Форма входа
Читем онлайн Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы - Майкл Дэвид-Фокс
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
В качестве дипломатического работника в нескольких странах в 1920-х годах и советского посла в Праге Аросев приобрел всесторонний европейский опыт, который в СССР одновременно наделял его особым авторитетом и делал уязвимым. Когда после возвращения в 1929 году в Москву Аросев встретился со Сталиным, последний сказал ему в своей зловеще-шутливой манере, что Аросев-дипломат стал «по-буржуазному вежлив». В одном из своих многочисленных писем диктатору Аросев пытался доказать обратное с помощью революционной риторики и лести: «Наши дипломаты до сих пор сидели в ролях каких-то старых дев и радовались, если все тихи… За свои три ссылки и три побега я чаще всего слышал Ваше имя»{254}. В другом письме к Сталину Аросев призывал переориентировать советскую дипломатию, которая должна служить пропаганде идей коммунизма и «исходить из того положения, что столкновение между нами и капитализмом неизбежно». Речи Сталина, по его мнению, «испугали Европу (и, несомненно, Америку)»{255}.[19]
В то самое время, когда в качестве доказательства своей политической лояльности он демонстрировал вызывающе дерзкое отношение к Европе, в своей дипломатической практике Аросев общался и заводил дружеские отношения с представителями разных политических направлений. В итоге сотрудник секретной службы написал на него донос в Центральную контрольную комиссию (ЦКК), охарактеризовав «образ жизни» Аросева за рубежом как некоммунистический. Е.М. Ярославский, который возглавлял ЦКК и являлся главным блюстителем «коммунистической морали», будучи другом Аросева с 1917 года, писал Серго Орджоникидзе, что дальнейший «отрыв от СССР» будет «ему вреден как партийцу», поскольку Аросев начинает вести себя как «барин»{256}. Проблемы, связанные с его европейскими знакомствами, будут преследовать Александра Яковлевича и в 1930-е годы, когда он пытался обозначить свои политические амбиции перед высшим сталинским руководством, одновременно не прекращая восхищаться европейскими литераторами левого толка.
Пребывание Аросева в Праге совпало с Великой депрессией и годами первой пятилетки; там, как и повсюду, наблюдался рост симпатий к Советскому Союзу. Терпимое отношение к Коммунистической партии Чехословакии на некоторое время открыло двери Общества дружбы для членов этой партии. В 1931 году Аросев лично руководил сменой членов правления чехословацкого Общества дружбы, доложив в ВОКС, что коммунистическая фракция стала ведущей группой в организации. Неедлы оставался председателем, но коммунистическая фракция теперь собиралась отдельно. Помимо этой закулисной деятельности в Обществе, Аросев как посол участвовал во многих мероприятиях ВОКСа в Праге.
Отчасти благодаря исключительному личному вкладу Александра Яковлевича ВОКС имел многочисленные связи среди высокопоставленных деятелей Чехословакии. Документы содержат около десяти «очень важных» имен из научных, педагогических, музыкальных, театральных, кинематографических, литературных и журналистских кругов этой страны. Новое руководство Общества дружбы могло похвастать наличием в своих рядах не только коммунистов, но и людей из окружения президента Чехословакии Т.Г. Масарика, несмотря на антисоветские по большей части настроения чехословацкого правительства. К середине 1930-х годов референты ВОКСа высказались за то, чтобы в руководстве Общества предпочтение отдавалось не коммунистам, а членам массовой Национальной социалистической партии, поскольку они могли привлечь «высококвалифицированную интеллигенцию». Коротко говоря, в случае с Чехословакией ВОКС добился двойного успеха, сумев мобилизовать политически значимых деятелей массовой партии и большую группу активных членов партии коммунистической. Однако не став поводом для торжеств, этот успех — весьма характерно! — только подогревал в ВОКСе и советском посольстве тайные страхи, что коммунисты недостаточно послушны, а некоммунисты сохраняют связи с русской эмиграцией, не говоря уже о том, что влиятельные буржуа и социал-демократические группы, конечно же, будут «использовать» Общество в собственных целях{257}.
Лондон, лейбористы и разгром «Аркоса»
В свою очередь, Британское общество культурных связей (далее — Общество дружбы) демонстрирует, какое влияние зарубежная политическая конъюнктура могла оказывать на формирование симпатий интеллектуалов. Формирование Общества дружбы в Лондоне, которое планировалось сделать аналогичным берлинскому, началось в конце 1923 года и продолжилось в начале 1924-го, когда Рамсей Макдональд стал первым лейбористским премьер-министром. Это было чрезвычайно благоприятное время. 1 февраля 1924 года лейбористское правительство первым из правительств бывших держав Антанты признало СССР де-юре. И даже после того, как в конце года лейбористы потеряли власть, улучшение отношений между двумя странами продолжилось. Делегация британских профсоюзов — первая делегация подобного рода — была с особым вниманием принята советской стороной в ноябре — декабре 1924 года. Христиан Раковский, болгарин по происхождению, пламенный сторонник Троцкого, направленный в июле 1923 года в Лондон для переговоров о признании СССР, непосредственно руководил работой уполномоченной ВОКСа Варвары Половцевой (Половцовой), занимавшейся привлечением интеллектуалов в Общество дружбы. Дальнейшее улучшение как дипломатических, так и культурных отношений было одной из первостепенных задач членов Общества. Однако сами референты ВОКСа отмечали, что инициатива создания Общества исходила не от британской стороны, а от советских активистов в Лондоне{258}.[20]
Новое, британское Общество дружбы в 1924 году провозгласило своими целями «установление более близких контактов» и «интеллектуальный прогресс обоих народов»; изначально в Общество входило пятнадцать граждан СССР, живших в Великобритании или периодически приезжавших туда. Благоприятные отношения с лейбористским правительством с самого начала давали возможность открыто представлять членов Общества с советской стороны. В организационном буклете, изданном Обществом в том же году, можно было встретить имена специалиста по кораблестроению и прикладной математике академика А.Н. Крылова, писателя Алексея Толстого — наряду с именами Бертрана Рассела, Х.Н. Брейлсфорда, Джулиана Хаксли, Дж.М. Кейнса, Э.М. Форстера и Вирджинии Вулф. Однако как и в берлинском Обществе, большинство носителей знаменитых фамилий редко, если вообще когда-либо, принимали участие в работе организации, будь то в момент основания либо в 1930-е годы. Организаторы делали особый упор на то, что Великобританию и Россию еще с дореволюционных времен связывали крепкие интеллектуальные узы, начиная с влияния Байрона на Пушкина; также в России отмечался особый интерес к Дарвину, Оуэну и Миллю. Близкие контакты позволяли бы британским наблюдателям получать информацию о советских достижениях, особенно в литературе (Блок, Маяковский, Есенин, Гастев, Горький и Алексей Толстой), педагогике («применение принципов профессора Дьюи») и науке (Павлов, Рождественский и Иоффе){259}. При этом, естественно, не афишировался тот факт, что в исполнительный комитет Общества входили сама Половцева и сын сотрудника НКИД по делам печати Федора Ротштейна — Эндрю, а его секретарем являлся также советский гражданин{260}.[21]
Благоприятная дипломатическая и политическая конъюнктура, имевшая место во время создания лондонского Общества дружбы, способствовала, как и в случае с Германией, первоначальному успеху, тем более что Г. Уэллс, Б. Рассел и Дж. Кейнс все же посещали его мероприятия и выступали здесь с докладами. ВОКСу посчастливилось заполучить на должность председателя Общества выдающегося опытного организатора — социалистку и феминистку Маргарет Ллевелин-Дэвис (1861–1943). Активистка суфражистского движения со стажем, она возглавляла Женскую кооперативную гильдию (Women's Cooperative Guild) с начала XX века и в межвоенный период, когда эта организация насчитывала десятки тысяч членов; она рассматривала кооперативное движение как мирное и эволюционное начало «великой революции»{261}. Половцева восхищалась Дэвис, считая ее «одним из наших самых верных друзей и одним из наиболее заслуживающих уважения известных мне деятелей в Англии»{262}. Однако за такое приобретение надо было платить: в обмен на свою энергию и симпатию Дэвис потребовала организационной и интеллектуальной независимости. В 1925 году в письме к Половцевой Дэвис ясно дала понять, что советские попытки закулисно руководить Обществом через коммунистов, напрямую связанных с посольством СССР, ставят под большой вопрос «сотрудничество с английскими интеллектуалами». Она писала:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы - Майкл Дэвид-Фокс бесплатно.
Похожие на Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы - Майкл Дэвид-Фокс книги
- История с географией - Евгения Александровна Масальская-Сурина - Биографии и Мемуары / История
- Дипломатия и войны русских князей - Широкорад Александр Борисович - История
- Лекции по истории Древнего Востока: от ранней архаики до раннего средневековья - Виктор Рeбрик - История
- История Христианской Церкви - Михаил Поснов - История
- Ордынский период. Лучшие историки: Сергей Соловьев, Василий Ключевский, Сергей Платонов (сборник) - Сергей Платонов - История
- Полный курс лекций по русской истории. Достопамятные события и лица от возникновения древних племен до великих реформ Александра II - Сергей Федорович Платонов - Биографии и Мемуары / История
- Почетный академик Сталин и академик Марр - Борис Илизаров - История
- Нидерланды. Каприз истории - Геерт Мак - История
- Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский - История
- Анабасис. Греческая история - Ксенофонт Эфесский - История
