Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А вы что делали вне квартиры в ту ночь? – в лоб спросил Мещерский. – Только не говорите, что мусор выносили.
– О чем это вы?
– Вас соседи видели, Тамара Николаевна. Поздно вечером на лестничной клетке. Кое-кто в доме вашем уверен, что Лиза опять от вас сбежала и вы ее искали. И еще кое-кто в вашем доме уверен, что Лиза опасна, и просит принять меры для ее принудительной госпитализации в…
– В психичку у нас госпитализация добровольная, а я дочку туда не отдам! – Старуха Апостолова топнула ногой. – Я знаю, кто это у нас ядовитой слюной брызжет. Старый хрыч… Жену в гроб вогнал и на весь мир теперь обижен. Так вот, чтобы не было никаких пересудов. Я скажу. Я курила.
– Вы курили?
– С тех самых пор курю, как Лизу маньяк схватил. И за все годы не бросила. А Лиза дыма не переносит, ей как-то сразу тревожно, она сама не своя. Он ведь, этот подонок, тогда ей руки сигаретами прижигал, пытал ее. А я курю, ничего не могу с собой поделать. Так вот, я в тот вечер тоже курила на площадке, специально, чтоб не дома, и тоже кое-кого видела!
– Кого же?
– Я-то дверь открыла квартиры, а она тихо так поднимается – и пешком, без лифта. Словно на цыпочках.
– Кто?
– Я ее, когда Сашу Мельникова депутат к нам привозил и представлял – мол, вот они, застройщики, – тогда-то я ее не узнала, а она с ним приезжала. А потом мне наши с фабрики – кто тут живет, в Хлебниковом, – сказали: да это же дочка Колганова из мыловаренного цеха, того, кто хитростью через наш бывший профком квартиру неподалеку на Волочаевской отхватил! Я-то ее не сразу признала – она так вширь раздалась, была девочка-школьница, а стала такая бабища.
– О ком вы говорите? – не понял Мещерский.
– Об однокласснице Мельникова, дочке нашего бывшего фабричного прохиндея Колганова. Она сейчас у Мельникова в секретаршах. То есть была.
– Вы в тот вечер видели тут, в доме, секретаршу Мельникова? – переспросил Мещерский.
– Как кошка нашкодившая она по лестнице кралась. Я-то вышла, а она поднимается выше этажом. Вы уж сами узнавайте, к кому она и зачем тут у нас в ту ночь шастала.
– А который был час?
– После десяти уже. Я на часы не смотрела. И вот еще что: я там, на лестнице, пока стояла на площадке, так и не слышала, чтобы где-то на верхнем этаже дверь открывалась и замки звенели, одним словом, что ее, эту Колганову, кто-то в квартиру впускал.
– Так зачем же она, по-вашему, приходила?
Старуха развела руками. От предложения подвезти она отказалась. Мол, еще не решила – на Рогожку ли поеду за творогом или на Сергия Радонежского. Да и с Валентиной с Прямикова мы встречаемся.
Она поплелась, волоча за собой сумку на колесиках, как сотни и тысячи пенсионеров по городам и весям нашей страны.
Мещерский не знал, как отнестись к ее словам. Александра Мельникова убили не в доме, а в Андроньевском проезде. И произошло это позже. Но факт странного вечернего визита его секретарши, вроде бы без каких-то очевидных целей, да и неизвестно к кому, следовало бы занести в общую копилку тайн.
Мещерский глянул на офисное здание напротив. Но самовольно идти туда допрашивать секретаршу Светлану Колганову так и не решился.
А тут и Катя ему позвонила из лаборатории управления криминалистических экспертиз.
Глава 27
Список контактов
Все утро Дмитрий Лужков ходил в ОВД по кабинетам – начальственным и справочным. Данные о результатах судебно-медицинской экспертизы трупа Александра Мельникова легли на стол к следователю, и тот принял решение о возбуждении уголовного дела. Пошли отдельные поручения для сотрудников розыска и для участкового уполномоченного. В розыске на Лужкова, когда он туда обратился за помощью, смотрели, как на новичка, настороженно. Мол, а ты кто такой? Недавно назначен на участок? Ну и паши там, ройся сам в местном дерьме. Как водится, каждый собирался делать ровно столько, сколько поручил следователь, и не больше.
Ничего другого Лужков и не ожидал. Поэтому он предпринял кое-что сам. Запросил через локальную сеть банк данных на Грималева Олега, которого допрашивали и проверяли когда-то как обидчика Лизы Апостоловой. Запросил он банк данных также и по Платону Изотову.
Ответы компьютер выдал быстро. По Платону Изотову была лишь информация о предварительном задержании на сутки – об этом Дмитрий Лужков и так знал. А на Грималева Олега пришел ответ о том, что спустя два года после событий с похищением Лизы Апостоловой произошел угон автомашины «Мерседес», переквалифицированный впоследствии в кражу, где Грималев проходил главным подозреваемым.
Однако другой информации не было – ни о ходе расследования, ни о направлении дела в суд, ни об отбытии Грималевым наказания. Следовало снова запросить центральный архив. Что Лужков на своем ноутбуке через локальную сеть и сделал.
Но тут произошла неожиданная вещь. Проверив свою электронную почту, он обнаружил мейл от Виктора Ларионова – тот прислал ему список деловых контактов Александра Мельникова за последние две недели. Как раз об этом Лужков и просил Алису Астахову, и вот они там, в фирме, выполнили его просьбу.
Открыв письмо, он начал просматривать список контактов – и замер.
Платон Изотов – это имя стояло в списке пятым. Там же имелся номер сотового Изотова, его адрес, и рядом пояснялась цель встречи: приобретение Александром Мельниковым как главой фирмы от лица фирмы недвижимости – комнаты в коммунальной квартире.
Лужков моментально перезвонил Ларионову. Тот сам Изотова вспомнить не мог, справился у секретарши Светланы Колгановой и через пять минут перезвонил сам – мол, да, это пожилой человек, пенсионер. С ним вели переговоры через риелторскую фирму о приобретении принадлежащей ему комнаты в квартире в кирпичном доме, где фирма «Мельников и партнеры» скупала и расселяла коммуналки. Тут Лужков сразу вспомнил вторую квартиру Алисы Астаховой – видно, из таких она, расселенных.
Со слов секретарши Ларионов сообщил, что Изотов приходил в офис вместе с представителем риелторской фирмы за три дня до гибели Мельникова, и тот принял его сам, но поговорил всего десять минут, поручив секретарше Светлане оформить документы для заключения сделки купли-продажи. Пенсионер Изотов не был важным клиентом, обычный продавец квартиры, с такими фирма имела дело постоянно.
Пока Лужков раздумывал над словами Ларионова, позвонила Катя из лаборатории ЭКУ. Сказала, что минуту назад говорила с Мещерским – у них, мол, для Лужкова новости. Он ответил: и у меня.
Но провел в отделе полиции еще час, дожидаясь ответа по локальной сети из архива насчет Грималева. И ответ пришел – дело о кражи «Мерседеса» не дошло до суда по одной простой причине: Олег Грималев – обидчик Лизы – во время угона разбил этот самый «мерс» и попал в аварию. Сильно покалечился. Пока он лежал в «Склифосовском», уголовное дело, скрипя, началось. Но закончилось через три недели, потому что Олег Грималев скончался от черепно-мозговой травмы, так и не придя в себя после аварии.
«Значит, из тех подозреваемых у нас только Изотов», – подумал Лужков. Сел на автобус и поехал в Безымянный, где они все договорились встретиться.
И встретились.
Зашли в кафе рядом с «Винилом», взяли «кофе с собой» в картонных стаканчиках. И сели в машине Мещерского делиться новостями.
Катя рассказала о костях, о потерпевших, о ранах в затылок и пулях от «маузера», оторванных фалангах пальцев, пытках. Убийстве 17-го или 18 года.
Мещерский поведал о странном вечернем визите секретарши Мельникова Светланы Колгановой в кирпичный дом – вроде бы ни к кому.
Лужков сообщил о результатах своих запросов. О смерти Грималева и о том, что через двадцать лет в Безымянном из небытия, как тень, вновь возник Платон Изотов, ныне пенсионер.
– Эксперты определили, что тогда в фабричном цехе убили фактически семью: мать, ее двоих детей и какого-то их родича – то ли дядю, то ли двоюродного брата, – сказала Катя. – Остальные трое убитых – двое взрослых мужчин и пожилая женщина – в родстве с ними и между собой не состоят.
– Могли быть слуги, – предположил Мещерский.
– Но это давняя история. Мы ее пока в сторону, – энергичным жестом отмел это все Дмитрий Лужков. – Я вот что подумал, братан антрополог, вы получили, сами не ведая того, крайне интересную информацию от старухи Апостоловой.
– Мы много времени с вами потеряем, Дима, – мягко сказал Мещерский. – Я вас стану называть «братан участковый уполномоченный», и при этом мы уйму времени потратим на одно именование-титулование друг друга. Надо экономить.
– А, ну да, – Лужков согласно кивнул, – вы правы брата… Сережа. Так вот…
Катя присматривалась к ним обоим. Подружились. Подкалывают друг друга. И, кажется, взаимно лечат друг другу душевные раны, нанесенные несовершенством окружающей реальности.
Участковый Дмитрий Лужков ей нравился все больше. Сначала-то показался простачком. А он умница, интеллигентный, хорошо воспитан, только все это прячется, словно у рака-отшельника, в тесной полицейской раковине. С Мещерским они поладили. На душе от этого у Кати потеплело. Сейчас друзья нужны как никогда, тем более близкие по духу. Лужков поможет ей лечить Мещерского от депрессии. Да и сам духом воспрянет.
- Мойры сплели свои нити - Татьяна Юрьевна Степанова - Детектив
- Арест в облаках - Издательство «Развлечение» - Детектив
- Достаточно одной таблетки - Наталья Андреева - Детектив
- Корень зла среди трав - Татьяна Юрьевна Степанова - Детектив / Классический детектив
- Призрак - Роберт Харрис - Детектив
- Пейзаж с чудовищем - Татьяна Степанова - Детектив
- Призрак в храме - Robert van Gulik - Детектив
- Тайна Белого дома - Издательство «Развлечение» - Детектив
- Она в моем сердце - Татьяна Полякова - Детектив
- Не говори маме (СИ) - Степанова Саша - Детектив