Форма входа
Читем онлайн Плутониевая зона - Михаил Грабовский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Кузнецов понял, что у рыболова толком не вытянешь ничего путного.
— Ну, прощай. Лови себе.
— Прощай.
Кузнецов пошел к автобусной остановке крюком, захватив окраинные дома, надеясь поговорить еще с кем-нибудь из случайных встречных. Поближе к дороге нагнал пожилую бабку с гусем в корзине за плечами. Поздоровавшись, пошли вместе, рядом.
Сначала беседа не клеилась. Кузнецов отвлеченно рассуждал о разных явлениях: о частых землетрясениях в Китае, о поголовном голоде в Антарктиде и ночных призраках в пустых амбарах.
Бабка особого усердия в разговоре не проявляла, только кряхтела. Кузнецов не знал, как к ней подъехать для проверки общей обстановки. Ему, конечно, хотелось поговорить с толковым человеком о радиоактивности и лучевой болезни. Но не решился, справедливо полагая, что бабка ничего не поймет.
Вместо этого спросил привычное:
— Ну, как жизнь в деревне? На данном этапе?
— Жизнь, милок, так сама по себе терпима, — сразу оживились и бабка, и гусь за спиной, — но все хужее и хужее. И коровы дохнут чаще, чем раньше. И собаки. А уж о людях и говорить нечего.
Кузнецова это сообщение крайне заинтересовало.
— А если поглубже? С примерами, — поощрил он.
— Вон, на той неделе, — продолжила она, — тетка Лукерья, что около фермы дом, была жива-здорова. А три дня назад — на тебе. Отдала Богу душу ни с того ни с сего.
Бабка помолчала десяток шагов. Сама вернулась к теме:
— Сейчас, говорят, везде мрут чаще. По всей стране. Иные шепчут, знамение такое было. Не слышал?
— Нет, я не слышал, — разочарованно протянул Кузнецов, — может, не было?
— Было, было. Это точно. Еще рассказывают про ночных ангелов…
Николай Михайлович далее слушал молча. Понял, что бабка совершенно не была просветлена за длительные годы большевистской цивилизации, и толковать с ней о зловредности осколков урана бесполезно…
Подводя итоги своему дознанию и охватывая взором размеренную жизнь деревни Метлино, Кузнецов как-то обмяк и успокоился. «Зря, наверное, я себя будоражил. Наверху ведь тоже иногда соображают, что к чему. А я тут расфуфыкался…».
На остановке ожидали прибытия автобуса две краснощекие молодухи в косынках и молодой мужчина в серой парусиновой кепке с многочисленными дырочками для воздуха.
«Надо же, — подумал Николай Михайлович, — и сюда ехал со мной, и обратно. Тоже, наверное, по короткому делу».
Маленький желтый автобус из 30-х годов, с глубокими порезами и шрамами на боках, изрыгающий на подъемах клубы вонючего черного дыма, тарахтя металлическими внутренностями, медленно полз по пыльной дороге.
Женщины сидели на передних сиденьях, закрепленных железными обручами — чтобы не обломались совсем. За ними — на двух местах сразу — Кузнецов, задремавший от усталости и перенапряжения мыслей. Где-то в конце устроился мужчина в серой кепке.
По мере приближения к городу автобус наполнялся людьми, гомоном, охами на крутых поворотах. Но Николай Михайлович ничего не слышал, видел спокойные сны.
— Приехали, мужик, — подтолкнули его в спину.
Выбравшись из автобуса, Кузнецов пару раз присел, чтобы размять затекшие ноги. За ним сошел человек в серой кепке и показал глазами на Кузнецова двум крепким молодым ребятам, дежурившим на конечной остановке почти целый день. Кузнецов с удовольствием закуривал после долгого перерыва, когда они подошли к нему с двух сторон.
— У нас к вам большая просьба, — тихо произнес один из них, показывая удостоверение, — пройдемте с нами. Только без шума, пожалуйста…
Поговорив с Кузнецовым «начистоту», Шутов понял, что «разжечь факел» из этого события не получится ввиду откровенной глупости подследственного. На ярого врага народа Николай Михайлович явно не тянул. И Шутов плюнул на это дело, более не вмешиваясь.
Учитывая боевые заслуги Кузнецова и непорочную службу в течение всей жизни, приговор смягчили. Осудили только на пять лет «за неумышленную попытку разглашения сведений, составляющих государственную тайну».
Отсиживать срок оставили по месту временного проживания, в той же плутониевой зоне. Музруков узнал об этом случае из оперативной сводки. Подумал тогда: «Надо бы разобраться с этим поглубже».
Музруков, ознакомившись с делом Кузнецова, принял свои меры. По его инициативе в район Метлина была направлена секретная группа в составе двух офицеров-гэбистов и двух дозиметристов. Им поручалось снятие радиационной картограммы в районе поселка, взятие проб грунта и ила.
Отчет дозиметристов, состоявший из сухих цифр и таблиц, оказался обескураживающим.
Музруков направил отчет спецсвязью Ванникову: с жителями поселка надо что-то срочно предпринимать, пока не начался мор.
С теми, кто жил дальше по течению реки, еще можно было потерпеть, но с Метлиным надо было решать.
«Протокол № 77 заседания Специального комитета…
г. Москва, Кремль
23 мая 1949 года
Строго секретно
(Особая папка)
VII. О включении в режимную зону № 817 с. Метлино (колхоз «Красный луч»)
1. Согласиться с предложением т. Ванникова о включении в отчуждаемую зону комбината № 817 с. Метлино и его земельных угодий.
2. Поручить т. т. Ванникову (созыв), Абакумову, Круглову, Черноусову и Борисову в двухнедельный срок рассмотреть вопрос о мерах использования трудящихся с. Метлино (которые могут быть оставлены по условиям режима в этой зоне) на работах для нужд комбината (на строительстве, в подсобных хозяйствах и на эксплуатации) с тем, чтобы избежать нецелесообразного отселения их, и в соответствии с этим доработать проект.
Председатель Специального комитета
при Совете Министров СССР Л. Берия».
Однако это постановление не решало саму проблему сброса жидких радиоактивных отходов в реку Течу.
А.К. Круглое. «Как создавалась атомная промышленность в СССР», 1995 г.:
«Из-за загрязнения реки и прибрежной территории радиационному воздействию подверглись 124 тыс. чел., проживающих в пойме реки на территории Челябинской и Курганской областей. Большие дозы облучения (до 170 бэр) получили 28 тыс. чел. Было зарегистрировано 935 случаев заболеваний хронической лучевой болезнью. Около 8 тыс. чел. были отселены из 21 населенного пункта».
28
Лидия стажировалась в Москве почти два месяца, с октября 1948 года до самых новогодних праздников.
Опытно-производственная установка «У-5» была создана в секретном институте НИИ-9 для экспериментальной проверки всей технологической цепочки извлечения плутония из облученного урана. Именно на этой установке в конце 1947 года были получены первые 73 микрограмма плутония. Облученные урановые блочки подвозили сюда в контейнерах из расположенной рядом лаборатории № 2 (руководимой Курчатовым), где 25 декабря 1946 года был запущен первый в СССР и Европе экспериментальный реактор Ф-1.
Здесь же на «У-5» были впервые тщательно изучены и физические свойства никому не известного «неземного» металла — плутония.
В течение всего 1948 года установка использовалась также для практической подготовки технологов и руководящего персонала заводов «Б» и «В» в плутониевой зоне.
Лидия приехала в Москву с самой последней группой командированных. Ее определили на участок химического выделения твердой двуокиси плутония из концентрированного раствора.
Эта часть технологии по проекту должна была осуществляться в химическом цехе третьего завода плутониевой зоны, на объекте «В». Это означало, что после окончания стажировки и возвращения в зону Лидию ожидал приказ о переводе в качестве технолога на новый объект, который только еще начинал строиться.
Судьба снова отодвигала Лидию на некоторое время от долгожданной практической работы в заводском цехе.
Однако вся обстановка на «У-5» была максимально приближена к заводским условиям: та же технология, то же оборудование.
Работая по заданиям и под непосредственным руководством придирчивого профессора Невольского, Лидия постепенно втянулась в стремительный темп, царивший в этих суровых стенах.
В качестве идеального примера для подражания Невольский постоянно рекомендовал Лидии директора установки «У-5», профессора Зинаиду Васильевну Ершову, «русскую мадам Кюри», когда-то проходившую радиологическую стажировку в знаменитой парижской лаборатории.
Творческая обстановка увлекала Лидию. Постепенно, с каждым днем, она все больше влюблялась в фантастический атомный мир. Одновременно приходило ощущение своей полезности и нужности, приятное чувство уверенности от четкого определения характера будущей работы в зоне.
Это удваивало ее энергию и природное трудолюбие. Пропадала в институте с утра до ночи, в том числе и в выходные дни. Не нужно ей было никакого воскресного отдыха. Разве есть что-нибудь прекраснее любимой творческой работы? Невольский всячески поощрял энтузиазм Лидии, потому что разглядел в ней настоящий исследовательский талант. А может быть, еще что-то, чего не доставало ему самому.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Плутониевая зона - Михаил Грабовский бесплатно.
Похожие на Плутониевая зона - Михаил Грабовский книги
- Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней - Элисон Мэтьюс Дейвид - Прочая документальная литература
- Разгром 1945. Битва за Германию - Алексей Исаев - Прочая документальная литература
- Дети города-героя - Ю. Бродицкая - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / История / О войне
- Война и наказание: Как Россия уничтожала Украину - Михаил Викторович Зыгарь - Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
- Хорошо и плохо было жить в СССР. Книга первая - Герман Шелков - Прочая документальная литература
- Волны над нами. Английские мини-субмарины и человекоуправляемые торпеды. 1939-1945 - Джеймс Бенсон - Прочая документальная литература
- Сказание о сакэ. Истоки самобытности японцев - Александр Альшевский - Прочая документальная литература
- Незримая паутина: ОГПУ - НКВД против белой эмиграции - Борис Прянишников - Прочая документальная литература
- Десант - Юрий Туманов - Прочая документальная литература
- Гитлер. Неотвратимость судьбы - Александр Ушаков - Прочая документальная литература
