поэтому для опьянения ему требовалась небольшая доза алкоголя, вероятно, только поэтому он не успевал все пропивать.
Несмотря на то, что он был старше Димы на два года, лет с девятнадцати они начали меняться местами. Дима был ему вроде старшего брата, а Сергей испытывал к Дмитрию какое‑то особенное братское чувство. Между ними не принято было признаваться друг другу в братской любви и выражать прочие телячьи нежности, но чувство родства ощущалось более чем.
Наконец наступил период, когда родители уговорили Сергея закодироваться. В то время Дима уже жил с Алиной, у них уже успел образоваться свой маленький мирок, свое идеальное государство, границы которого со временем расширялись. Однако именно родители стали некими варварами, которые постоянно нападали на вновь возникшее доброе королевство и все больше и больше сужали его границы. Если бы пришлось отражать все происходящее в виде кинофильма, это было бы кино о двух враждующих царствах, в котором оба по очереди отбивают друг у друга куски земель.
Более детально все выглядело так: Дмитрий не желал вмешиваться в жизнь Сергея, сетуя на то, что он взрослый человек и за ручку водить его к наркологу не просто глупо, но еще и унизительно, и для того, кого ведут, и для того, кто ведет. Родители же утверждали обратное, что Сергей — его брат и Дима обязан всячески способствовать его благополучию. А их дело непосредственно руководить, несмотря на то, что они всю эту кашу с кодированием заварили сами. И это была далеко не единственная "каша", которой Дмитрий давился. А теперь уже давился ею вместе с Алиной.
Ему постоянно приходилось ездить по больницам, общаться с врачами, пару раз забирать Сергея из милиции, промывать ему желудок после передозировок и т. д. Дима был в буквальном смысле слова ангелом‑хранителем своего брата. А родители даже не считали нужным просто сказать ему спасибо, будто все происходящее — это стандартные обязанности любого человека. В сущности, они заставляли Диму заниматься тем, что ему не нужно и что ему совсем не хотелось делать. Вместо того чтобы быть дома с любимой супругой, он должен был сидеть где‑нибудь в очереди среди алкашей и наркоманов со своим непутевым братом, которому, к слову, уже было все равно, что с ним делают и кто этим занимается.
Первые несколько кодировок прошли безуспешно. И вот, наконец, свершилось. Его закодировали, и с того момента он больше не брал ни капли алкоголя в рот. Но были два нюанса.
Первый: кодирование проходило ровно в день свадьбы Дмитрия с Алиной. Родители могли бы перенести процедуру. Но они пошли на принцип. Дима заметил одну абсурдную закономерность за последние пять лет: чем больше его брат опускался вниз по социальной лестнице, тем больше ему уделяли внимания родители и тем меньше они любили Диму. Казалось, что они даже начинают ненавидеть его, будто он — виновник всего, что происходит с Сергеем. Второй нюанс: после кодировки Сергей немного свихнулся. У него появились совершенно очевидные психические отклонения. Он регулярно звонил Дмитрию и в страхе, в испуге спрашивал: "Я ведь уже вылечился? Дим, я же здоровый? Ну, скажи, это ведь правда? Я здоров?" Дмитрий успокаивал его, это могло длиться от нескольких минут до получаса. Но и этого оказалось мало, однажды Сергей позвонил и обвинил брата в недоверии:
— Ты мне не веришь, не веришь, что я здоров? — как всегда с сумасшедшим напором спрашивал Сергей.
— Верю, я верю, — утверждал Дима.
— Нет, не веришь. Я хочу, чтобы врачи дали мне справку, чтобы все видели, что я здоров…
Дима пытался отстраниться от этой проблемы, но родители, как всегда, не дали ему этого сделать.
— Я не психиатр, я не психотерапевт! Что вы от меня хотите? — уже на повышенных тонах говорил Дима. Он уже забыл, когда в последний раз их беседа с родителями была спокойной и размеренной.
— Ты брат! Ты обязан за ним следить и помогать ему! — возражали родители.
Спустя некоторое время Дмитрий придумал очень интересный ход. У него был единственный друг Александр, которого он уважал и действительно считал хорошим человеком. Тот, в свою очередь, так же относился к Дмитрию. Александр работал врачом. Выслушав Диму, он согласился по дружбе раз в две недели принимать Сергея у себя в кабинете как врач и давать ему справку на листе формата "А4" с формулировкой "Здоров", подкрепленную своей личной врачебной печатью. После этого начался более или менее спокойный период в жизни Дмитрия и Алины. Со стороны родных Дмитрия их редко беспокоили. Теперь, когда у Сергея начинались очередные приступы и он звонил Диме, тот всегда говорил, что если бы он не был здоров, врач не дал бы ему справку. Это было аргументом для Сергея. Он сразу успокаивался. Кроме того, он гордился своей справкой и всегда, когда пересекался с Алиной, как ребенок, с гордостью, якобы нечаянно, показывал ей эту справку, а Алина подыгрывала и внимательно читала ее.
Дмитрий прервал свои воспоминания, переведя взгляд на Алину. Она сидела рядом и спала. "Как же мне повезло, — подумал Дима. — Ты такая красивая, такая совершенная". Ему очень нравилось смотреть на нее, когда она была чем‑то занята, и когда спала, и когда читала или смотрела телевизор… Ему всегда нравилось смотреть на нее. Он подумал о том, что если бы в машине был автопилот, он бы непременно включил его и до конца дороги не сводил бы с нее глаз. Но, увы, автопилота нет, и ему придется вновь повернуть голову обратно на дорогу. Дмитрий стал думать о том, как бы глупо он себя чувствовал, если бы родственники Алины были бы намного лучше, чем его собственные. Какой бы у него тогда развился комплекс на этот счет. Именно по этой причине у них двоих и существует "зона N", в которой они могут насладиться часов двенадцать‑четырнадцать, пока едут.
- Кто платит за переправу? - Танассис Вембос - Социально-психологическая
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Сны - Олег Юрьевич Кауров - Социально-психологическая / Ужасы и Мистика
- Задержи дыхание (рассказы) - Анна Малышева - Социально-психологическая
- Между светом и тьмой... - Юрий Горюнов - Социально-психологическая
- Клан Идиотов - Валерий Быков - Социально-психологическая
- Город и звезды. Конец детства - Артур Чарльз Кларк - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Эра Водолея, или Каждый имеет право знать [СИ] - Сергей Галихин - Социально-психологическая
- Путеводитель - Сергей Елисеенко - Социально-психологическая
- Мурлов, или Преодоление отсутствия - Виорэль Ломов - Социально-психологическая