и сам наслаждался картинами, отсылающими читателя к «буколическим» описаниями Швейцарии в эпоху Просвещения, и мечтал, чтоб и его ученик проникся их прелестью. «Отчего не имею я волшебной силы перенести Вас на несколько дней из Ваших позолоченных дворцов в простое мое жилище и, внезапно подняв занавес, показать Вам дивные наши пейзажи! Ничего не увидели бы Вы иного, кроме природы, но зато явилась бы она Вам во всем своем великолепии. Хоть и нет у нас Ваших поваров, поднесли бы мы Вам доверчиво все, что имеем, а Вы бы наше угощение приняли, ибо предложено оно было бы от чистого сердца, а Вам все, что из этого источника исходит, по нраву»[201].

Александр же в первые месяцы после отъезда Лагарпа испытывал явную потребность в общении с ним. Уже в первом своем письме, отправленном учителю в конце октября 1795 года, Александр рассказывал, что маршрут его прогулки по городу теперь обязательно пролегает через Английскую набережную: «Прогулка эта более всего чувств во мне пробуждает». Узнав о покупке Жанто, Александр восклицает: «Променял бы охотно звание мое на ферму подле Вашей, любезный друг, или по крайней мере где-нибудь поблизости».

И это не было пустой формой речи – именно тогда Александр, уже прекрасно зная о планах бабушки немедленно возвести его на трон, хотел отказаться от власти, которая ничем его не привлекала: «Чем более смотрю вокруг себя, тем более несносным это поприще мне видится». В письме от 21 февраля 1796 года (посланном с надежной оказией) Александр давал волю чувствам и с болью критиковал окружение Екатерины II и итоги ее правления: «Непостижимо, что кругом творится: все воруют, порядочного человека не сыскать, это ужасно»[202]. Именно это обуславливало у юноши понятное желание – бежать, удалиться в страну «альпийского мифа», где можно жить среди простых людей, любящих природу, в соответствии с тем идеалом, который в частности рисовали перед ним письма Лагарпа из Жанто.

Однако столь тщательно культивируемое Лагарпом превращение в «фермера», где было все, что только требовалось для спокойной и счастливой жизни, длилось очень недолго. Всего лишь через год с небольшим, в конце октября 1796 года, бывший наставник Александра оказался в Париже.

Во французскую столицу швейцарца привели семейные дела: он решил отстаивать интересы наследников своего кузена Амедея Лагарпа. После того как в 1791 году по «банкетному делу» бернские власти заочно приговорили того к смерти, его имения – наследственный домен Лагарпов – были конфискованы и распроданы[203]. Тем временем во французской революционной армии Амедей достиг чина дивизионного генерала, добился большой популярности в войсках, снискав дружбу еще одного амбициозного генерала, Наполеона Бонапарта, но 8 мая 1796 года погиб во время кампании в Северной Италии.

После смерти кузена Лагарп поддержал попытки семьи Амедея вступить в права владения наследственным имуществом. Для этого Лагарп сразу обратился за помощью к Бонапарту, который как командующий Итальянской армией, действительно высоко оценивавший боевые качества своего друга, принял к себе сына Амедея в качестве адъютанта, а 10 июня 1796 года обратился к Директории[204] и послу Франции в Швейцарии Франсуа Бартелеми с требованием добиться от бернского правительства реституции конфискованных ранее имений[205].

Видя, что бернцы в ответ на это прибегли к уверткам и осенью 1796 года послали Рудольфа фон Вейса, бальи Мудона, для оправдания своих действий, Лагарп решил им противодействовать и сам направился в Париж, куда прибыл 26 октября. Там его со вниманием и сочувствием приняли члены Директории Шарль Делакруа и Поль Баррас, причем последний был приятелем Амедея. Сеть знакомств покойного кузена открыла Лагарпу больше дверей в Париже, чем могла бы закрыть его репутация, обусловленная долгим пребыванием в России. Ведь прямая связь Лагарпа с Екатериной II была известна и не шла ему на пользу в правительственных кругах, как о том, например, свидетельствует высказывание члена Директории Жана-Франсуа Рёбелля, адресованное в мае 1797 года Делакруа: «Послание, направленное этим братом [Лагарпом, кузеном Амедея. – А. А.] в землю Во в интересах российской императрицы, может при желании выставить намерения этого человека в весьма подозрительном свете»[206].

Но Лагарп и не скрывал своей многолетней службы при Императорском дворе. Напротив, он ее использовал (и продолжал делать так в течение всей жизни) в качестве знака отличия, подписывая свои произведения или официальные документы «полковник Лагарп, бывший наставник великих князей Российских». На министра иностранных дел Делакруа опытность Лагарпа в русских делах произвела впечатление, а последний сразу после смерти Екатерины II и воцарения Павла I представил министру записку о возможных действиях Франции, способных предотвратить активность России в антиреволюционной коалиции (к чему ее толкали Австрия и Англия)[207].

Главным же делом Лагарпа в Париже оставались интересы семьи его кузена. Потребовалось несколько месяцев дипломатического давления, чтобы вынудить Берн объявить амнистию осужденным по «банкетному делу» и, следовательно, посмертно реабилитировать генерала Амедея Лагарпа, что однако еще не позволяло сразу вернуть востребованные его наследниками владения[208]. Парадоксальным образом, акт об амнистии, датированный 15 июня 1797 года, означал в то же время и осуждение Фредерика-Сезара Лагарпа: в нем уточнялось, что из-под амнистии исключаются люди, которые «публиковали сочинения, посягающие на суверенную власть» Берна, – формулировка, которая без малейших сомнений метила в бывшего царского наставника.

Дело в том, что еще в ноябре 1796 года Лагарп опубликовал в Париже полемические «Замечания относительно проскрипции дивизионного генерала Амедея Лагарпа», а затем первую часть своего фундаментального политического трактата «Опыт о конституции земли Во», к составлению которого приступил еще в России. На территории Бернской республики распространение этих текстов немедленно было строго запрещено. С февраля 1797 года Лагарп выступил в прессе еще с рядом записок и памфлетов, а также специально адресовал французской публике брошюры «О нейтралитете швейцарских правителей, начиная с 1789 года» и «Поведение швейцарских правителей по отношению к Франции, начиная с 1789 года» (они являлись извлечениями из второй части трактата «Опыт о конституции земли Во», которая вышла в свет в Париже в июне 1797 года).

В этих текстах Лагарп, прибегнув к определенным ухищрениям, приписал Франции ответственность за восстановление «ныне попранных» прав жителей земли Во. Его аргументация основывалась на том, что Франция, завоевав в 1794 году Савойю, якобы является правопреемницей заключенных с последней договоров, а по ним Берн некогда обещал сохранять в своей провинции Во те же права и привилегии, какие там были при савойцах. Юридическая сила этой аргументации сомнительна, но тем не менее подобный прецедент уже существовал в истории недавних революционных войн, позволив голландской партии «патриотов», требовавшей восстановления «народного суверенитета», призвать французскую помощь и основать Батавскую республику[209].

Подобная – «подрывная» с точки зрения бернского суверенитета – деятельность рано или поздно должна была привести к официальному вынесению Берном приговора против Лагарпа. Предупреждая связанные с этим опасности, тот принял решение остаться во Франции. Да, не раз он еще будет писать, насколько ценил месяцы, проведенные в садовых работах на своей земле в Жанто: «Трудясь вместе с работниками моими, с лопатой или серпом в руке, сохранял я хорошее настроение и радость в душе, а жена моя, сделавшись фермершей, против нового состояния не роптала». Но сейчас он вынужен признать: его женевское имение располагается слишком близко к границе бернских владений – настолько, что (как ему сообщали друзья) Лагарп мог «быть похищенным среди ночи», поэтому, оставаясь там, ему пришлось бы «держать под рукой пистолеты и мушкетоны для защиты свободы своей и жизни»[210].

Ища, где обосноваться во Франции, Лагарп в апреле 1797 года купил землю аббатства Сент-Андре-де-Фонтенэ, недалеко от Кана в департаменте Кальвадос, но сделка очень быстро сорвалась: у имения обнаружился владелец, скрывавшийся за границей (свои деньги Лагарпу пришлось потом выручать через

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 81

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя - Андрей Юрьевич Андреев бесплатно.

Похожие на Лагарп. Швейцарец, воспитавший царя - Андрей Юрьевич Андреев книги

Портреты первых французских коммунистов в России. Французские коммунистические группы РКП(б) и судьбы их участников - Ксения Андреевна Беспалова - Биографии и Мемуары / История
Через Гоби и Хинган - Юрий Завизион - Биографии и Мемуары
Дневник волонтера - Роман Масленников - Биографии и Мемуары
Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
Военные мемуары. Единство, 1942–1944 - Шарль Голль - Биографии и Мемуары
Харьков – проклятое место Красной Армии - Ричард Португальский - Биографии и Мемуары
Царь Федор Иванович - Дмитрий Володихин - Биографии и Мемуары
Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан - Биографии и Мемуары
Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
Генрих V - Кристофер Оллманд - Биографии и Мемуары / История

Оставить комментарий